Михаил Самарский - Девочка по имени Хочу

– Привет, – ответил сын.

– Ты где? – строго спросила женщина.

– У товарища, мам, ты не волнуйся, нужно было задержаться, работал допоздна, – ответил парень и вновь лег на кровать.

– У какого товарища? – строго спросила женщина.

– Мам, я, что маленький мальчик, чтобы отчитываться? – хмыкнул Глеб.

– Ничего не знаю. Чтобы вечером, когда я приду с работы, ты был дома, – отрезала мать. – Нужно поговорить. Поговорить и решить важный вопрос, – добавила она.

– Мама, ну, не начинай, – улыбаясь, сказал Глеб, – со мной все хорошо.

Парень знал, если ослушаться мать, она потом вытряхнет ему весь мозг. Но он не обижался на нее. Глеб наоборот любил ее за заботу и внимание, которым она окружила его с первого дня проживания в ее доме.

Глеб вернулся домой, когда матери еще не было. Он прямиком направился в свою комнату. Как обычно без предупреждения, распахнул дверь и застал Вику, сидящую на кровати, на коленях у неё лежал фотоальбом, как раз на той странице, где он на фотографии стоит в обнимку с Аленой. Девушка испуганно подняла глаза и, увидев небритое и перекошенное лицо Глеба, вся сжалась и приготовилась к неприятностям. В глазах парня сверкали молнии, он выхватил альбом из рук Вики и агрессивно произнес:

– Я запрещаю тебе трогать мои вещи.

– Да я просто посмотрела фотографии, – оправдывалась Вика, – если нельзя смотреть, почему ты хранишь альбом в доступном месте? Спрячь подальше и никому не показывай, – хмыкнув, посоветовала девушка.

– Не тебе мне указывать, где хранить, – закричал Глеб, черные глаза были полны гнева, – это моя комната.

– Я тебе не указываю и на твою комнату не претендую. Могу хоть сейчас отсюда убраться, – девушка в бешенстве вскочила с кровати, отодвинула дверь шкафа и собрала в охапку свои вещи. Вика схватилась за ручку двери, но не успела ее открыть, парень схватил её за руку и оттащил от двери, вещи попадали на пол. Девчонка развернулась и ударила Глеба рукой в грудь. Испугавшись собственной дерзости, она попятилась назад, но уперлась спиной в дверь. Молодой человек, наклонившись к ней вплотную, процедил сквозь зубы:

– Прошу тебя, держись от меня подальше.

– Здесь это сложно сделать, – съязвила Вика, и надменно взглянув на Глеба, добавила: – ты забыл, что мы живем в одной квартире.

Его взгляд застыл на губах девушки.

– При первой же возможности , моей ноги здесь не будет, сдался ты мне, – девушка, присев на корточки, начала собирать свои вещи.

– Буду тебе признателен, если ты свалишь, как можно скорей, – ядовито заметил Глеб и отошел в сторону.

– Ты этот вопрос реши с матерью, – хмыкнула Вика, – я просто не хочу подводить её, поскольку привыкла сдерживать свои обещания.

Глеб наблюдал за девчонкой сверху, как хищник за своей жертвой. Вика собрала вещи и удалилась за дверь, Глеб остался стоять посредине комнаты. Его взгляд упал на клочок ткани возле его ног, он наклонился и поднял его. Это оказались маленькие кружевные трусики темно синего цвета. Парень машинально поднес их к носу и понюхал. Молча ухмыльнулся, поймав себя на мысли, что разве это можно назвать трусами и положил «подарок судьбы» в карман. С кучей тряпок в руках Вику застала в прихожей тетка.

– Вика, детка, ты куда это все несешь? – женщина поставила свою сумку на тумбочку в прихожей.

– Я возвращаюсь назад в эту комнату, – ответила девушка и кинула вещи на диван в гостиной.

Тетя Надя проследовала за ней.

– Что случилось? – нахмурилась она.

– Ничего. Просто я не хочу жить в той комнате. Не хочу, понимаете? – раздраженно ответила Вика, не глядя на тетку.

Женщина опустилась на край дивана и сложила руки на коленях.

– Должна же быть какая-то причина? – спросила женщина.

Вика складывала свои вещи, только теперь уже в другой шкаф.

– Тетя Надя, я так больше не могу, – Вика развернулась к женщине, и тетка вновь заметила слезы на глазах девушки. – Я хочу уехать.

Женщина тяжело вздохнула, а потом спросила:

– Глеб приехал?

– У себя, – девушка раздраженно кивнула в сторону комнаты ее мучителя.

– Теперь понятно, что здесь произошло, – женщина встала и направилась к Глебу.

Глеб лежал на своей кровати, заложив руки за голову, когда Надежда Юрьевна вошла к нему. Она развернула компьютерное кресло и села напротив парня.

Из-за закрытых дверей до Вики доносился приглушенный разговор матери и сына.

– Сынок, что опять происходит? – спросила женщина.

Глеб молча вздохнул.

– Ты же взрослый парень, – продолжила мать, – я не думала, что ты не сможешь найти общий язык с девочкой.

Парень сел на кровати и потер глаза тыльной стороной ладоней.

– Я, конечно, догадываюсь, что происходит, – покачав головой, Надежда Юрьевна внимательно наблюдала за молодым человеком.

Парень все это время молчал. Ему было стыдно, он прекрасно понимал, что иногда ведёт себя, как подросток-школьник. Тем более, что со стороны это выглядело так, что он пожалел о передаче своей комнаты. Но дело было вовсе не в этом. Он последнее время не находил себе места, ему казалось, что если он будет груб с девчонкой, и сделает ей больно, ему станет легче и он перестанет ее замечать. Кроме того, он каким-то шестым или седьмым или сто сорок пятым чувством понимал, что девушка тоже не равнодушна к нему. Она застывает, когда он рядом с ней. Глеб видит, как замирает ее дыхание, когда парень приближается к ее губам, как трепещут ее ресницы, когда он пристально смотрит на нее. Даже сейчас думая об этом и вспоминая все эти моменты, его сердце разрывается на части. Парня пугали его чувства к ней, он полагал, что даже если у них и будут когда-то отношения, то они ни к чему хорошему не приведут. Всё это может стать очередной иллюзией. Глеб осознавал, что Вика совсем еще молодая и вдобавок избалованная девчонка.

Парень посмотрел на мать.

– Сынок, – продолжила женщина, – отпусти прошлое, живи настоящим. Здесь и сейчас. Забудь свое юношеское, я бы сказала, легкомысленное максималистское обещание. Если ты один раз ошибся, это не говорит о том, что ошибки будут повторяться всю жизнь. Поверь мне, не все девочки плохие.

Надежда Юрьевна выйдя в коридор, громко, чтобы ее все слышали, произнесла:

– Молодёжь, через полчаса ужинаем все вместе! Отказы не принимаются.

Тетя Надя приготовила на ужин макароны под сыром. Вика молча ковырялась вилкой в своей тарелке. Глеб, не глядя ни на кого, тоже ел неохотно. Тетка сидела между молодыми людьми, изредка вставляя фразы ни о чем, пытаясь, разрядить обстановку.

Громкий звонок мобильного телефона Вики ворвался в напряженную тишину семейного ужина, словно звон колокола. Девушка подскочила на месте. Глеб и тетка посмотрели на неё. Вика, увидев на экране надпись «Вовка», широко улыбнулась и, извинившись, вышла из кухни. За столом повисла гробовая тишина.