Брайан Рирдон - Найти Джейка

— Я вообще-то тоже об этом думал…

— О чем именно?

— Ну, как мы будем заботиться о малыше. — Я напряг мозг, чтобы выдать нечто достойное торжественности момента. — Возьмем твоих племяшек. Это же супер-дети! Но я считаю, что мы должны их обскакать…

Рейчел благодарно взглянула на меня, и я понял, что попал в точку.

— Да, ты прав! Я всегда считала, что мой брат…

Вот те раз, ну сейчас начнется… Брат Рейчел, в ближайшем будущем «дядя» Марк, был семейной легендой. Звезда футбольной команды колледжа, с плечами шире, чем у меня, он был наделен всеми лучшими качествами мужчины XXI века.

Получив диплом магистра делового администрирования в Университете Дьюка и став успешным управляющим корпорации, он поразил всех внезапным решением оставить карьеру и сидеть дома с детьми. Его жена, преподавательница колледжа, работала на полную ставку. Марк был вполне последователен в осуществлении своего намерения. Он полностью посвятил себя воспитанию детей, двух маленьких ангелочков, мальчика и девочки, параллельно открыв консалтинговую фирму. И тоже успешно.

— Да, Марк крутой, — задумчиво сказал я. — Без дураков…

Жена что-то продолжала говорить, но я, задумавшись о Марке, потерял ход ее мыслей.

— …в финансовом отношении! — закончив этими словами свой монолог, Рейчел выразительно взглянула на меня. — Вот что я имею в виду. А ты как думаешь?

— Насчет чего?

Рейчел нахмурилась:

— Я же только что объяснила! Предлагаю тебе взять обязанности по уходу за ребенком на себя!

— На себя?! — сердце мое ухнуло куда-то в ботинки. Однако не сочтите меня тугодумом или трусом. Я давно понял, к чему она клонит, и не собирался иронизировать, отшучиваться или валять дурака. Я даже не особенно удивился. Просто во мне вдруг сработал мощный защитный механизм.

В комнате Джейка царит обычный кавардак. А ведь я еще в воскресенье просил его навести порядок! Но этот лентяй улизнул в гости к приятелю, пообещав, как всегда, убраться позже, а вернулся чуть ли не в полночь. Конечно, я всё спустил на тормозах, и вот вам результат: в его комнате прежний хаос.

Я приступаю к уборке. Сегодня у меня выдался легкий день. Просмотрев телефон и не обнаружив там новых сообщений — похоже, обо мне начинают забывать! — я рассеянно собираю с пола грязную одежду. Очередной джемпер и шорты отправляются в голубой нейлоновый мешок, висящий возле двери. Я тянусь, чтобы достать упавший учебник, и качаю головой. Джейк в своем репертуаре: вечно он забывает дома тетради и учебники, не может вспомнить, где оставил свой мобильник, и никогда не закрывает тюбик с зубной пастой.

Взяв учебник в руки, я читаю его название: «Психология: 101 вопрос и ответ». В свое время я тоже сдавал психологию, и укол ностальгии заставляет меня открыть книгу и пролистать несколько страниц. Я подхожу к окну, где посветлее, и тут замечаю внутри сложенный пополам листок из блокнота, исписанный рукой Джейка. Я вытаскиваю его и, не разворачивая, несколько секунд стою, не двигаясь, борясь с извечной родительской дилеммой. Дав себе время на раздумье, я выглядываю в окно.

Несмотря на то что у нас два акра собственной земли, дом стоит почти у самой дороги. По периметру лужайки растут большие клены, и их широкие листья большую часть года мешают обзору окрестностей.

Подняв жалюзи, которые Джейк постоянно держит опущенными, я смотрю в окно, рассеянно теребя пальцами бумажный листок.

Стоит довольно теплая для ноября погода, и трудно поверить, что День благодарения мы отметили еще полторы недели назад. Листья на кленах потемнели, свернулись и наполовину опали. Часть их я сгреб к ограде еще на прошлой неделе. Я беру себе на заметку: внести уборку листьев в список дел на ближайшее время.

Ранее я неоднократно слышал, что у многих людей накануне трагических событий появляются некие предчувствия. Но только не у меня. Меня случившееся застает врасплох.

Первым предвестником надвигающейся беды становится странное поведение нашей соседки, живущей на противоположной стороне улицы, двумя домами дальше. С того момента, как Джейку исполнилось два года, я относился к этой женщине, как новобранец к капралу, потому что по сравнению с ней воспитывал своих детей допотопными методами, словно обитающий в глухом лесу отшельник.

Так вот, я замечаю, как ее машина пулей вылетает со двора и, накренившись, не сбавляя скорости, поворачивается под прямым углом и выскакивает на основную дорогу.

Взвизгивают тормоза, и машина исчезает из поля зрения, скрывшись за нашими кленами. В это же мгновение я, услышав, что на мобильник пришло сообщение, швыряю учебник на стол и галопом мчусь в спальню.

Почему у меня такая реакция? Не могу себе этого объяснить. Я ведь не знаю, что в этом сообщении, но, видимо, то, как соседка сорвалась из дома, заставляет меня броситься к телефону.

Мой мобильник лежит на тумбочке у кровати. Выпустив из рук листок, я хватаю телефон и читаю:

«В старших классах произошла перестрелка. Просим всех родителей по возможности собраться в церкви Святого Михаила, которая находится напротив Пятого шоссе».

Еще не дочитав до конца, я уже начинаю действовать. Необходимо как можно скорее добраться до церкви, о которой говорится в сообщении. В критические моменты человеческое сознание с готовностью реагирует на приказы. Они прокладывают дорогу действиям, пока мысли беспорядочно сверкают в голове, словно молнии в грозу.

На бегу схватив с кухонной стойки ключи, я выскакиваю за дверь. Через минуту я уже сижу за рулем. Выезжая из гаража, я задеваю стоящий у стены старый велосипед, но даже не обращаю внимания на такую ерунду. Я вылетаю со двора и, начисто позабыв о соблюдении мер безопасности на дорогах, на огромной скорости лечу к церкви.

Впереди меня, точно так же, наплевав на правила дорожного движения, мчатся другие машины, и, пожалуй, только теперь до меня постепенно доходит: «Стрельба случилась в школе, где учатся мои дети. Мои Лэйни и Джейк сейчас там! Мои дети в опасности!» Мною двигает абсолютно животный инстинкт — уберечь свое потомство. Я готов умереть, защищая детей. И это не пустая бравада. На самом деле так оно и есть.

Я — лев. Почесывая шею, я ощущаю густую, роскошную шелковистую гриву. Зевая, я демонстрирую полную устрашающих клыков пасть, и мощный рев на просторах Серенгети возвещает всем о моем величии.

Примерно так я чувствовал себя, сидя дома с полуторагодовалым сынишкой. С того дня в «Голубом береге», когда я согласился пожертвовать своей карьерой ради ребенка, я потерял себя. Сначала я даже почувствовал облегчение от того, что мне не придется больше надевать деловой костюм. Радость эта, правда, оказалась на удивление недолговечной. Тогда я еще не представлял себе, насколько буду скучать по унылым типам из нашего офиса. Я даже не догадывался, до какой степени моя работа стала частью меня. Конечно, у меня еще оставались разовые заказы, но это было совсем не то. Не люблю жаловаться. Чего еще ждать папаше, засевшему дома с ребенком?