Сергей Мавроди - Сын Люцифера

Она занимается любовью с Максом. Точнее, Макс занимается с ней любовью. Трахает её, попросту говоря. Она лежит на животе в одном лифчике и уныло смотрит перед собой. Макс лежит на ней, тело его ритмично движется. Следующий кадр. Она лежит уже на спине, глаза закрыты, рот полуоткрыт, Макс сверху мастурбирует ей прямо на лицо. Потом проводит несколько раз перепачканным спермой членом по её губам.

Всё. Конец. Изображение обрывается.

— Ну, и как? — всё тем же приторно-сладеньким голосочком с невинным видом осведомился мальчишка. — Понравилось?

— Так ты снимал, гадёныш, даже, как меня во сне насиловал? — неуверенно произнесла Жанна просто, чтобы выиграть время.

Что-то в только что увиденном её беспокоило, только она никак не могла понять, что. Не сами кадры, не то, что он опять снимал — нет! Этому-то как раз она уже не удивлялась (Так вот он зачем тогда к окну всё время бегал! Это он камеру там ставил! — запоздало сообразила она.) — но что-то там было… что-то было…

Мальчишка опять щёлкнул пультом. Кадры на экране быстро помчались назад. Стоп! Пауза. Она лежит голая в одном лифчике на животе и сверху на ней Макс. Глаза у неё открыты. Открыты!

— Во сне, значит? — ехидно переспросил Макс.

Жанна недоумевающе смотрела на экран. Она не помнила, с открытыми она тогда лежала глазами или с закрытыми? Может, и с открытыми.

Ладно, чёрт с ним! — устало плюнула наконец она. — Чего теперь об этом жалеть. Мужу навру что-нибудь. Что он во сне на меня набросился, я проснулась, но не стала шум поднимать. Или ещё чего-нибудь. Придумаю, короче! Чего он меня, к этому щенку ревновать будет?

— Ну, и дальше что? — холодно поинтересовалась она у с интересом наблюдавшего за ней Макса и тоже откровенно ухмыльнулась ему прямо в лицо. К ней вернулось всё её самообладание. — Зачем ты так хотел, чтобы я это увидела? Мужу, что ли, показать хочешь? Да я…

— Ты что, дура? — грубо оборвал её подросток. — Не понимаешь?

Жанна смотрела на него во все глаза. Она действительно ничего не понимала.

— Мне 14 лет, — хихикнул Макс. — 14! Я же малолетка. Знаешь, как это называется? — он небрежно кивнул на телеэкран. — Совращение малолетних. Ты срок за это получишь! В тюрьму сядешь. За моё совращение, — он снова подленько хихикнул и даже для вящей убедительности несколько раз покивал головой.

— Ты!.. ты!.. — задохнулась Жанна, — ты!..

Ноги у неё подкосились, и она без сил опустилась на стул. Ей вдруг стало очень страшно. Она поняла с ужасающей ясностью, что так оно всё и будет. Что она действительно может "сесть". Законов она, конечно, не знала, но что-то такое слышала. Да чего там "слышала"! Детская порнография. Педофилия. "Маньяк-учитель совращает учеников!" Только об этом все вокруг и говорят. Во всех новостях. Модная тема. Правда, там мужчины везде обычно фигурируют. В качестве совратителей. Но какая, собственно, разница? Мужчина или женщина? Вряд ли законом какое-нибудь различие особое в этом случае предусмотрено. Ну, разве что срок поменьше дадут. Да и то вряд ли.

Т а к что, если от этого!.. от змеёныша этого заявление будет!.. Или как там это называется?..

Она опять посмотрела на сидящего перед ней подростка. Вид у него был чрезвычайно глупый и самоуверенный. Чувствовалось, что он крайне собой доволен. Какой он умный и как он всё это здорово проделал.

В душе у Жанночки зародилась надежда.

