Александра Миронова - Подарки госпожи Метелицы

– А сейчас будет перформанс, – радостно объявила она, поворачивая работающую камеру к себе, и произнесла в объектив:

– Меня зовут Вероника Лемешева, и это мое видение любви и смерти.

Покачнувшись, Вероника раскрыла складной нож и бросилась на Лиду.

Гена успел первым. Удар пришелся в плечо, нож выскользнул из рук ослабевшей Вероники и упал на пол, туда же полетела и камера.

– Идиотка! – заорал Гена, а Лида, как зачарованная, смотрела на первые капли крови, упавшие на пол. Она подняла взгляд на Гену, скрутившего Веронику. Пиджак разрезан, немного кровит, но смерть ему, судя по всему, не угрожает.

Не говоря ни слова, Лида пошла дальше по коридору, все ускоряясь и переходя на бег.

– Лида! – окрик Гены утонул в шуме хлопнувшей двери.

Он сделал небольшой перерыв в игре, чтобы заварить Диане чай.

– Ты должна вернуться в больницу, – в очередной раз повторил Алексей, гладя девушку по светлым волосам и накрывая ее пледом. Уже несколько часов она лежала на старом диване, не шевелясь и свернувшись клубочком, слушала его игру. Та ничего не ответила.

Вздохнув, Алексей вышел из комнаты, по пути включая свет. Сумерки сгустились, а они этого не заметили.

– Расскажи мне про Светлану, – попросила Диана, когда он вернулся с чашкой и присел рядом, помогая ей приподняться.

– Да что про нее рассказывать, – пожал плечами Алексей. – Я был дурак, а она нет. Она ушла, как только узнала, что бабушка отписала квартиру какому-то родственнику.

– Как все банально, – вздохнула Диана, садясь и забирая у Алексея чашку с чаем. Слегка подула, разгоняя сизый дымок.

– Да, банально, – согласился Алексей.

Они немного помолчали, слушая, как капли с потолка падают в старый таз. Ее снова затопила Мария Михайловна. Но сейчас ее это не раздражало, монотонный звук казался стуком метронома, отсчитывающего мгновения счастья. Быстротечные мгновения короткого счастья.

– Ты должен играть, – сказала Диана, делая глоток чая и прикрывая глаза.

– Зачем?

– Должен, – упрямо повторила она. – С таким талантом ходить по похоронам и переходам – это просто преступление.

– Понимаешь, играть надо ради чего-то или кого-то, – покачал головой Алексей.

– Тогда играй ради меня, – Диана положила ему голову на плечо, и он снова погладил светлые волосы. Оба опять погрузились в тишину. Спустя несколько минут Алексей забрал у Дианы пустую чашку и снова вернулся за инструмент. Немного посидел, задумавшись, а затем покачал головой, словно отвечая на заданный самому себе вопрос. Положил пальцы на клавиши, взял несколько аккордов, но через мгновение снова опустил руки на колени:

– Слишком поздно.

В тишине с потолка упала еще одна капля.

Не осталось номеров, по которым можно было бы позвонить. Друзей, с которыми нужно повидаться, знакомых, родственников, которым обязательно нанести визит вежливости. Она чувствовала себя путницей, гостьей, которая вроде бы еще и имеет отношение ко всему происходящему, но в то же время является уже не участником, а сторонним наблюдателем. Смотрит через щелочку в зрительный зал и понимает, что на эту сцену она уже не выйдет.

С первого же мгновения на родной земле ее потрясло увиденное. За долгие годы ее отсутствия страна изменилась, превратилась в огромный механизм, сверкающий новенькими шестеренками. Ольга, чья жизнь последние сорок лет протекала в Париже, неожиданно почувствовала себя провинциалкой в большом городе. Побоявшись разбираться в хитросплетениях общественного транспорта, она разыскала стоянку такси и попросила отвезти ее по указанному адресу.

– Домчим с ветерком, – сообщил приветливый водитель, помогая элегантной пожилой женщине, говорящей по-русски, но с виду так похожей на иностранку, загрузить небольшой чемодан в багажник.

– Это ничего, – кивнула она и после небольшого колебания попросила: – А давайте вначале проедем через город?

– Пробки будут, – нахмурился водитель.

– Не страшно, я не тороплюсь, – непререкаемым тоном объявила Ольга, открывая дверь и садясь в машину.

Вообще-то она не планировала сюда приезжать. Она вообще не планировала встречаться с этими женщинами. Так уж получилось. Когда ее гнев немного остыл, она даже раскаялась в содеянном. Все же не стоило ей так поступать. И едва эта мысль поселилась в голове, как события начали разворачиваться по самому худшему сценарию. Лида звонила так настойчиво и так требовала встречи, что сомневаться не приходилось – статуэтки повлияли на судьбы женщин. Но в этом нет ее вины. Ведь им наверняка читали в детстве сказки, и они должны были бы знать, что зло наказуемо, а добро всегда получает награду. От нелепости мысли Ольга расхохоталась. Поймала в зеркале удивленный взгляд водителя.

– Я просто рада вернуться домой, – пояснила она, пряча улыбку и рассматривая в окно то, во что превратился родной город.

Все-таки она была права, а над ней смеялись. Ну ничего, хорошо смеется тот, кто смеется последним. Скоро ее имя будет знать весь мир. А для достижения цели, в принципе, любые средства хороши.

Их отношения настолько накалились, что страсть выплескивалась за пределы экрана, как лава из жерла вулкана. Сергей клялся, что ни к кому не испытывал такой всепоглощающей страсти, как к ней, Лиде. Если бы он мог – все бы бросил и примчался, но в Америке так принято – к врачу нужно записываться за несколько месяцев. А так как Сергей очень хороший стоматолог, то приемы у него были расписаны до самого Нового года. Но он пообещал Лиде (и даже показал ей календарь), что начиная с Рождества и до десятого января не возьмет ни одного пациента, чтобы наконец-то прилететь к ней и испытать в реальности все то, что они испытывали в виртуале.

Отгоняя от себя мысли о мерзавце Геннадии, Лида начала готовиться к этой встрече. Страшнее всего было разочаровать Сергея, ведь это ее последний шанс на счастье. Ей обязательно надо похудеть, обновить гардероб, что-то сделать с волосами и найти квартиру, не будет же она его принимать у Маргариты Семеновны! К тому же начальница вернется до Нового года.

Она решила завтра же с утра начать звонить в агентства. Денег, заплаченных негодяем, было достаточно, чтобы сделать взнос за несколько месяцев вперед. Ничего, пусть оплатит ее счастье с другим человеком! А она уж расстарается.

Сергей, наверное, истосковался без домашнего уюта и еды. Надо будет спросить у Екатерины Павловны – коллеги – рецепт ее печеночного торта и пирожков с капустой и картошкой. Приготовит к его приезду.

Лида забивала голову чередой рутинных действий, чтобы не думать о главном – что будет, когда они останутся одни? Кроме Васи, у нее никого никогда не было, а Вася был мужик простой, без затей. А Сергей – это совсем другое. Вон он что ее просит на камеру сделать, наверняка у него требования высокие, нахватался в Америке. Если верить фильмам, то у них там вообще отношение к постели очень простое – падают туда уже после первого свидания. А Лида втайне верила, что нужно вначале узнать друг друга, а потом уже, когда полюбили, то и в постель ложиться. Хотя наверняка такой взгляд на мир очень устарел.