Овсей Фрейдзон - Не климат выбирали, а судьбу(с)...

Галь постепенно отвык от неё, новая работа помогла ему почувствовать себя полноценным человеком, нужным обществу и себе.

А ей?

Она никогда не задумывалась об этом, как и о том, нужны ли ей волосы, ногти, да, и все части тела, как внутренние, так и наружные, они были неотъемлемы от целого.

А она ему?

Вот, это теперь подверглось сомнению.

Скорей всего, Галя тяготили её здоровье, красота, увлечение поэзией, а затем, и научной деятельностью.

Рядом с ней он чувствовал себя не полноценным и это переросло постепенно в комплекс.

Одно дело, когда он был, в свою очередь, красивым, сильным, уверенным в себе во всех ипостасях человека и мужчины, мог позволить себе быть внимательным, нежным, щедрым, носить её, как драгоценный камень, в своей дорогой золотой оправе.

Вера тяжело вздохнула — смогут ли они ещё найти ту подходящую им обоим золотую середину, где для каждого из них будет подходящая ниша в браке, что сможет их связать крепкими узами любви, дружбы и взаимопонимания.

Гевер, похоже, не смог это сделать.

Вера достала из сумочки новый толстый блокнот и вытерла набегающие слёзы с ресничек.

Наташа встретила подругу в аэропорту Буэнос-Айреса одна без Офера. Как только они прошли паспортный контроль и вышли в зал аэропорта, подруга в лёгком пончо и в сабо, проигнорировав Веру, схватила на руки малыша и затискала в своих пылких объятиях.

Поначалу Геверу такое внимание чужой женщины жутко не понравилось, и он разразился таким криком, от которого все взгляды многочисленных пассажиров, встречающих и провожающих, обратились в их сторону.

Наташа тут же выудила из своей сумочки смешного индейца в сомбреро и толстую шоколадку, и ребёнок затих.

— Ой, Верка, как он вырос, какой красавец, а глотка, как у его дедушки Абрама!

Нет, он всё же не в тебя, больше папино отродье, но какой он миленький!

— Наташка, мы может всё же отсюда сдвинемся, у меня от этого шума и гама скоро крыша поедет!

— Поехали, поехали… я вас встретила на машине, собираюсь покатать по улицам столицы Аргентины, а потом двинем в сторону нашего Сантьяго де Чили.

Она подхватила Гевера на руки и быстро пошла на выход, а Вера со своим чемоданом на колёсиках потрусила следом.

— Наташка, но я ведь смотрела по карте, это чёрт знает какое огромное расстояние!

Ты, что собираешься нас тащить через всю Южную Америку на машине?

Наташа ответила, не оглядываясь:

— Не дрейфь подруга, мы не куда не спешим, ты приехала ко мне на месяц, и мы его проведём с вами по полной программе.

В Буэнос-Айресе, так и быть, останавливаться не будем, прокатимся по городу и двинем в сторону Тихого океана, таким образом, нам предстоит преодолеть около тысячи километров, по дороге мы с вами будем заезжать в живописные уголки вначале Аргентины, а затем уже и Чили.

У нас предусмотрены долгие стоянки в пути, одна с ночёвкой.

И, оглянувшись на подругу:

— Возражения есть?

Вера засмеялась.

— Тебе возражать, самой дороже станет, тем более, я не вижу в твоей программе ничего плохого.

По мне, мы можем пропутешествовать хоть целый месяц предусмотренный мной на отпуск, только, как Гевер всё это перенесёт…

— Месяц не обещаю, а две недели свободно, мне, как раз их и выдали на службе.

Короче, путешествуем пока не надоест, но учтите нас ждёт мой медведь, у которого тоже есть выходные дни и мечтает вместе с нами оторваться от повседневной рутины.

Климат, в который попала Вера, мало чем отличался от Средиземноморского, было очень жарко и они в дневные часы проводили время в гостиницах возле бассейна или посещали достопримечательности, находящиеся под крышей.

Уже в первый вечер, когда они расположились на ночлег в гостинице, и уложили Гевера спать, между подругами состоялся серьёзный разговор.

Молодые женщины уселись на балконе с чашечками кофе, и Наташа неожиданно закурила:

— Наташка, ты куришь, второй раз вижу!

Ты же говорила тогда, что только балуешься иногда?

— Да, не обращай внимания, конечно, балуюсь, хотя всё чаще и чаще.

Знаешь, отвлекает от ненужных мыслей.

— Ну, тогда, давай и мне.

— Ты, когда-нибудь курила?

— Нет, но когда-нибудь нужно как-то начинать.

— Не уверена, что нужно.

Ладно, держи сигарету, и начинай рассказывать, с каким настроением пожаловала?

Хотя о нём не трудно догадаться по твоим глазам раненой кошки, и потому, что твой красавчик отказался тебя сопровождать в этом отпуске.

Вера закашлялась от первых двух не умелых затяжек и смахнула выступившие слёзы.

— Гадость, эти твои сигареты, слёзы из меня выбили, а мне и без них в пору расплакаться…

— Ну-ну, прекрати, может быть не всё ещё так печально, может ты всё для себя только выдумала?

После рассказа подруги, Наташа посерьёзнела.

— Не копайся ты в себе, подумаешь — учишься, влезла в проект, стишки пишешь…

Чушь какая-то, у каждого человека есть своё личное пространство — что, ты должна была сидеть в хате, обеды варить и муженька поджидать?

Чушь, я тебе говорю, разве он не знал, что ты девушка активная, с романтическими прибамбасами в голове и далеко не дура.

А то, что ты говоришь о его комплексе неполноценности… то тут, я, наверное, с тобой соглашусь.

Мой медвежонок тоже страдает этим блядским комплексом, только по другому случаю и я не собираюсь его успокаивать или вселять в него надежду, потому что сама от этого страдаю не меньше его, поэтому и будем вместе с ним вылезать из этого говна.

Вера подняла глаза на подругу и непонимающе взглянула в синь её зрачков.

— Я просто предложила ему, когда вернёмся в Израиль и если у меня опять не получится забеременеть, то усыновим детей.

Не смотри на меня, как на умалишённую, да, детей, сразу двоих, а то и троих, а чего, воспитаем.

Я уже узнавала, можно съездить на Украину и спокойненько решить этот вопрос.

С деньжатами у нас проблем нет — «Мерс» в Израиле мы уже загнали, тут живём на всём готовеньком, бабки получаем не хилые, а тратить особо некуда, тут ведь дешевизна невообразимая после цен в нашем любимом Израиле.