— Ну ладно, Макс, — робким и молящим голосом начала она, медленно и плавно приближаясь к мальчишке, играя глазками и ласково ему улыбаясь. — Мы же друзья! Ну, пошутили и будет! Ты меня провёл, что и говорить. Хотя, конечно, согласились, нехорошо было с твоей стороны всё это на камеру снимать. Ты мне очень нравишься как мужчина, вот я и решила… Не могла же я тебе прямо предложить… я же женщина, мне стыдно, ну, ты сам понимаешь!

Жанна пыталась изо всех сил скрыть свой страх, старалась, чтобы голос её не дрожал, а звучал мягко, искренно и убеждающе. Это было непросто. На самом деле она отчаянно трусила.

Мысль об уголовной ответственности была ужасна! Милиция… арест… тюрьма… Да нет, это невозможно!! Это из какой-то другой жизни! Какое ещё "совращение малолетних"? Она же просто играла, забавлялась!.. Это же всё не по-настоящему, несерьёзно!.. это было просто развлечение!.. От скуки…

Но она тут же вспоминала все эти кадры чудовищные из этой его кассеты: она мастурбирует перед камерой с бесстыдно раздвинутыми ногами… потом ещё с огурцом! (какой стыд! господи! как я могла!?) и наконец… как они в постели… как её мальчишка этот трахает…

Ужас!! У-жас! Каким немыслимым образом я во всё это влипла?! Зачем!!?? Нет, надо во что бы то ни стало эту кассету у него добыть! Во что бы то ни стало! Сыграть на его юношеском тщеславии, самолюбии, льстить ему, уговаривать, молить, унижаться — как угодно!! Но кассету надо добыть!

Жанночка подошла к Максу уже совсем близко. Почти вплотную. Всё-таки это был ещё мальчишка. Жанна отлично видела, что он вроде и понимает всё, и сознаёт, по всей видимости, умом, что она вся сейчас в его власти — и в то же время всё равно робеет. Не решается даже до неё дотронуться. Сидит, набычился весь, покраснел, уставился в пол и даже глаз поднять не смеет.

— Ну, Максик! — Жанночка наклонилась к нему и легонько пальчиком приподняла ему подбородок. — Ну, милый! — нежно проворковала она, наклоняясь ещё ниже и с удовлетворением наблюдая, как он краснеет ещё больше и непроизвольно косится ей за ворот футболки. Хорошо, что она лифчик не одела! — Ну, котик! Ну, отдай мне эту кассету, ну пожалуйста! Ну, зачем она тебе? Что я тебе плохого сделала?

— Хорошо! — голос у Макса прервался. Он судорожно сглотнул и откашлялся. Видно было, что он волнуется, хочет что-то сказать и не решается.

— Ну что, Максик? — мягко подбодрила его Жанночка. — Что ты хочешь сказать? Говори. Так ты мне отдашь кассету? Правда?..

— Отдам!.. Если Вы… — подросток собрался с духом, кинул быстрый взгляд на ласково улыбающуюся ему Жанночку и наконец выпалил. — Если Вы у меня сейчас отсосёте!

— Что-о!!?? — отпрянула от него поражённая донельзя Жанна, хотя, в сущности, всё уже с самого начала должно было бы быть ей очевидно. — Что ты сказал!? У тебя?

Это была ошибка. Мальчишка отчётливо уловил невольно прозвучавшие в её голосе презрительные интонации и сразу же обиделся и замкнулся. Он сидел надувшийся, красный как помидор и угрюмо смотрел куда-то в сторону.

— Масик, милый, ну, извини! — попыталась исправить положение Жанночка. — Я не хотела тебя обидеть!

— Так Вы отказываетесь? — хмуро спросил мальчишка.

— Ну, подожди, Макс! — в панике залепетала Жанна, теряя уже почву под ногами и не зная, что теперь вообще делать. — Ну, не горячись! Давай поговорим! Как ты можешь такое от меня требовать? Это некрасиво с твоей стороны! Это неправильно. Я замужняя женщина…