Ирма Грушевицкая - Вызов (дилогия)

Я надела единственную в моем арсенале юбку цвета хаки, зелёную, свободного покроя блузку и черные туфли на невысоком каблучке, которые в прошлом месяце в надежде на то, что женственность моя всё-таки как-нибудь проснётся, прислала мама.

Спустившись вниз, я застала мужчин орущими на телевизор. Неужели они всерьёз думают, что судья их услышит?

— Я готова.

Майк встал с дивана, улыбаясь мне такой хорошо знакомой тёплой улыбкой.

— Только, пожалуйста, не заставляй меня там танцевать.

— Ну а что же ещё делать на вечере танцев, Ливи? — заметил он резонно. Но увидев панику на моём лице, тут же успокоил: — Не волнуйся, я всё возьму на себя. Главное, не забывай переставлять ноги.

У меня был чудесный выпускной. Я не обращала внимания на косые взгляды, сопровождающие нас весь вечер. Конечно, для всех присутствующих увидеть меня рядом с Майком на месте, которое по праву принадлежало другой, было верхом неожиданности. Почти полгода у них был страстный роман. Но мои лучшие друзья — Ким, Сандра, друзья Майка, даже Питер Корниш, — были счастливы за меня. Мы много смеялись, фотографировались, танцевали. Было безумно весело, и рядом со мной снова был мой Майки — неунывающий, беззаботный малый, которого я знала почти всю свою жизнь.

На последний объявленный медленный танец я, естественно, пригласила его. Мы неловко переминались под безумно популярную тогда «Не хочу пропустить ни мгновения» от «Аэросмит».

— Лив, — позвал Майкл.

— М-м, — промычала я расслабленно. Мне нравилась эта песня, и я полностью погрузилась в мелодию.

— Я люблю тебя.

Вот так просто. Без затей, без особой подготовки и пламенных речей.

Я посмотрела ему в глаза и увидела в них такую явную, такую настоящую любовь, что невольно улыбнулась, даже не понимая, что этим я поощряю его на дальнейшие откровения.

— Я люблю тебя, капелька, — повторил Майкл, глядя на меня и всё ещё переминаясь под музыку, оглушающую нас из динамиков. — Больше жизни люблю. Я не могу без тебя. Ты нужна мне как воздух, понимаешь? Мне надоело строить из себя невесть что. Ты знаешь меня так же хорошо, как и я тебя. Нам никто не нужен, кроме нас самих. Я люблю и хочу, чтобы ты была моей.

Говоря это, Майк не отрывал от меня глаз. Я же плавилась под его взглядом, полностью соглашаясь с каждым его словом. Он был моим Майком. Моей второй половинкой, частью недостающей. Я любила его. Я ревновала его. Он не мог принадлежать никому, кроме меня. И мне было жаль Мисси: с самого начала ей ничего не светило, потому что он уже тогда был мой. И сейчас я получила подтверждение этому.

— Я и так твоя, Майк, — прошептала я ему в губы. — И всегда была твоей.

Неловкая пауза возникла между нами, пока до него доходил смысл сказанных мною слов.

— Лив? — выдохнул он в нерешительности. Но, в отличие от него, я знала свои чувства и не хотела в этот вечер играть.

— Я тоже люблю тебя, Майки. И это очень здорово, что ты первый сказал мне об этом. Сама бы я вряд ли решилась.

Майк счастливо улыбнулся и поцеловал меня.

Мы вернулись домой очень поздно. Отец уже лёг спать, так и не дождавшись меня. Это был выпускной, вдобавок, я была с Майклом, а значит — в безопасности. Со времени нашего первого поцелуя на балу и последнего на крыльце моего дома прошло порядка трёх часов, и нерешительность первого сменилась страстью последующих. Я осознавала, что Майк будет моим первым мужчиной, и безумно желала этого. В данном вопросе он оказался взрослее меня.

— Нет, капелька. Я хочу, чтобы наш первый раз был незабываемый и для тебя, и для меня. Я взял бы тебя прямо сейчас, и даже твой отец меня не остановил бы, но я слишком сильно тебя люблю для этого. Мы всё сделаем правильно.

— Правильно? — Я решила подколоть его. — Сначала свадьба, потом секс?

— Если захочешь, так и будет. — Его серьёзный тон сбил с меня всю смешливость. Говоря это, Майк выглядел ужасно взрослым, что я даже смутилась. — Если ты скажешь, что это обязательно условие, — я женюсь на тебе, и только после этого мы займёмся любовью.

Я испугалась его решимости:

— Нам ведь только по семнадцать…

— Для меня это неважно, Оливия. — От его официального обращения мне одновременно стало и смешно, и страшно. — Ты моя с самого своего рождения, и я буду только рад тому, что ты наконец возьмёшь мою фамилию.

«Оливия Энн Вуд», — произнесла я про себя, и сердце забилось в радостном предвкушении.

— Майк, я хочу быть Вуд, — я смотрела ему прямо в глаза. — Очень хочу. Но больше всего я хочу, чтобы ты действительно захотел этого. Чтобы ты сделал это, потому что по-настоящему желаешь, а не потакая чьими-либо условиям и предубеждениям. Давай сделаем всё правильно: свидания, ужины, кино. Хотя бы для наших родителей.

Майк понимающе кивнул. Пока я говорила, он был невероятно напряжён и серьёзен. Казалось, я ставлю перед ним непосильную задачу. И, чтобы разрядить обстановку, я весело добавила:

— Но я не даю никакой гарантии, что не пересплю с тобой на первом свидании.

Он тут же расхохотался и крепко обнял меня:

— Договорились! А то я чуть в штаны не наложил от твоего серьёзного тона.

Он поцеловал меня ещё раз пятьдесят, прежде чем мы расстались в тот вечер — довольные, счастливые и почти что помолвленные…

Лёгкий вечерний бриз наполнял воздух сладким ароматом петуний и дикого олеандра, розово-белым забором опоясывающим задний двор. Смешиваясь с солёным запахом океана, он создавал неповторимый аромат, присущий всему западному побережью.

Как я и предполагала, в закатном солнце дом выглядел сказочно. Будто волшебный корабль о кроваво-красных парусах, он плыл над цветущим садом, отражаясь в голубой глади огромного мраморного бассейна. На его дне был выложен рисунок в виде экзотических цветов различного оттенка синего. С дальнего от меня конца в воду спускались ступеньки, возле которых забавной флотилией плавали брошенные своими хозяевами надувные игрушки — там находилось детское морское царство, отделённое от «взрослого» латунной решёткой.

По обе стороны от бассейна стояли плетёные шезлонги, покрытые белыми матрасами, на которых развалилась вчерашняя компания. За исключением, разумеется, моего мужа и Саймона.

В белом купальнике и белых же мюли на высоком каблучке в одном из них возлежала Кэтрин. Именно возлежала: как фотомодель из летнего каталога нижнего белья. Как все маленькие темноволосые шатенки, я завидовала высоким блондинкам. Хотя, если быть честной, в данный момент я завидовала внешности всех обитательниц этой шикарной виллы.

Фиби успела переодеться в маленький топик и очаровательные голубые шортики в мелкий горошек. На голове её красовалась мягкая шляпа с огромными полями, перевязанная по тулье лентой такого же цвета, что и шорты. Джессика в белых капри и верхом от розового бикини выглядела не менее шикарно. Её каштановые волосы, убранные в высокий хвост, открывали маленькие изящные ушки, в которых блестели на солнце тонкие золотые кольца.