Сергей Мавроди - Сын Люцифера

Причем, поскольку цивилизация в этот момент еще недостаточно развита, чтобы как-то защищаться от подобного рода катаклизмов, то механизм этот имеет поистине универсальный характер и действует безотказно. Бороться с ним невозможно в принципе.

Ну, вот, я его понял. Ну, и что? Во-первых, всё равно никто не поверит, всё это ведь всего лишь гипотеза, к тому же практически непроверяемая; а во-вторых, даже бы если вдруг и поверили. И что теперь делать? Остановить прогресс? Ограничить во всем мире рождаемость-смертность? «Запретить» войны и конфликты? Бред! Короче, сама природа цивилизации обрекает ее на гибель. Вероятно, сверхцивилизации природе не нужны.

Каламбурчик! Точнее, оговорочка, и очень характерная. Слово «природа»: в обоих своих значениях оно противостоит цивилизации. Даже внутренняя природа ее самой. Ладно, надо, кстати, посмотреть, как вело себя Солнце последние годы. Усиливается ли его активность с течением времени? По мере роста интенсивности потока излучения смерти. Кажется, усиливается… Что-то я об этом слышал или читал. А!.. усиливается, не усиливается!.. Один хуй. Мне-то что? Я все равно до этого наверняка не доживу. До всеобщей стерилизации. Не завтра же оно взорвется, солнышко наше! Время еще есть. Пара тысяч лет как минимум. Так что пока: живи и грейся! А потом!.. А потом — суп с котом! И пироги с котятами. «А потом да а потом — суп с котом и хуй со ртом!»

Да гори оно всё огнём!! Ясным пламенем. Всеочищающим и всепоглощающим! Оно и сгорит. Аминь.

Ночью Кубрину приснился совершенно невероятный сон. Будто сидит он в одной комнате с каким-то странным человеком — элегантным, изящным мужчиной лет сорока — и ведут они между собой нечто вроде диспута. Точнее, мужчина что-то ему, Кубрину, объясняет и втолковывает, а он его внимательно слушает и пытается возражать. В общем, о чем-то они там спорят.

Кубрин попытался припомнить детали спора и, к своему удивлению, обнаружил вдруг, что он помнит всё совершенно отчетливо и ясно, слово в слово. Будто это и не сон вовсе был, а самая настоящая явь. Словно всё это наяву с ним происходило. Стоило ему чуть сосредоточиться, — и практически все детали и подробности сна, все слова и реплики спора мгновенно всплыли в его памяти.

Он прикрыл глаза и будто снова сразу оказался в той комнате, перенесся туда; словно наяву услышал опять чуть хрипловатый, негромкий, равнодушно-снисходительно— ленивый голос своего ночного собеседника. Голос человека, абсолютно уверенного в себе, всё знающего и всё понимающего и словно прожившего на Земле уже не одну тысячу лет. Кубрин даже поёжился невольно при этом воспоминании, и ему как-то не по себе стало. Как если бы повеяло вдруг на него ледяным дыханием какой-то мрачной неведомой бездны.

— А!.. вот наконец-то и Вы, Николай Борисович! — вновь раздалось у него в ушах. Это было первое, что он тогда, во сне, услышал.

— Где я? — Кубрина будто опять с головой захлестнуло то чувство глубокого удивления и даже какого-то испуга, которое он в тот момент испытал.

— Во сне, — любезно пояснил ему его собеседник. — Вы спите и видите сон.

— Сон? — Кубрин с изумлением озирался по сторонам. Смотреть, впрочем, было особенно не на что. Комната как комната. Ничего примечательного. Да и вообще всё вокруг как-то расплывалось; дрожало, мерцало и дразнило; было каким-то туманным и размытым. Марево какое-то. По-настоящему отчетливо виден был только его собеседник. Вот он-то был действительно реальным. И слова он говорил реальные. Самые что ни на есть.

— Ну и как Вам в новом качестве?.. Нравится? — словно бы вновь услышал Кубрин.

— О чем Вы? В каком еще новом качестве? — с изумлением уставился Кубрин на сидящего напротив мужчину.

— Ну, гения! — засмеялся тот. — Вы же у нас теперь гений! Нравится Вам быть гением?

Кубрин некоторое время молча смотрел на своего собеседника, не в силах вымолвить ни слова.

— Послушайте!.. — наконец с усилием выдавил он из себя.

— Да-да! — понимающе усмехнулся в ответ мужчина и кивнул головой. — Вы абсолютно правы. Ветки на голову просто так никому не падают. Да ещё и так удачно.

— Так это?.. — Кубрин даже рот от удивления открыл. Мужчина, не отвечая, всё с той же насмешливой полуулыбкой лишь молча на него поглядывал.

— Кто Вы? — внутренне обмирая от какого-то суеверного ужаса, тихо спросил Кубрин. (Он и сейчас вздрогнул, вспомнив то своё ночное чувство.)

— Инопланетянин! — весело откликнулся его собеседник. — Гуманоид! Сверхразум. Ах, ну да! Вы же знаете теперь, что никаких инопланетян не существует. Никаких сверхразумов и сверхцивилизаций! Солнечная вспышка и!.. Готово дело! Глобальная стерилизация планеты. Просто и эффективно, не правда ли? — мужчина снова засмеялся, глядя на Кубрина в упор. Глаза его, однако, при этом не смеялись. Они смотрели на Кубрина пристально, холодно и изучающе, как на какой-то новый, интересный экземпляр своей неведомой коллекции.

(Причем здесь «коллекция»? — помнится, тогда, во сне, в растерянности подумал Кубрин, недоумевая, почему именно это слово всплыло вдруг внезапно у него в памяти. — Какая еще «коллекция»? Коллекция чего?.. Или кого?)

— Да, так насчет солнечной активности, — оборвав внезапно, как обрезав, свой смех, продолжал между тем мужчина. — Возможно, завтра-послезавтра на Солнце будет чудовищная вспышка. Самая сильная, наверное, за всю историю наблюдений, — он замолчал, выжидающе глядя на Кубрина.

— А я здесь причем? — ничего не понимая, после паузы автоматически пожал плечами тот. — Подождите, подождите! — опомнился вдруг он. — А Вы откуда знаете? Что на Солнце завтра вспышка будет?

— Я сказал: ВОЗМОЖНО, будет, — спокойно поправил Кубрина его невероятный собеседник.

— Ну и что? Что значит «возможно»? — Кубрин по-прежнему ничего не понимал. Странный какой-то разговор. Дикий совершенно! Как будто с Господом Богом. «Завтра на Солнце, ВОЗМОЖНО, будет вспышка»! Ну и что? Что на это вообще отвечать прикажете? И как реагировать? — А!.. Так об этом объявляли, наверное?!.. — с запоздалым облегчением сообразил наконец он.

— Нет, — все так же спокойно возразил Кубрину мужчина. — Никто об этом нигде не объявлял. Об этом вообще пока никто не знает.

— Так откуда же тогда Вы знаете?! — Кубрин, несмотря ни на что, ощутил поднимающееся в душе раздражение. Что это, в самом деле, такое?! Издеваются над ним, что ли?

— Да уж знаю! — на губах мужчины снова заиграла ироническая усмешка. — Что-то для гения Вы не слишком сообразительны. Ладно, впрочем, — погасил он тут же свою усмешечку. — Перейдемте-ка лучше к делу! Вы ведь знакомы с неравновесной термодинамикой? Хотя бы в общих чертах? — мужчина вопросительно посмотрел на Кубрина.