Сергей Дигурко - Статист

Из года в год один и тот — же, недолгий маршрут номер один от конечной остановки до Исторического музея. Раньше здесь ходили автобусы марки «ЗиС» (Завод имени Сталина), тяжело пыхтя, как старички, преодолевали вообще — то некрутой подъем булыжной мостовой, и казались верхом совершенства отечественного автомобилестроения.

«Мерседес» преодолел этот подъем без всяких усилий, был слышен только еле различимый в шуме работающего двигателя щелчок переключения скоростей автоматической коробки передач. Не слышно как, продираясь сквозь толпу людей, от передней двери, кричит упитанная женщина — кондуктор, увешенная тугими гирляндами из билетов, словно пулеметными лентами:

— Обилечиваю. Обилечиваю, граждане пассажиры.

Усевшись на высокое затертое кожаное кресло у двери с надписью — «Выход», словно капитан судна на мостике, она зорко всматривается в пучину, в разношерстную людскую массу.

А вот малыш, сидя у матери на коленях пальцем рисует на запотевшем стекле снеговика.

Напротив старушка в стеганой фуфайке, глядя на него, неожиданно зычным голосом фыркает: «Нехорошо деточка ногти на пальчиках грызть. Дедушка Сталин узнал бы, ох и заругал бы тебя», — при этом качает головой с укором, посматривая на мамашу.

Интересно вот так сидеть в уютном автобусе, который знай себе, катит по дороге, и наблюдать за пассажирами.

«Люська, Люська, да поднимайся же ты быстрей», — тянет на длинном поводке девчонка с косичками в потертых джинсах белую пуделиху с заплаканными глазами.

Люська,… и почему принято называть собак и кошек именами людей?

«А ты знаешь, мой, зараза, вчера так опять нализался», — шепчет миловидная барышня в кожаном брючном костюме подружке с большой сумкой у ног. — «Спрашиваю утром ты где это так вчера умудрился сподобиться?».

А он заявляет: «На презентацию в ресторан шеф пригласил, не мог же я ему отказать».

«Я ему покажу, блин, презентацию, на раскладушке на кухне месяц теперь спать будет».

Моложавый брюнет, напевая какую — то знакомую мелодию. Да, да, вот эту…: «Зайка, моя…», косит выпученные глазки на юную студентку с тубусом в тоненьких как струны скрипки руках, притоптывая в такт ногой 46 размера, неймется ему видимо с самого утра…

«Ой, помогите, помогите, человеку плохо!».

Толпа в ужасе расступилась, на затоптанном полу автобуса в судорогах бьется тело молодого человека в парусиновом белом костюме, изо рта показалась пена — приступ эпилепсии…

— Надо что — то делать, вызовите «Скорую».

Кондуктор два раза нажала на черную кнопку, торчащую из потолка автобуса. Скрип тормозов, беспорядочное падение людей.

«Расступитесь, я сейчас, я знаю, что нужно делать», — старичок в тюбетейке на лысой голове склонился над захлебывающимся юношей, вставил ему между зубов металлическую расческу, разжав рот, плотно прижал содрогающееся тело к полу.

— Помогите, мне его одному не удержать.

Через минут пять несчастный перестал биться, дыхание его успокоилось, он, поднявшись, не понимая, что с ним произошло, удивленно посмотрел на пассажиров автобуса голубыми глазами полными слез.

— Садись, садись, мил человек, — обеспокоенным голосом зашептал, успокаивая, старик, усаживая юношу на свое место.

И снова за стеклами поплыли знакомые пейзажи — осенний парк, разлапистые ели, белки, снующие туда — сюда в поисках корма…

Меняется времена, меняются люди…. Когда они (люди и времена) были лучше? Сейчас?

Тогда?

Сидишь в автобусе,… обычный рейс, наблюдаешь за людьми. Быть может, кто — то наблюдает за тобой… «Есть игра: осторожно войти, чтоб вниманье людей усыпить, и глазами добычу найти, и за ней незаметно следить…»

Да, игра, через поколения и века…

— Следующая остановка Исторический музей, — прозвучал голос в динамике автобуса.

На плечо легла рука…

Кирилл оглянулся. Юноша с длинными вьющимися не по моде волосами, с зелеными глазами улыбаясь, произнес:

— Вам кажется, пора выходить, не пропустите свою остановку.

— Да-да спасибо, мой друг.

Юноша, опустившись в освободившееся кресло, еще раз приветливо улыбнулся и открыл глянцевый журнал «Итоги».

В голове Кирилла пронеслась мысль: «Интересно, откуда он узнал, что мне пора выходить?»

— Следующая остановка Дом правительства, конечная… — донеслось эхом из покатившего по глянцевому асфальтовому покрытию «Мерседеса»… Через поколения и через века маршрут номер один…

Поздняков поднялся по ступенькам знакомого подъезда, сняв очки и парик, два раза нажал на звонок.

— Кто там?

— Незваный гость хуже татарина…

Дверь распахнулась: — Ой, Кирилл! — Обрадовано вскрикнула Екатерина. — Проходи. Дай я тебя рассмотрю. Похудел, осунулся.

— На кремлевской диете, — рассмеялся Кирилл.

— Шутишь, да?

— Какие шутки, Катя. Пол страны сейчас с ума сходит от этой диеты.

— И ты туда же?

— А чем я хуже других? — Кирилл посмотрелся в зеркало, причесался, осмотрел прихожую. — Вижу ремонт, сделали? Молодцы!

— Проходи в комнату, — пригласила гостя Катя.

— Славка — то где?

— Здесь я, здесь.

— Ни фига себе! — воскликнул Кирилл, увидев Свирина. — Пройдись, пройдись…

Почти не хромаешь? Здорово!

— Привет, Кир! — протезец, что надо мне доктора сбацали на твои гроши.

— Он даже пробежки короткие делает по утрам, — похвасталась Катя.

— И станцевать могем, если что, — рассмеялся Вячеслав. — Ну что мать, накрывай на стол.

— Один момент, — выпорхнула на кухню Катя.

— Рад встрече! Молодцом, Славка. И волосы на голове отрасли у тебя чуток…

— Главное что в голове, а не на поверхности, Кир. И я безумно рад нашей встрече. Надолго к нам? Ой, ты не подумай, что я тебя выпроваживаю. Просто для поддержания беседы спросил.

— Для поддержания беседы у меня есть, — выставил коньяк на стол Кирилл.

— Это вы с Катей без меня, я в полной завязке, — открывая бутылку, объявил Свирин. — Чайком с вами чокнусь за встречу.

— За встречу так за встречу. Чтоб чаще встречались в полном составе! — подняла рюмку Катя.

Хлопнула входная дверь,… в комнату заглянула симпатичная девчушка с косичками, увидев Кирилла, смутившись, спряталась.

— Соня, это же дядя Кирилл, забыла его? Иди сюда, — протянул к дочке руки Свирин.

Девочка села к отцу на колени, исподлобья поглядывая на Позднякова.

Кирилл порылся в кармане пиджака, протянул Соне жевательную резинку. Та, кивнув благодарно, вопросительно посмотрела на отца.

— Жуй, жуй, дочка. А хочешь пепси с заварным пирожным?

— Угу, — протянула Соня, не открывая рот.

Кирилл погладил девочку по голове:

— Катя, Славка, а у меня сюрприз есть для вас. Положил на стол фотографию Виктории.

— У, якая, дивчина гарная, — удивился Свирин. — А глазищи, глазищи то…