Владимир Топилин - Таежная кровь

Хотелось верить, что это только сон. Не заметил, как уснул. Анализируя, вспомнил случай, как в недалеком 1994 году его кусал энцефалитный клещ. Он так же «гонял гусей» по палате в красноярской краевой больнице. А Светлана успокаивала, даже применяла силу. Тогда тоже все было, как будто в реалиях. Топу казалось, что чувствовал себя нормально. Он здоров и бодр. Но в то же время (он помнит это хорошо) совершал такие поступки, о которых стыдно вспоминать. И зачем ему надо было переделывать в палате электрическую проводку? Или перестилать полы? Потом Топ смеялся над самим собой. Жене было не до смеха, так как во время буйного поведения удержать его было достаточно тяжело, уговорить – невозможно. И только какой-то успокаивающий укол уложил его обратно на кровать. Может быть, и сейчас сознание тревожат галлюцинации? Если это так, то получается – началось?

Да. Его положение незавидное. Сдохнуть в тайге одному, без чьей-то помощи, да еще в безумном положении, дураком, не пожелаешь никакому врагу. А может, и к лучшему? Ничего не понимать, проводить остатки жизни в приподнятом настроении, чем мучиться от жажды и бессилия, осознавая, что наступает твой последний час? Как в промысле на любого зверя.

Топ старался добывать добычу гуманным способом. Стрелять – так в убойное место. Ловить – так давком или гнетом. Чтобы животное не мучалось. Как он сейчас. Было бы лучше, если бы Топ упал с лабаза и разбился сразу и не понял, что умер? Примерно так, как после падения какое-то время не мог понять, что с ним произошло.

Страшно то, что человек не чувствует границу перехода из нормального состояния в безумное. Все происходит как обычно. Как после угарного дыма, когда легкие заполонены ядовитым смертоносным газом, который впитывается в кровь и попадает в клетки головного мозга. В результате они от недостатка кислорода начинают погибать. Отсюда – потеря ориентации, неконтролируемые действия. Итог бывает однозначен. Бесполезно сопротивляясь, клетки едва выдерживают более пятнадцати минут. В результате наступает летальный исход.

Подобное состояние Топ уже испытывал. И не единожды. Может точно вспомнить, описать предрасположение к безумию. Свои ощущение перед той границей, за которой наступает «палата № 6». Первый раз это произошло на Большом белке, в обыкновенную промысловую осень, на соболевке. Когда они с другом Василием с раннего утра петляли по тайге в поисках желанных стежек. Все было как обычно: мягкий двадцатисантиметровый снег, нахмурившиеся облака, горные увалы, кедровые колки, работающие по соболю собаки. Запомнился и день, 14 октября – Покров.

После пушистой переновы лайки работали отлично. К девяти часам утра в дупле старого умирающего кедра нашли полосатого аскыра. Шоколадный кот после ночной охоты, изрядно наследив по завалам и курумам, наконец-то сытый и довольный, залег в сухом, теплом стволе таежного гиганта. По всей вероятности, в данных угодьях хищник чувствовал себя настоящим хозяином альпийской вотчины. Привык добывать мышей и шадаков (лесная пищуха) безнаказанно. Может, даже ни разу не видел собаку и человека. И не желал отдавать свою шкуру просто так, даром, «за здорово живешь». Соболь затаился где-то в глубине ствола дерева и, не подавая никаких признаков жизни, ждал, когда громкоголосые враги оставят его в покое.

Опытные лайки, одна из которых Люська, были достаточно «вязкими» и злопамятными, хорошо помнили боль и обиду, нанесенную им когда-то острыми клыками «кошачьей братии». Не желали отступать от конечной цели – когда наконец-то пушистый царь россыпей и завалов окажется в котомке у хозяина. Они, как и люди, тоже стремились доконать желанную добычу.

Бесконечный поединок – кто кого – длился несколько часов. Собаки яростно рвали зубами прогнившие ткани старого полусухого кедра, углубляли пустотелое чрево дерева клыками и когтями, явно указывая: соболь здесь! Топ и Васька, как могли, помогали собакам, «пекарчили полосатика»: расширяли топорами дупло, выбивали шестом перегнившую труху, и наконец-то развели в корнях дымокур. Однако аскыр затаился где-то в глубине ствола, да так «плотно», что был недосягаем для своих врагов.

Время близилось к обеду. Собаки несколько «остыли». Охотники проголодались. Было решено здесь же, рядом с кедром, вскипятить чай, перекусить салом и сухарями. Дымокур «шает», собаки работают. Куда он денется, соболь? Они развели второй костер, набрали в походный котелок из ручейка воды, развязали котомку, достали немудреные харчи. Голодные собаки в ожидании подачки приблизились к обедающим хозяевам. «Караулить» соболя остался дымокур.

Первым подозрительный шорох услышал Вася. Он ближе всех стоял от кедра, где засел аскыр. Какое-то время, соображая, «не послышалось ли», Васька напряженно поглядывал на собак. Последним в тот момент было не до соболя. Горсточка желанных сухарей напрочь затмила все острые чувства обоняния животных, обязанных сторожить путь аскыра к свободе. Тогда Вася возложил собачьи обязанности на себя и, как был с горячей кружкой «купеческого» чая в одной руке и сухариком в другой, поспешил за дерево. И вовремя. Потому как хитрый соболь, воспользовавшись тишиной, вдоволь наглотавшись дыма, уже хотел сделать решающий прыжок в сторону спасительной россыпи.

Василий был начеку! Изображая танец народов Севера, нервно притопывая, обливаясь кипятком, чуткий охотник загородил собой все пути к бегству предприимчивому полосатику. Перепуганный соболь метнулся на кедр, достаточно быстро, в несколько прыжков, достиг невысокой макушки и присел на открытом сучке. Дальше – как «по расписанию». Меткий выстрел из малокалиберки, точное попадание, мгновенная смерть зверька, падение добычи и… Дальше можно добавить: шкурка – в котомке.

Но все всегда происходит так. Перед решающим выстрелом Топ подумал, что соболь, падая, завалится вон на тот разлапистый сучок. Что и случилось. Несколько раз, кувыркнувшись, мертвый аскыр комком плюхнулся на густую лапу кедра. До нее от земли было около пяти метров. Чтобы достать, надо было кому-то лезть наверх. Но как бросить горячий, желанный, оживляющий «купеческий» чай, разлитый по кружкам?

В такие минуты сразу же возникает вопрос: что дороже – соболь или чай? Ну конечно же, чай! Мертвый аскыр, куда он денется? А чай остынет! Так они и сделали. Продолжили трапезу, запивая сухарики вкуснейшим кипятком. В это время приглушенный костер в дупле кедра томился, парился, дымился. В какой-то момент Вася логично заметил, что «дыма стало больше, как бы ни полыхнуло…» Что и случилось в следующее мгновение.

Огонь взорвался в долю секунды, разом, молниеносно, как от удара молнии. Да такой сильный, как в железоплавильной домне. Так горит только порох. Сухая труха перегнившего дерева запалилась бензиновыми парами. Жаркое пламя стремительно охватило основание могучего умирающего гиганта.