Роберт Шекли - Координаты чудес

- Кто это сделал? Зачем на станции загорались огни? Что вы сделали с Флемингом? - Помолчал несколько секунд, прислушиваясь, и всхлипнул:

- Откройте! Я уйду и никому не скажу!

Еще немного подождал, направив луч фонарика в коридор, стараясь угадать, что скрывается во тьме, и наконец крикнул:

- Почему вы не открыли пол подо мной?

И тяжело дыша улегся у стены. Однако люк не открылся. Может; - подумал он, - люк открывается автоматически? Эта мысль прибавила ему храбрости. Он сурово сказал себе, что здесь должен быть другой выход. И снова .пошел по коридору.

Спустя час он все еще шел, освещая себе путь фонариком и оставляя за спиной давящую тьму. Он полностью взял себя в руки, и даже головная боль утихла. Говард опять обрел способность рассуждать.

Огни могли зажигаться автоматически, люк тоже, возможно, автоматизирован, а самозадраивающийся вход мог быть простой мерой предосторожности в военное время, чтобы на станцию не проник ни один вражеский агент.

Говард сознавал, что подобные рассуждения не слишком удачны, но лучшего придумать просто не сумел. Ситуация была просто необъяснима. Труп в корабле, мертвая планета... между ними есть какая-то связь. Но какая?

- Говард! - окликнул его чей-то голос. Он импульсивно отпрыгнул назад, словно случайно коснулся головой провода под высоким напряжением. Головная боль мгновенно возобновилась с новой силой.

- Это я, - сказал голос. - Флеминг. Говард суматошно светил во все стороны.

- Где? Где ты?

- Примерно футах в двухстах ниже, чем ты, насколько могу это определить, сказал Флеминг. Его голос хрипло разносился по коридору. - Система передачи звука не очень хороша, но это самое лучшее, чего мне удалось добиться.

Ноги отказывались держать Говарда, и он опустился на пол, испытывая огромное облегчение. Было что-то нормальное в том, что Флеминг находился двумястами футами ниже, и что-то очень человеческое и понятное в несовершенстве звукопередачи.

- Я могу тебя вытащить? Как тебе помочь?

- Никак, - отозвался Флеминг. Его слова сопровождались треском разрядов статического электричества, которое Говард принял за довольное хихиканье. Похоже, у меня осталось не так уж много тела.

- И где же твое тело? - серьезно поинтересовался Говард.

- Пропало. Разбилось при падении. Но от меня осталось достаточно, чтобы включить в электронную схему.

- Понимаю, - произнес Говард, ощутив необыкновенное просветление в мыслях. - Теперь ты просто мозг, чистый разум.

- Ну, не совсем, чуть побольше, - возразил Флеминг. - Меня как раз столько, сколько требуется машине.

Говард нервно хихикнул, представив себе серый мозг Флеминга, плавающий в емкости с прозрачной жидкостью. Выкинув из головы этот бред, он спросил:

- Машине? Какой машине?

- Космической станции. Думаю, это самая сложная машина из когда-либо созданных.

- Но для чего?

- Надеюсь вскоре выяснить, - сказал Флеминг. - Теперь я ее часть. Или, возможно, она часть меня. Так или иначе, но я ей необходим, потому что она недостаточно разумна. А я ее подпитываю.

- Ты? Но ведь машина не могла знать, что ты вдруг здесь объявишься.

- Я не имею в виду конкретно себя. Человек извне, ну тот, что на корабле, был, вероятно, истинным оператором. А теперь им стал я. Мы завершили план конструкторов.

Говард с усилием заставил себя успокоиться. Мысли пугались, и теперь его интересовало лишь одно: как постараться убраться со станции и вернуться на корабль. А уж после он посотрудничает и с Флемингом. Но новый, непредсказуемый Флеминг... Говорил-то он вполне по-человечески... но вот остался .ли человеком?

- Флеминг, - решил попробовать Говард.

- Да, старик? Это обнадеживало.

- А ты сможешь вывести меня отсюда?

- Думаю, да, - сказал голос Флеминга. - Постараюсь.

- Я вернусь сюда с нейрохирургами, - заверил его Говард. - Тебя приведут в порядок.

- Не беспокойся за меня, - ответил Флеминг. - Я и сейчас в порядке.

Говард потерял счет времени. Один узкий коридор переходил в другой и растворялся в следующем коридоре. У Говарда от усталости подгибались ноги. Правда, пока он шел, он ел. В рюкзаке он запас себе бутербродов и теперь машинально жевал их для поддержания сил.

- Флеминг, - наконец останавливаясь передохнуть, позвал он.

После долгой паузы он услышал едва узнаваемый звук, напоминающий скрежет металла о металл.

- Сколько еще ждать?

- Недолго, - произнес искаженный металлический голос. - Устал?

- Да.

- Сделаю что смогу.

Голос Флеминга пугал, но тишина пугала еще сильнее. Сколько Говард не прислушивался, он слышал лишь гул двигателей, доносящийся из глубины станции.

- Флеминг?

- Да.

- Что все это значит? Это бомбометательная станция?

- Пока еще не понял истинного назначения машины. Я еще не до конца слился с ней в единое целое.

- Но у нее есть назначение?

- Да! - Металлический голос проскрипел так громко, что Говард вздрогнул. Я владею прекраснейшим функциональным аппаратом соединений. В температурном режиме лишь я способен колебаться в пределах сотен градусов в микросекунду, не говоря уж о запасах химически смешивающихся веществ, источниках энергии и всем прочем. Я овладеваю своим назначением.

Ответ Говарду не понравился. Он прозвучал так, будто Флеминг идентифицировал себя с машиной, соединив свою личность с космической станцией. Говард с усилием спросил:

- Тебе разве не известна ее цель?

- Отсутствует жизненно важный компонент, - после паузы ответил Флеминг. Необходима матрица. И кроме того, я еще не полностью овладел контролем.

К жизни начали пробуждаться дополнительные силовые установки, и стены с гудением завибрировали. Говард почувствовал, как под ним дребезжит пол. Казалось, станция пробуждается, напрягается, собирает воедино весь свой разум.

Говард чувствовал себя человеком, попавшим в брюхо морского чудища.

Говард ходил еще несколько часов, оставляя за собой яблочные огрызки, апельсиновую кожуру, кусочки жира, пустые упаковочные коробки и обрывки оберточного пергамента. Теперь он жевал не переставая, ощущая постоянный назойливый голод. Пока он ел, чувствовал себя в безопасности, ибо еда являлась принадлежностью родного космического корабля, Земли, в конце концов.

Внезапно стенная переборка отъехала в сторону. Говард отодвинулся.

- Входи, - сказал голос, который он попытался идентифицировать с голосом Флеминга.

- Зачем? Что это? - Говард посветил фонариком в открывшийся проем и увидел непрерывно движущуюся ленту пола, исчезающую во тьме.

- Ты устал, - произнес флемингоподобный голос. - Этот путь быстрее.

Говард хотел бежать, но было некуда. Придется довериться Флемингу и храбро встретить темноту по ту сторону луча от фонарика.