Кристофер Прист - Престиж

Она молчала и только неотрывно смотрела на детское тельце. С трудом переводя дыхание, я развернулся, прошаркал к ней, привалился к дверной раме и вгляделся в снежную мглу, туда, где едва различимо темнела арка склепа. Кейт замерла рядом со мной.

– Смотри… склеп! – только и смог я выдавить. – Смотри туда!

Ничто не нарушало снежной белизны, ничто не проступало за буранным вихрением. Отступив на шаг от порога, я опустил Ники на каменные плиты прихожей.

Порывшись в кармане, я нащупал бирку и сунул ее в руки Кейт. Мне казалось, я никогда не смогу отдышаться.

– Вот, гляди! Почерк! Тот же?

Повернувшись к свету, она сосредоточенно изучала надпись, а затем подняла взгляд и посмотрела на меня в упор. Ее зрачки расширились от страха.

– Тот же самый? Верно? – выкрикнул я.

Она прижалась ко мне, схватив меня обеими руками за локоть. Ее била дрожь.

И тут отключилась система охранного освещения.

– Включи прожектор! – заорал я.

Кейт потянулась назад и дернула рубильник, а потом снова вцепилась в мою руку.

В лучах света кружился снег. Сквозь метель мы едва различали пасть склепа. У нас на глазах оттуда выплыл призрачный мужской силуэт. Незнакомец, одетый во все темное, зябко кутался, пытаясь защититься от пурги. Из-под капюшона выбивались длинные черные лохмы. Он приложил ладонь козырьком, прикрываясь от слепящего света. Ему наверняка было известно, что мы следим за каждым его шагом, но он не проявил ни интереса, ни беспокойства. Так и не взглянув в нашу сторону, не повернувшись лицом к дому, он ступил на заснеженную землю, съежился на ветру, втянув голову в плечи, потом скользнул направо, начал спускаться по склону, петляя между деревьями, и вскоре скрылся из виду.

Профессор магии (фр.).

Зд. титулование дочери пэра.

Пока не могу для себя решить, кому адресован этот рассказ. Кто такие эти «потомки», для которых я пишу с полным знанием дела? Предназначена ли эта история для публикации и распространения среди нашего профессионального братства? Тогда надо опустить множ-во подробностей личного свойства. Нек-е мои коллеги (в т. ч., разумеется, Дэвид Девант и Невил Маскелайн) обнародовали технические описания своих номеров, а мой великий наставник, Андерсон, регулярно продавал мелкие профессиональные секреты, чтобы оплачивать счета. Значит, прецедент имеется. Такого рода огласка непредосудительна, но, Думается, мои записи должны увидеть свет только после кончины Энджера (т. е. после его безусловной кончины). Я бы сказал, эта история – не для широкой публики.