Эдуард Тополь - Коктейль «Две семерки»

А Елизавета в это время бегала по питерским тюрьмам, искала его. Нашла в «Крестах». Там ей показали два ордера на ее арест и сказали: «Если не перестанете ходить и мешать работать…» И четырнадцать месяцев – четырнадцать месяцев! – его продержали в одиночной камере – продолжали «работать»: допрашивать и бить. И он опять признавался: «Молчал, что норильский уголь не годится для котлов военных судов…», «Говорил, что на Северной Земле ничего хорошего нет…», «Скрыл найденные месторождения…». Двадцать пять допросов и на каждом – били! Ленинского орденоносца! Первооткрывателя норильских месторождений! Исследователя Северной Земли и Таймыра!..

Правда, на суде Урванцев, сняв очки, заявил, что все его показания даны под физическим давлением следователей. А очки он снял, полагая, что бить будут прямо здесь, в зале суда. Но судьи на его заявление не обратили внимания. «За подрыв государственной промышленности и транспорта, антисоветскую агитацию и участие в контрреволюционной деятельности» военный трибунал Ленинградского военного округа осудил Урванцева на пятнадцать лет исправительно-трудовых лагерей. Так эффективные менеджеры наградили ученого за его открытия. То есть, не расстреляли. А могли. Ведь за время большевистских репрессий было репрессировано 970 геологов, из них 197 были расстреляны, 83 умерли в тюрьмах и лагерях. Вот и Урванцева – живого! – отправили по этапу в Соликамск, Коканд, Актюбинск…

Там, в Соликамске, обходя одну тюрьму за другой, Елизавета Ивановна все-таки нашла своего мужа.

«Облака плывут в Абакан, не спеша плывут облака… Им тепло небось, облакам, а я продрог насквозь, на века!» – пел когда-то Александр Галич. Но кто напишет о таких, как Елизавета, «сталинских» декабристках, которые шли за своими мужьями по этапам и лагерям? Кто снимет фильм про их «Звезду пленительного счастья»?

В 1941 году, в самом начале войны, почти пятидесятилетнюю жену «врага народа» врача-хирурга Елизавету Ивановну Урванцеву мобилизовали на фронт. Она спасала раненых под Ленинградом, прошла с полевым госпиталем от Кольского полуострова до Минска и Одессы, и даже «Известия» той поры посвятили ей статью «Она победила смерть».

А «врага народа» тоже не забыли. Стране срочно требовались сталь для брони, медь для снарядов и пуль, уголь для кораблей и паровозов. Никель, молибден, алюминий, платина… Эффективный менеджер вспомнил об Урванцеве. И в декабре 1942 года, несмотря на полярную ночь, простого зэка самолетом доставили в Норильск и поставили во главе всех геолого-разведочных работ.

А чем были Норильск и Дудинка военной поры? Огромным «Норлагом», куда каждое лето баржами доставляли «человеческий материал» – сотни тысяч зэков. В шахтах, в вечной мерзлоте они рубили уголь, добывали медь, молибден, никель. Ну, а тех, кто болел… Зимой их собирали по больницам, уводили подальше в тундру и оставляли замерзать насмерть. Трупы не хоронили – не копать же могилы в вечной мерзлоте! Нет, трупы свозили на Енисей, на Голый остров и сваливали горой – с тем, чтобы по весне, в ледоход и паводок река сама унесла их в океан…

Как-то Урванцев мылся в лагерной бане. Зэк с тюремной татуировкой на груди долго присматривался к нему, а потом спросил: «Это ты открыл Норильск?» – «Я», – сказал Урванцев. – «А ты не можешь его закрыть?»

Свое пятидесятилетие 29 января 1943 года открыватель норильских месторождений каменного угля, меди, никеля, молибдена и платины встречал на лагерных нарах того же «Нарлага».

А летом 1943 года из Австрийских Альп в Норильск к мужу-зэку прилетела капитан медицинской службы Елизавета Урванцева. На ее гимнастерке были боевые награды. Урванцев встретил ее в аэропорту с букетом тундровых цветов и сказал: «Серебряную свадьбу будем справлять там же, где прошел медовый месяц». То есть, им дали комнату в том самом первом доме, который они построили тут в 1923 году! Но больше они не разлучались никогда!

Н.Н. Урванцев реабилитирован в 1954 году, А. А. Сотников – посмертно, в 1998-м.

В 1959-м Н.Н. Урванцева наградили Большой Золотой медалью Географического общества СССР.

В этот день он пригласил к себе друзей, опустил медаль в хрустальный бокал, налил в него водку, выпил первый глоток и передал бокал жене. Она сделала второй глоток, а дальше бокал пошел по кругу.

В 1963-м Урванцев награжден вторым орденом Ленина.

И в том же году, в 70 лет, он занял первое место в автомобильных соревнованиях Ленинград – Москва. Хотя на самом деле он вел машину только от Питера до Москвы и занял второе место. А Елизавета Ивановна вела машину от Москвы до Ленинграда и заняла первое место! Но приз вручили Урванцеву.

В 1974-м Урванцеву присвоено звание заслуженного деятеля науки РСФСР.

В 1975-м – звание почетного гражданина Норильска.

В 1983-м – награжден орденом Трудового Красного Знамени.

На золотой свадьбе Урванцевых друзья поздравили их следующими стихами:

20 февраля 1985 года Н.Н. Урванцев скончался в Ленинграде.

Елизавета Ивановна пережила его только на 43 дня.

Ненцы говорят, что где-то в заполярной тундре есть племя одноногих людей. В одиночку они ходить не могут, но вдвоем, обнявшись, не только ходят, а даже бегают… И совершают великие открытия.

В 1983 году в Московском филиале Географического общества СССР за большой вклад в освоение советского Заполярья было принято решение об издании научных трудов Н.Н. Урванцева, выпуске почтовой марки с его портретом, назначении двух стипендий его имени для студентов в Ленинграде и Томске, и присвоении его имени улицам в городах Норильске, Томске и Ленинграде. Но получилось только одно: в Норильске теперь есть Набережная Урванцева. А всеми богатствами, открытыми Урванцевыми, владеет… Владимир Олегович Потанин. Не грех бы ему поставить первооткрывателям Норильска памятник. Из той самой урванцевской меди и никеля…