Эдуард Овечкин - Акулы из стали

Вот поступили вы в военно-морское училище, уехали от мамки и вроде как стали самостоятельным человеком. Но на самом деле вы живёте по строгому расписанию и не выбираете себе ни меню, ни время сна, ни даже одежду. На зарядку – трусы и прогары, на занятия – роба и пилотка, в увольнение – бескозырка и красивая глаженая форма с беленьким подворотничком, носовым платочком и двумя иголками с чёрной и белой нитками. Единственный выбор, который вы делаете самостоятельно на самом деле, это в какие кусты отвести принцессу, чтобы погладить её по попе и запустить руки ей под кофточку. Ну, если повезёт с принцессой. В иерархии ты в самом низу снова оказываешься. Ну, почему «снова», вы понимаете? Когда вы заканчиваете школу, вы же чувствуете себя взрослым, самостоятельным, умным, отличным и готовым ко всему? Ну вот. А потом опять – малолетнее говно, и «молоко мамкино на губах не обсохло», и «у тебя волосы на яйцах выросли-то уже?» А вокруг тебя ходят взрослые дядьки-пятикурсники. Они уже с пузами некоторые, с усами во всё лицо, медленно передвигаются и не обращают на тебя никакого внимания, как на низшую форму жизни. Потом они становятся лейтенантами, надевают новенькую офицерскую форму, и ты краем сознания замечаешь, что на самом деле они какие-то совсем уж молоденькие и такие же зелёненькие, как ты. Но это они, у тебя же точно всё будет по-другому! Ты будешь взрослым, солидным и смотреть на всех с высокомерным прищуром! А потом оказывается, что нет.

Тебе выдают диплом, предписание, вещевой аттестат и жмут руку. И вот тут-то ты понимаешь, что никакой самостоятельной жизни ты и не нюхал до сих пор. С двумя баулами, в которых лежит форма, джинсы «левис» и куртка «топган», ты стоишь посреди площади в городе Мурманск-150 с открытым ртом, и, ёпт, тебе же даже жить негде. Вот она – радость взросления и самостоятельной жизни!

А! Ну да! В социальной иерархии вы стоите даже не на нижней ступеньке, а вообще на полу. Даже грамотных матросов второго года службы уважают сильнее вас и называют по имени, а вас зовут «лейтенантом». Ну, вы как бы и есть лейтенант, конечно, но в подводном флоте принято обращаться друг к другу по имени-отчеству и уважительным прозвищам «братан», «родственник», «баклан». А по воинскому званию обращаются только к гондонам, малознакомым офицерам и лейтенантам. Если переходить на язык метафор, то ты как курица среди тигров – тебя не жрут только потому, что тобой не наесться и охотиться на тебя неинтересно: ты же даже летать не умеешь. Только ходишь где-то внизу, крутишь башкой и хлопаешь глупыми глазёнками. И начинаешь учиться, учиться и ещё раз учиться. А ещё тренироваться и пытаться вникнуть во все традиции, устои и правила поведения в том экипаже, куда ты попал. Плевать всем на твой диплом и на тебя, и на охуенность твою, и на твои таланты поэта, художника и трубача на саксофоне. Нет такой должности на флоте – «хороший парень». Конечно, дураки попадают на флот. Безусловно. Несмотря на весь строгий отбор и сложную систему обучения, некоторым из них просто везёт, а некоторых жалеют преподаватели. На флоте для дураков есть специальный круговорот. Когда понимают, что ты дурак, от тебя сразу стараются избавиться. Стремятся отправить на курсы повышения квалификации, офицерские классы или в академию в надежде на то, что потом тебя распределят в другое место подальше отсюда. Ну, или, на крайний случай, тебя путём военной хитрости сплавляют на соседний экипаж хотя бы.

Отсутствие гениальности, говаривал наш старпом Сей Саныч, компенсируется частотой повторений.

– Слушай, минёр, – ебал он минёра, который пытался сдать ему МППСС [6] МППСС – Международные правила предупреждения столкновений судов. . – У тебя с бабой в первый раз всё получилось нормально?

– Да! – гордо отвечал минёр.

– До пола борода! Войти хоть внутрь успел до того, как кончил? Вот сейчас, минёр, не успел: я ещё и не начал, а ты уже кончил. Иди, минёр, тренируйся! Грубей душой и учись ласкать меня знаниями. Такой вахтенный офицер, каким ты сейчас кажешься, не то что не нужен, а даже не смешит меня, от слова «совсем». Вот когда начнёшь хотя бы смешить, тогда и возьму тебя на ходовой мостик!

Международные правила предупреждения столкновений судов каждый вахтенный офицер и вахтенный командир должен знать наизусть. И не просто знать наизусть, но и уметь применять моментально и не задумываясь. Вот был ли минёр дураком, когда стоял на мостике под проливным дождём, градом и снегом, блевал за борт, укачиваясь вусмерть, оттого что находился при килевой качке на высоте в пятнадцать метров, и плечо у качки было сто семьдесят пять метров, при этом следя за горизонтом и воздухом, и безаварийно расходился со встречными и попутными судами?

Кто-то писал, что для военного главное – выучить стандартный набор действий, и всё, на кой хер ему мозг? Не буду говорить за всех военных, но за подводников скажу. Стандартный набор действий выучить, конечно, нужно, но пригодятся они вам максимум в шестидесяти процентах случаев. А в остальных сорока вас выручит только смекалка, нехилый багаж знаний и умение мгновенно принимать решение. Причём убить вас и ваших товарищей может и один процент из этих сорока. Вернее, не может, а убьёт со стопроцентной вероятностью. А смотрите – я жив и относительно здоров, поэтому с железобетонной уверенностью считаю, что дураков среди моих друзей не было. Были недотёпы, были туповатые, были скучные, были жадные, были нелюдимые – всякие были, как и в любом сообществе людей. Но вот дураки куда-то очень быстро девались. И уровень ответственности. Дурак его не осознаёт и относится к нему небрежно, что неминуемо приводит его совсем не к тем результатам, которые ожидаются.

Ну, мы не будем сейчас говорить о том, что делать выбор не в пользу сытой жизни, а в пользу защищать Отечество в девяностые было, мягко говоря, не в моде, и дураками считались автоматически все, кто такой выбор всё-таки делал, ладно?

Теперь обещанная история про преферанс.

Очень любили мы это занятие долгими зимними вечерами, плавно переходящими в утро, стоя несколько месяцев в боевом дежурстве. Нет, устраивали, конечно, чемпионаты по «Мортал Комбату» на «Сеге», но это быстро надоедало, а вот преферанс – дело совсем другое. Собирались на него к заранее определённому времени, помогая друг другу закончить дела по уходу за матчастью, составляя меню попутного ужина и строго распределяя обязанности.

– Андрюха! – говорю я доктору. – Пошли в пятнадцатый, Сане со щитом электрическим поможем закончить, а то он не успевает!

– Эдик, ты дурак? Я же доктор, у меня винты за седьмым стоят! Если остальные доктора узнают, что я до пятнадцатого дошёл, то на руках меня носить начнут, за мою божественную смелость!