Коллектив авторов - Маруся отравилась. Секс и смерть в 1920-е. Антология

Габрух. Ты мне не даешь дышать… Отпусти… (Разрывает кольцо ее рук.)

Сафо (слегка отпрянув). Милый, ты не выспался в дороге?

Габрух. Выспался…

Сафо. Но ты устал. Ты просто устал.

Габрух. Не устал.

Сафо. Но ты, наверное, простудился в Москве?

Габрух. Не простужался.

Сафо. Милый, вероятно, неблагополучно по командировке? Ты не добился того, что нужно? Да?…

Габрух (тоскливо). Ты бы одевалась лучше.

Сафо (отпрянув). Почему этот тон? Ты как будто не рад видеть меня? Я тебя так ждала…

Габрух (тоскливо). Одевайся. Я прошу. (Нервно закуривает.)

Сафо (стоит на коленях на кровати, в одной рубашке; вдруг, лихорадочно заторопившись, прикрывает себя одеялом). Отвернись. Я одеваюсь

Вместо того чтобы отвернуться, Габрух молча идет к окну. Сафо умоляюще смотрит вслед, как бы желая остановить. Габрух подходит к окну, откидывает штору, смотрит в окно. Несколько секунд, стоя на коленях на кровати, Сафо находится в каком-то оцепенении. Вдруг порывисто, с мрачной решительностью накидывает халат, надевает туфли.

Сафо (подходит к Габруху, который продолжает стоять к ней спиной) . Витя!

Габрух (не оборачиваясь). Что?

Сафо. Я хочу знать: что с тобою?

Габрух (не оборачиваясь). Ничего.

Сафо. Потрудись повернуться лицом, когда с тобой разговаривают.

Габрух молча поворачивается.

Сафо. Я хочу знать: что с тобою?

Габрух. Ничего.

Сафо. Ты стал какой-то странный. Чужой… Я еще с того приезда заметила.

Габрух. Неправда… Уверяю тебя…

Сафо. Я так ждала. Я так мучилась без тебя. Для меня было важно, чтобы ты приехал поскорее… Слышишь? (Возвышает голос до угрозы.) Важно, чтобы ты приехал поскорее. Ты понимаешь, что это значит?

Габрух (пусто). Что еще может значить?

Сафо (попятившись). Ты не понимаешь? (Кричит в ужасе.) Ты не понимаешь… Не верю… Ты притворяешься…

Габрух (пусто). Что я должен понимать?

(Сафо беспомощно смотрит по сторонам, ломая руки.)

Габрух. Касательно твоего друга детства, что ли? (Усмехается.)

Сафо (широко открыв глаза при виде его усмешки). Ты смеешься? Ты можешь смеяться… над этим?… (Пронзительно.) Опомнись! На что ты меня толкаешь? Опомнись! Опомнись, Виктор! (Плачет, прислонившись к косяку двери.)

Габрух. О чем ты плачешь? Я не понимаю твоих слез.

Сафо (вздрагивая, как от удара кнутом). Не понимаешь слез… Ты не смеешь не понимать их! Хочешь… Хочешь знать? Он мне предлагает быть его женой!.. (Закрывает лицо руками.)

Габрух (с усмешкой). Ты никогда не будешь ничьею женой, кроме как моею. Прошу тебя запомнить это на всю жизнь. (Подходит и хочет отвести руки Сафо от ее лица.)

Сафо (в ужасе отскакивает при его прикосновении). Не подходи, боюсь!.. Это не ты. Не ты. Я знала другого… Тот был хороший, ласковый… А ты… (Смотрит на Габруха и пятится.) Чудовище. Зверь! Зверь! А-а-а-а… (Падает на пол и бьется в истерике.)

Габрух (открывая дверь в соседнюю комнату). Маня, воды. Барыне нездоровится…

Поздний вечер. Набережная Фонтанки близ проспекта 25-го Октября. Вдали направо видна часть проспекта с мостом через Фонтанку с клодтовскими конями. На углу проспекта и Фонтанки сияют огни аптеки. Ночные магазины уже закрыты, но уходящая по проспекту линия горящих фонарей создает впечатление, что там еще шумно и весело. Прямо перед зрителем — плохо освещенная набережная Фонтанки у Аничковского дворца. Два тусклых фонаря. У чугунной ограды набережной стоит Сафо в тоскливой позе и смотрит на воду, отражающую огни фонарей. Та же площадка, что в первой сцене этого акта, изображает теперь домашний кабинет Габруха. Большой письменный стол, лампа под зеленым абажуром бросает ограниченное пятно света. В кресле, опустив голову на грудь, сидит, будто дремлет, Габрух. На столе — телефон.

Сафо (на набережной). Боже мой, боже мой!.. (Плачет, припадая на чугунную ограду.)

Габрух (вынимает часы, смотрит). Черт, как медленно идет время!.. (Опускает голову на грудь, но вдруг кричит.) Маня! Маня!

Входит испуганная Маня.

Маня (торопливо, видимо, предупреждая вопросы хозяина). Барыня сказали, к обеду не будут.

Габрух (ласково). Я знаю, Маня. Вы седьмой раз говорите мне. Вам жалко барыню, Маня…

Маня (робко). Мне очень жалко барыню.

Габрух. Пожалейте ее, Маня.

Маня (готовно). Они надели лиловое шелковое платье и ушли. Они очень плакали.

Габрух (тоскливо). Идите, Маня… (Опускает голову на грудь.)

Сафо (плача). Пойду… по телефону… Может быть, простит… Может быть… (Шатаясь, идет по направлению к проспекту.)

Габрух (поднимает голову). Черт… все неживое… Точно в склепе… (Звонит телефон. Жадно хватает трубку, овладев собою.) Алло! Откуда? А, ты, Софик! В чем дело, дорогая? Да, сижу, работаю… (Долго слушает в трубку.) Ну хорошо, дорогая. Я же не настаиваю. Можешь не рассказывать по телефону, дома успеется. Ах, так! Хочешь, чтобы за тобой приехал? Куда прикажешь приехать?… (С оттенком изумления.) На набережную Фонтанки?… Хорошо, хорошо! Через четверть часа. (Взволнованно.) Маня, пальто и шляпу мне!

Площадка исчезает в темноте. На набережной со стороны проспекта показывается Сафо. Ее преследует пьяный.

Пьяный. Н-не в-волынься, г-говорю. П-пайдем с-со мной.

Сафо (убегая). Я сейчас милицию позову.

Пьяный. К-к-кота т-ты п-поз-зовешь своего. А ч-чем я х-хуже. (Догоняет и тискает за грудь.)

Сафо. Негодяй! (С размаху бьет по щеке.)

Пьяный (остолбенев от изумления, потирает щеку). Вот стерьва с-сопливая… Н-ну, я т-тебя… ( Бежит за Сафо. )

С другой стороны показывается Габрух.

Сафо (подбегая в страхе). Витя, Витя! Пьяный за мной…

Пьяный (раскланивается и расшаркивается перед Габрухом). Здрав-вствуй, к-к-кот! А п-почему у те-бя у-усов н-нету?

Габрух. До свиданья, мерзавец! (Бьет его коленом под зад.)

Пьяный (падая и уползая в темноту на карачках). С-сволочи. З-зар-резали… (Воет в темноте.)

Габрух (к Сафо). Ты вся дрожишь. Перепугал этот мерзавец.