Овсей Фрейдзон - Не климат выбирали, а судьбу(с)...

Вера сама под воздействием участившихся в Израиле терактов с участием террористов-смертников, начала иногда писать стихи далеко не лирического содержания, два из которых опубликовали даже в русскоязычной газете «Глобус».

— Вера, ты почему такая серьёзная, так сурово брови свела?

Рядом с ней присаживался на стул с чашкой кофе в руке однокурсник Мухамед.

— А, салям алейкум!

Так, задумалась, через неделю начнутся каникулы, надо чем-то толковым заняться и пока не придумала чем.

— Я слышал у тебя через два месяца свадьба?

— Да, тебе, верно доложили, вот, собираемся с женихом подыскать для себя подходящее жильё в центре страны.

— А, правда, что твой жених на инвалидной коляске?

— Мухамед, а тебе не кажется, что это совершенно не твоё, как и других дело и в твоих сочувствиях я абсолютно не нуждаюсь.

И, вскочив на ноги, не добавив больше ни слова, вышла из кафе.

Вера шла в аудиторию, кипя от злости — только в пятницу она под большим секретом сообщила Ривке, что её жених не может сопровождать её на дискотеку, потому что находится в инвалидной коляске.

И, на тебе, вроде были выходные, а эта весть уже дошла даже до Мухамеда.

Перед дверью в аудиторию, прежде чем зайти, взяла себя в руки — вот, дурочка, можно подумать это государственный секрет, что у её жениха ноги не действуют, а у многих других мозги набекрень и ничего, плодят себе подобных.

От этой мысли на лице появилась улыбка и она уже входила в шумную аудиторию без всякой злости на Ривку, что поделаешь, «на человеческий роток не накинешь платок».

В течение дня они несколько раз связывались по мобильному телефону с Галем, совместно оценив преимущество новой техники, попавшей в их руки.

Парень ей сообщил, что не успела их квартира попасть в руки маклера, как у него появилось несколько желающих осмотреть и прицениться к их жилью.

— Веруш, ничего если я маклеру отдам дубликат ключей, чтобы он мог приводить людей, когда тебя не будет дома?

— Можешь, можешь, у меня полный порядок, ведь я в неё, по сути дела, только приезжаю ночевать.

Кухней почти не пользуюсь, сплю в нашей спальне, а в другие комнаты практически не захожу.

Душ и туалет у меня в порядке…

— Веруш, ты чего рапортуешь, как солдат командиру?

— Потому что хочу побыстрей продать эту квартиру и вместе с тобой поселиться в новой, где мы сможем дарить друг другу наслаждения, подобные нашим сегодняшним утренним.

Галь засмеялся довольным смехом.

— Веруш, даже не верится, что это было сегодня, мне кажется, что вечность прошла, так я опять тебя хочу.

— Я сама не могу дождаться момента, когда упаду в твои объятия, но потерпи, мой хороший, ещё пять деньков и я буду только с тобой целых полтора месяца.

Ох, только заниматься любовью в доме твоих родителей мне не кажется хорошей идеей.

— А мы и не будем…

Вера не дала договорить:

— Так я тебе и поверила, станем тереться целыми днями друг о друга и может быть когда-нибудь я тобой отзавтракаю.

Молодые люди залились смехом.

— Нет, моя красавица, после празднования Рош-а-шана, мы уезжаем с тобой на десять дней в гостиницу на Мёртвое море.

К этому времени я уже освоюсь с новой коляской и машиной.

— О, тут ты у меня держись, употребляй пока побольше витаминов.

— Веруш, с тобой никакие витамины мне не нужны, я только вспоминаю о твоём восхитительном теле, о твоей бархатной коже, пушистых волосах и уже изнемогаю от желания.

— Гальчик, только не растрачивай понапрасну свою мужскую силу, мне она вся нужна без остаточка.

Так, смеясь и подтрунивая, друг над другом они, уже по домашнему телефону, как всегда проговорили далеко за полночь.

Растревоженная разговором на интимные темы с любимым, предчувствуя очень скорую их совместную жизнь, сердце девушки сладко замирало, пульс убыстрял толчки и сон никак не хотел забрать её в свой умиротворяющий плен.

Вера по старой выработанной привычке, уселась с ногами в кресло и раскрыла свою изрядно потёртую тетрадь, где оставалось ещё несколько чистых листочков.

Буквально через секунды по ним побежали тонкой струйкой слова:

Последняя неделя дополнительных занятий в университете перед большими осенними каникулами Вере показалась не выносимо долгой.

Накопилась общая за год моральная и физическая усталость от напряжённой изматывающей учёбы, а, кроме того, хотелось, как можно быстрей попасть в объятия к любимому парню.

На протяжении почти трёх лет она спокойно обходилась без секса, даже не помышляя о нём, живя, всеми думами, только о благополучном разрешении реабилитации Галя. Любимый парень с первого их полового контакта пробудил в ней страстную натуру, но её тело только откликалось на прикосновения Галя и только от мыслей о нём, внутри разгорался жар непреодолимого желания.