Юрий Корчевский - Наследник Гиппократа

– Затянули с пациентом, его ещё несколько дней назад оперировать надо было, – изрёк светило.

– Его вчера к вечеру привезли. И то жена настояла.

– Хороший у него ангел-хранитель, уберёг. Ну-с, молодой человек, как Вас звать-величать?

– Никита Алексеевич Зотов.

Профессор поднял голову к потолку. Подумал.

– Не припомню такую фамилию. Вы из какой больницы?

Вмешался главврач.

– Он у нас дежурант, на курсах усовершенствования.

– И откуда Вы к нам приехали, позвольте полюбопытствовать?

– Кавминводы, Ставрополье.

– Молодец. Оперировал, как я понял, один, без ассистентов?

– Дома всегда так на дежурствах, привык.

Профессор покачал головой. Артём Витальевич выставил на стол рюмки, коньяк.

– Нальём. По пять капель.

– Наливайте, все равно полночи пропало, – махнул рукой профессор.

Выпили, закусили шоколадкой. Профессор поднялся.

– Мне пора.

Артём Витальевич пошёл его провожать и как-то ловко сунул в карман пиджака светила деньги.

– За беспокойство.

– Да что Вы, в любой момент к Вашим услугам.

Профессор ушёл, главврач плюхнулся в кресло.

– Пронесло! Поверишь, Никита Алексеевич, каждый день как на вулкане. Ты думаешь, чего я в операционной задержался?

– Я не ясновидящий.

– Селфи сделал. Профессор рядом с пациентом. Завтра этому Кашенцеву продемонстрирую. Дескать, всё без обмана, сам профессор делал. Денежки-то пациент за профессора платил.

Главврач открыл ящик стола, отсчитал деньги, протянул Никите.

– Держи. Это ничего, что в рублях, а не валюте?

– Это вы в столице избаловались, а в провинции рубли – тоже деньги.

– Третья часть от профессорского гонорара. Извини, персона ты широкой публике неизвестная, званиями не отягощён.

Никита сгрёб деньги, опустил в карман.

– Ты обход сделал?

– Не успел, Кашенцев помешал.

– Тогда иди, пиши истории болезней. Ты завтра после занятий будешь занят? Разговор есть.

– Значит, буду.

Дальнейшее дежурство протекало спокойно. Наутро, получив за своё дежурство две тысячи, Никита забежал в «Макдоналдс», съел гамбургер и выпил стакан сока. Занятия сегодня закончились быстро, и Никита поехал в клинику.

– Добрый день, Артём Витальевич!

– Что-то ты рано освободился, Никита. Садись. Это ничего, что я на «ты»?

– Ничего, я ещё молодой.

– Этот недостаток со временем пройдёт. Я сам не заметил, как поседел.

Главврач усмехнулся, провёл пятерней по седой шевелюре.

– Разговор к тебе есть, Никита. Выслушай и с ходу не отвергай.

– Весь внимание.

– Предлагаю тебе постоянную работу в нашей клинике. Я через твоего декана наводил справки, отзывы самые благоприятные. Да и эти два случая на моих глазах характеризуют тебя хорошо. Понравился ты мне, зол до работы.

– Так я же на учёбе. Ни квартиры, ни прописки.

– Ты меня неправильно понял. Отучишься, получишь документ. Сам понимаешь, без бумажек нынче ты никто. Вернёшься к себе, уволишься и сюда. Ты ведь вроде не женат?

– Пока нет.

– Тогда всё проще решается. Когда семья, дети, школа, всё сложнее.

Никита даже растерялся. Такого предложения он не ожидал.

– Ты не спеши, подумай. Время есть. Надумаешь – звони, чтобы я место придержал. Рассчитаешься, квартиру продашь. Машина есть?

– Нет.

– И не надо. На первых порах в столице квартиру снимешь, а там подзаработаешь, свою купишь. Ты парень с головой, не прокутишь. Я тебе серьёзные деньги предлагаю, для начала две тысячи.

Никите показалось, он ослышался. Какие две, если он у себя на ставку и подработку в медучилище тридцать имеет. Главврач понял недоумение.

– Две тысячи, это в зелёных, в долларах.

Это серьёзные деньги. А главврач продолжал:

– Такие предложения, Никита, раз в жизни делают. Ты пойми, я хирургов в жизни много видел. У тебя интуиция, чутьё есть, не боишься ответственность на себя брать, но и зря не рискуешь. Другой бы так и стоял у операционного стола, ожидая профессора. Тебе расти надо, а в твоём Мухосранске что? Нищенская зарплата, работа на полторы, а то и две ставки. И главное – перспективы какие? Бюджет больничный скудный, нового оборудования нет. Вот и получится, что твой потолок – резекция желудка открытым доступом. А у нас аппаратура не хуже, чем в Германии или Израиле. Научим, надо – на курсы пойдёшь, однако учить можно, когда голова есть и желание.

Никита задумался. Всё, что сказал Артём Витальевич, – правда, жестокая правда. Жил, работал, считал – многого достиг, пользовался уважением у пациентов и коллег. Оказалось – можно двигаться вперёд. И не только высокая зарплата соблазняла, сколько перспектива профессионального роста. Но осуществить её без поддержки невозможно. Он и сам мог перебраться в столицу. Устроился бы хирургом в достойную поликлинику и что? Такая же рутина, только зарплата выше. Но и на неё квартиру, даже «однушку», в Москве не купить. И как странно устроена жизнь. Одно действие тянет за собой другое. Какая связь между учёбой на курсах повышения квалификации и возможными кардинальными переменами в жизни? Придётся менять и место жительства, и работу. Но серьёзные деньги не платят за красивые глаза. Уж больно контингент пациентов в клинике не по душе, в провинции проще. Главврач как будто услышал его мысли.

– Ты думаешь, богатые и успешные меньше болеют? Да ни черта! И пьют, и по бабам бегают и деликатесы едят зачастую каждый день, которые у многих людей лишь по большим праздникам. Они, поверь, хоть и вкусные, да для здоровья не всегда полезны. К комфорту привыкли и в клинике того же хотят – отдельная палата, санузел, сплит-система, телевизор, холодильник. И чтобы врачи соответствующие были. Они готовы платить. Но не тебе, не мне, а за своё здоровье и удобства. И ты, и я, да и врачи других клиник для них – только средство для достижения цели. Капризны, так терпи. Зато сам будешь жить достойно.

Артём Витальевич помолчал, потом выдал:

– Зря ты отказался диссертацию писать.

Ого, он уже и об этом знает! Никита удивился.

– Богатым антураж подавай! Кандидат медицинских наук, а лучше доктор. Если надумаешь переехать, поговори с профессором на кафедре по поводу диссертации.

Главврач опёрся обеими руками на подлокотники, собираясь вставать. Никита опередил.

– Один вопрос. Почему я? В Москве три медицинских вуза, выбор велик. Понимаю, со студенческой скамьи, без опыта, рекомендаций – не возьмёте. Но москвичи местные условия знают, при жилье.

Артём Витальевич усмехнулся.

– Я предполагал, что ты задашь этот вопрос. Москвичи избалованы – зарплатой, условиями – транспорт, обслуживание. Ты из кожи вон лезть будешь, чтобы закрепиться, а они местом дорожить не будут, наша клиника не одна. Во-вторых, они привыкли работать в тепличных условиях – в операционной бригаде, два хирурга, в случае затруднений можно вызвать консультанта. Мозги в таких условиях жиром заплывают. А есть ещё в-третьих и в-четвертых.