Владимир Топилин - Хозяин Спиртоносной тропы

— А барышня что? — спросил Костя.

— Какая барышня? — округлил глаза Егор.

— Та, что была больна.

— А-а-а! Так мужики ее вниз головой в шурф скинули. А старатели в тот раз померли от нее, человек десять! И Клим Ворощагин тоже сгнил заживо.

Вене и Косте не по себе: то ли мужиков жалко, то ли мороз по коже дерет от суровых старательских наказаний. Катя втихаря от всех строго посмотрела на Кузю: «Ишь, как бывает с бабниками?» Тот вздернул нос: «Вот еще, ты меня учить будешь! Сам знаю».

— А вы, уважаемый Егор, м-м-м, смею спросить, раньше эту карту видели? — после некоторого молчания осторожно спросил Вениамин.

— Конечно, видел. Мне Ли ее не раз показывал. Карта, надо сказать, знатная. Ли глаголил, до-о-олго ее китайцы рисовали! Каждый год по дюйму. Давно сюда узкоглазые заглядывают. Ли говорил как-то, что он из какого-то знатного рода там, в Китае.

— Династия Цинь?

— Что это такое? — удивился Егор.

— Это у них самый знаменитый царский род, — покачал головой Веня и вдруг щелкнул себя ладошкой по лбу: — Точно! Так ведь там и на карте было написано по-китайски: династия Цинь!.. — И вдруг замер: — Так это же…

— Что, это же?

— Император Цинь!.. — охватив ладошками виски, затаив дыхание, проговорил Веня. — Это императорская династия. К тому же получается, Ли тоже из этого рода?

— Не знаю, он мне об этом не говорил, — равнодушно хмыкнул Егор.

— Тут и говорить не надо. Там так и было написано чуть ниже — Ли. Если настоящий владелец карты Ли, то, несомненно, он — из рода Цинь!

— Ишь ты! Ты что, по ихнему глаголить можешь?

— Не в полной мере, но кое-что перевести могу. Теперь жалею, что не занимался китайским языком вплотную, а зря. Сейчас бы это было очень кстати.

— Почему?

— К примеру, можно было выйти на прямой контакт с Ли. А с ним, теперь уверен, есть о чем поговорить.

— И о чем бы это ты с ним переговоры вел? — покачиваясь от выпитого, с иронией проговорил Егор. — Я вот с ним, кроме спирта, ни о чем разговор вести не могу, потому что более надобности нет. Ну, еще если про жизнь. Как там, к примеру, у них в Китае. Интересно говорит Ли, все не так, как у нас. Звал меня с собой в гости, в проводники нанимал, — вяло махнул рукой, — да я не пошел. У меня своих дел невпроворот.

— А зря! — с некоторой укоризной отозвался Вениамин.

— Пашто это?

— Судя по карте, они знают наши места во сто крат лучше, чем мы, русские, — и прямо в глаза Егору: — А вы не просили его скопировать, перерисовать карту, ну хотя бы наши места?

— Нашто мне надо? У меня в голове своя карта, что надо, знаю и помню.

— Смею заверить, там много золотых месторождений указано. И как видимо, богатимых.

— Ну и что?

— Как же! Ведь это баснословное состояние!..

— Ишь ты, скворец! — расправляя плечи, понизил голос Егор. — Вон ты, оказывается, какой! Не потопамши ножками, чужим добром хочешь поживиться?

— Ну что вы, — смутился Веня. — Я ведь не только о том… к делу говоря, для пополнения Государственной казны было бы неплохо знать месторасположение золотых залежей.

— О казне заботишься? Ну-ну. Только эта казна, к примеру, о нас, простых старателях, никоим образом не заботится.

— Почему это? Зря вы так.

— А ты меня не перебивай, — все больше распалялся Егор. — Я за всю жизнь многое повидал и долго могу говорить, как новоявленные хозяева на прииска лапу накладывают. А простым мужичкам прогорклую муку да залежалое мясо везут, чтобы не сдохли. Они-то уж точно о казне не думают. Верно знаю, коли карта та в руки кому попадет, то мало что государству достанется, все по себе растащат, как крысы. Завтра уже при каждом прииске будет написана чья-то фамилия.

