Сергей Мавроди - Сын Люцифера

— Вы не оглянетесь, Илья Игоревич, — вместо ответа медленно проговорил мужчина, с неопределённой усмешкой разглядывая стоявшего перед ним Хвалева. — Я же вижу. Правильно! Оглядываться не стоит, — он как-то странно хмыкнул. — Ни в коем случае…

Но я Вам однако кое-что поясню… — он опять помедлил, словно раздумывая. — Жену Вашу, Эвридику, — может сопровождать Гермес подземный. Только ему позволено преступать пределы моей обители, и только он, соответственно, способен вывести душу из Аида.

И Вы, и Ваша жена имеют полную возможность влиять на происходящее. Фактически вы оба его, это происходящее, и формируете". — "Как это? — непонимающе вскинул глаза Хвалев. Просто автоматически среагировал на неясность. Как лягушка на движение. — Что значит: формируете? — "Надетые сейчас на вас обоих шлемы — это в действительности сложнейшие, соединённые в единую сеть медицинские компьютерные комплексы, — невозмутимо пояснил ему его собеседник. (Свободно рассуждающий о компьютерах владыка Аида.) — Постоянно контролирующие ваше давление, частоту пульса, температуру тела… ну, и ещё целую массу самых различных показателей и характеристик. Не буду утомлять Вас сейчас всеми этими техническими подробностями и деталями. Это не главное. Не суть.

Главное, что система оказывается в итоге способной фактически распознавать ваши сознательные и подсознательные желания и в рамках игровой ситуации их реализовывать.

Ну, это совсем не сложно!.. — мужчина снисходительно усмехнулся, видя нарастающее удивление Хвалева. — Повышается артериальное давление и температура тела, учащается сердцебиение — значит, Вам это нравится. Примерно так… Ведь даже по внешнему виду человека можно обычно достаточно точно определить, что ему нравится, а что не очень, без всяких там анализов и измерений, — а уж для компьютера это труда не составляет вообще никакого.

— И что? — тупо переспросил Хвалев. Он так всё-таки до конца пока и не понимал.

— Ну как, что! — мужчина с сожалением посмотрел на своего непонятливого слушателя. — В результате Вы будете видеть только то, что хотели бы увидеть. Может быть, даже сами того не сознавая. Вы сами будете создавать в процессе игры свой мир, свою виртуальную реальность, творить её, строить! Не авторы, не разработчики игры, а именно Вы сами!

— Подождите, подождите!.. Вы говорите: "хотели бы увидеть"!.. — у Хвалева от всех этих объяснений голова шла кругом, и в мыслях царил полный сумбур. Но он изо всех сил пытался разобраться. — Так кто всё-таки хотел бы увидеть? Я или моя жена? А если у нас с ней желания разные? Противоположные совсем?

Мужчина не ответил. Проклятый Плутон-Мейлехий лишь откровенно ухмыльнулся прямо в лицо растерявшемуся Хвалеву, трижды стукнул в пол каким-то, невесть откуда взявшимся у него огромным чёрным же посохом, и торжественно провозгласил:

— Внимание! Игра начинается!

Хвалев шёл по какому-то длинному, бесконечному, узкому ущелью. Теснине. Низкое, чёрное, свинцовое небо, давящее, нависающее, кажется, над самой головой; голые угрюмые скалы с двух сторон; медленно-медленно, беззвучно клубящийся плотный белесый туман. Ни звука, ни движения. Все вокруг неправдоподобно, неестественно тихо. Хоть бы птичка чирикнула или ветерок вспорхнул! Камешек упал. Но — нет! Тишина — мёртвая.

Так вот, значит, каким мне представляется выход из Ада?.. Вернее, из Аида, — криво усмехнулся про себя Хвалев, с затаённым страхом озираясь по сторонам.

Он помнил прекрасно все наставления этого… царя Тартара, Зевса этого подземного, и понимал, что сам всё вокруг и формирует, всё, что он видит сейчас — это просто плод его воображения, подсознания; но сердце всё равно сжималось от ужаса и на душе было невыразимо-тоскливо.

Так и должно быть! — Хвалев попытался бодренько улыбнуться. Губы прыгали и не слушались. — Эти же мои ожившие кошмары. Естественно, они меня пугают. Волшебный лабиринт, блин! Интересно, Зоя сейчас то же самое видит? Или у неё свой собственный лабиринт? Свои кошмары?

Воспоминания о жене тут же придали мыслям Хвалева совершенно иное направление.

А действительно!.. Где же она? Я же вроде, её сейчас из Аида вывожу?.. Как Орфей Эвридику?..

Он стал прислушиваться к возможным шорохам за спиной. Звукам шагов, например… Тщетно! Позади всё было тихо.

Хвалев растерянно пожал плечами и решил продолжать двигаться вперёд.

Ладно. Посмотрим, что дальше будет. Будет же, наверное, что-нибудь?.. Иначе в чём игра?.. Игра, блядь! — он опять с невольной робостью, с замиранием сердца огляделся по сторонам и зябко поёжился. — Какой урод всё же игру эту придумал! Больной. Шизик.

И что я-то тут делаю, вот что самое интересное?! Как меня сюда занесло? Как я здесь вообще оказался, в этом грёбаном Аиде?! Вергилий хренов. А, пардон, пардон!.. Орфей! — Хвалев подбадривал себя и пытался шутить, но ему было не до смеха, обстановка вокруг была мрачная и давящая. Это давление прямо-таки физически ощущалось. Казалось, неестественно-низкое, угольно-чёрное, свинцовое небо сейчас опустится ещё ниже, упадёт!.. и раздавит, расплющит, превратит в лепёшку, в ничто! И ты будешь задыхаться… задыхаться… задыхаться… под ним, придавленный невыносимой тяжестью, и корчиться, метаться и кричать… кричать… кричать!.. обезумев от чудовищной боли…

С-с-с-с!.. Б-л-л-л-ля-ядь!.. — Хвалев пребольно ударился ногой о камень и зашипел от боли. В тот же самый миг морок рассеялся.

Господи!.. — Хвалев, судорожно хватая ртом воздух, с ужасом озирался. Он даже про ушибленную ногу забыл. — Так мне всё это привиделось?!

Он в страхе взглянул на небо. Небо было на месте. Хотя, кажется, оно опустилось ещё ниже?.. Или нет?.. Это только кажется?.. Или все-таки?!..

Господи-иисусе! — с трудом перевёл дух Хвалев и попытался унять нервную дрожь. Зубы стучали. Лоб был мокрый. Он осознал внезапно, в какую ловушку он угодил. — Я сам формирую реальность. А так как я знаю, что я в Аду, то и реальность эта соответствует именно моим представлениям об Аде.

Я действительно в Аду! В своём собственном Аду! Вокруг меня именно то, что пугает меня больше всего. Я и сам этого, возможно, не знаю, но подсознание знает. Господи-боже! Да я до конца пути так, пожалуй, не доживу. Умру от разрыва сердца! Ещё одно такое наваждение!..

Он всё никак не мог придти в себя и беспрестанно поглядывал на небо, словно ожидая, что оно действительно вот-вот рухнет.

Надо успокоиться! — приказал он себе. — Взять себя в руки. А то как бы и правда не рухнуло. Я же сам тут всё творю. Так что может и рухнуть. Если… Нет! Не надо об этом думать! Нельзя!! Лучше о чём-нибудь хорошем. Ну, или хотя бы постороннем… Например… да так где же Зоя!? Она же следом за мной сейчас идти должна. Так где же она? Что-то я не слышу ничего…