Сергей Трахимёнок - Бог любит Одессу

Цикл выращивания кристаллов поначалу был довольно длительным, до года. И Чэтему удалось получить крупные изумруды: один кристалл весом в 203 г (1014 карат) был подарен Смитсоновскому институту в Вашингтоне, а другой весом 255 г (1275 карат) — Гарвардскому университету. Чэтему же принадлежит некое новшество в ускорении выращивания кристаллов. Если растить их не в неподвижном растворе, а при перемешивании жидкости, то процедура уменьшалась в несколько раз.

«Ничего странного, — подумал тогда Борис, — так и должно быть».

Чэтем, описывая свои изумруды, называл их «культурными» вместо обще­принятого термина «синтетические», но федеральная торговая комиссия США отклонила такой термин. И изумруды, созданные Чэтемом, стали называться и продаваться под маркой «изумруд, созданный Чэтемом».

«Прекрасно, — продумал тогда Борис, — а мои изумруды будут называть­ся. Да какая разница, как они будут называться. Я создам такой изумруд, который никак не будет называться, потому что будет как природный».

И начал эксперименты с так называемым питательным раствором для выращивания кристаллов. Исследовав все составляющие части, которые при­рода использует для выращивания изумрудов: бор, висмут, свинец, литий, никель, натрий, калий, молибден, вольфрам, ванадий, хром, фтор, кислород и воду, — он сравнил их соотношение, которое согласно статьям ряда исследо­вателей на западе было в «синтетических» изумрудах.

Однако это ничего ему не дало.

И тут он увидел, как один из его бывших коллег соорудил на даче устрой­ство, отпугивающее крыс и кротов.

— Но оно воздействует и на людей, — сказал ему Борис.

— Конечно, оно воздействует на все растворы, на все жидкости. Поэтому я включаю его, когда уезжаю, в город. А крысы и бомжи не в счет.

— Да ты садист, батенька.

— Есть немного. Я ведь сажу на даче растения не для крыс и кротов.

— Понятно.

— А как ты додумался до этого?

— А помнишь, теплофизики в Академгородке проводили эксперименты по разрушению бетонных фортификационных сооружений.

— А-а, — молнией пронеслось в мозгу у Бориса. и он перевел разговор на другую тему.

После этого все стало на свои места. Нужно было лишь проэкспериментировать воздействие на «питательный раствор» различных видов разруши­тельных излучений. Что должно было не только в несколько раз увеличить скорость выращивания кристаллов, но и создать новое их качество, как наде­ялся Борис, приближенное к природным.

Уже тогда он понял, чем отличается природный процесс от искусственного. В природе нет правильности, линейности, симметричности и соразмерности. Поэтому ее невозможно повторить, и приблизиться к ней можно только нару­шив все принципы выращивания искусственных изумрудов. Но без этих прин­ципов нет технического движения. Как разорвать этот круг, он тогда не знал.

Для работы нужна была экспериментальная база. И Борис пошел на поклон к денежным людям.

Толя Курлов был одним из таковых. Борис выбрал его по двум причинам. Толя не относился ни к бандитам, ни к спортсменам и в свое время учился в Новосибирском универе. Посему найти с ним общий язык было проще, чем с другими.

Однако к началу нового столетия Толя был уже коммерсантом до мозга костей. Он выслушал Бориса и спросил:

— Сколько мы получим на выходе?

— Я могу сказать, сколько мы затратим, — ответил Борис, — то есть рас­считать стоимость оборудования, аренды участка, электроэнергии, оплаты рабочим.

— Мне это не подходит, — сказал Толя.

Борис поднялся со стула и направился к двери.

— Что думаешь делать дальше? — спросил его Курлов.

— Искать другого партнера.

— Партнера, говоришь, — произнес Курлов, — да не найдешь ты партне­ра, разве что спонсора. ну ладно, ищи.

Однако с партнерами дело шло туго. Борис не мог доверить никому свою святую тайну, а именно то, как он может создать искусственный берилл, почти похожий на природный.

И тут Борису позвонил Заборток.

— Привет, Топаз, — сказал он, — ты не оставил своих бредовых идей по выращиванию.

— Не оставил, — ответил Борис.

— Надо встретиться, — сказал Заборток.

— Давай встретимся, — ответил Борис, — где?

— В Академгородке в Доме ученых.

— Я туда не вхож, так как не остепенен.

— Но я-то остепенен, а ты будешь со мной. Лады?

Борис ехал в Академгородок и думал о том, что с Забортком его судь­ба развела в восьмидесятые. После окончания вуза их обоих пригласили, а проще сказать, вызвали в военкомат Советского района и сказали, чтобы они ждали повесток.

Но Заборток увернулся от призыва, так как за него заступился его науч­ный руководитель.

С тех пор судьба их развела, они никогда и нигде не встречались, даже на встречах выпускников.

Заборток ждал его у входа в Дом ученых.

Он провел Бориса в ресторан и, как ни странно, заявил, что ужин будет за его счет.

— Догадываешься, почему?

— Нет, — искренне ответил Борис.

— Ты Толе Курлову понравился, я, конечно, в твои заморочки не верю, но если он захотел тебя спонсировать, его дело.

— Так это он поручил тебе некую экспертизу моих идей?

— Он попросил меня за определенную плату проконтролировать смету расходов на твои эксперименты.

— А-а, понятно.

— Ну вот и чудненько. Я тут порылся в публикациях по твоей теме, и знаешь, что нашел?

— Есть исследования по выращиванию изумруда из раствора в расплаве, но не для получения драгоценных камней, а для использования в лазерах для микроволновой связи. Обнаружено, что в этих целях с успехом можно при­менить большое число плавней.

— Понимаешь, к чему я?

— Да, это создает иллюзию природного процесса.

— Так вот, если попробовать использовать плавни вольфрамата лития, молибдата свинца, вольфрамата свинца и пятиокиси ванадия, то.

— То может возникнуть структура, приближенная.

— Молодец, но все это я даю тебе безвозмездно, то есть даром. Давай еще по одной и разбегаемся, дел много.

— А как же смета?

— Не в ресторане же ее составлять. Набросай чего-нибудь и приходи ко мне в лабораторию.

После этого все закрутилось так, что только успевай поворачиваться.

В одном из заброшенных помещений бывшего оловозавода Борис раз­местил свой экспериментальный участок. Нанял охрану и одного технолога, который должен был отслеживать последовательность операций.

Но на третий день экспериментов к нему нагрянул ОМОН. Пришлось месяц отписываться, что участок не лаборатория для производства наркотиков.

На этот случай Курлов прислал ему своего начальника службы безопас­ности и в традициях первого отдела залегендировал производство. Теперь в документах оно значилось «Экспериментальным участком по производству оловопокрытия для корпусов элитных автомобилей».