— Успокойтесь, Егор! — мягко попросил Костя. — Мы вам не о том говорим.

— А про что?

— К примеру, хотя бы… как так лучше выразиться, — Веня ненадолго выдержал паузу, — чтобы хотя бы золото из страны не уплывало.

— Как это, не уплывало? — насторожился Егор.

— Через Саяны, с китайскими спиртоносами, с Ли, например.

— Это разговор особый, — глубоко задумавшись, покачал головой Егор. — Ли сюда с братьями ходил тогда, когда я еще сопливым старателем на хозяина горбатился. А до этого здесь были их отцы, до них деды, прадеды и так далее. Он и сам толком сказать не может, с какого времени все началось, одно только глаголит, что когда-то давно эти места у них были разбиты на провинции. Наверное, врет, паршивец, а может, и правду говорит. Так что же теперь, Ли с его земли прогонять?

— Но ведь это противозаконно, — с некоторым волнением заметил Вениамин. — И вы этому способствуете.

— Чему это? — удивился Егор.

— Утечке золота из России.

— Как это?

— Показали дорогу Ли через Саяны.

— Ты мне, парень, тут батогом воду не мути! У нас тут в тайге свои законы на бумаге не писаны, но всеми старателями почитаемы. И ты тут со своими пирогами в калашный ряд не суйся, мигом голова с плеч свалится.

— Вы мне угрожаете?

— Нет, паря, никоим образом. Просто подсказываю.

— В общем-то, я ничего не хочу навязывать, — пытаясь загладить накалившуюся ситуацию, подавлено ответил Вениамин. — Просто сопоставляю факты.

— Твои подопревшие факты пахнут медвежьим навозом и в нашей стране Сибирии не действуют, — со смехом покачал головой Егор. — Таких, как ты, паря, приходило сотни, и большая их часть пошла по нашей, старательской тропке.

— А меньшая?

— Под колодину или в яму с камнем на шее. Третьего пути нет.

Побледневший Вениамин посмотрел на Костю. Тот пожал плечами. А Егор, допивая остатки спирта из кружки, сделал заключение:

— Завтра, паря, коли вы тут, вместе пойдем на Кузькин прииск. В прошлом годе там у него отца завалило, будем искать. Так вот по этому поводу предупреждаю: коли нутро от золота застонет, советую рот на чужой кусок не разевать. Иначе самолично поспособствую разрешению этого вопроса в Кузькину пользу. Это понятно?

— Понятно, — проговорил притихший Веня, качая головой.

— Ну, раз понятно — тогда, думаю, общий язык найдем! — широко улыбаясь, заключил Егор и, похлопав Вениамина по плечу, медленно повалился на спину.

Не довелось Вениамину побеседовать с Ниной Коваль, как ни старался. Всю дорогу от Томска до Чибижека был в напряжении, будто глухарь перед утренней зарей на далеком хребте на вершине кедра: еще немного времени, ранняя заря отбелит знакомые горы, и можно лететь на ток. Природный импульс будоражил сознание, неведомая сила толкала в спину, а горячая кровь заставляла биться сердце с удвоенной силой. В какие-то минуты он был готов соскочить с повозки и бежать впереди медленно, как ему казалось, ковыляющей лошади. На ямских станциях, коротая ночь, спал мало, периодически вскакивал с постели, торопя Костю в дорогу. Чем ближе был приисковый поселок, тем чаще подскакивал с места, стараясь рассмотреть, что там впереди, был излишне разговорчив, то вытирал со лба платочком пот, то, несмотря на теплый июньский день, запахивал походную куртку на груди. Он уже жил той минуточкой, когда возьмет в свои горячие руки нежные пальчики любимой девушки, внимательно посмотрит ей в глаза, потом прикоснется губами к щеке, прижмет подрагивающие плечи, скажет, как любит ее, спросит, как она жила весь год без него.