Ярослав Чеботарёв - Штурмовые ветеринары

Пчелка немного успокоилась и только слегка шмыгала носом, однако руку мою по-прежнему не отпускала.

В столовой мы принялись обсуждать план дальнейших действий. Первым высказался Экономист:

— Уважаемые коллеги, мне кажется, мы несколько засиделись в этом колхозе. Пока наши там учатся, мы тут говно гребем. Я не спорю, навык уборки говна ценный и жизненно необходимый, но мы ведь не за этим сюда поступали. Итак, дамы и господа, я предлагаю обратиться к декану с просьбой вернуть нас к учебному процессу. Тем более, что обстановка в данной местности откровенно опасная. Бешеные волки и маньяки отнюдь не способствуют получению знаний.

Своей несколько комичной речью Юра явно пытался приободрить девчонок, все еще пребывавших в шоковом состоянии после недавних новостей.

— Боюсь, это будет не так уж просто, — мрачно заметила Лена. — Вчера, перед отъездом, я успела позвонить отцу, думала, нам понадобиться его помощь в случае серьезной разборки с ментами. Так он мне сказал, что Курдюк очень опасный человек и что с ним лучше не связываться. В его проекты серьезные люди из Москвы много денег вложили, так что он чувствует крепкую крышу над головой. И депутатом он не просто так стал, так что на декана у него наверняка есть рычаги давления.

— В любом случае, мы не должны здесь вечно находиться, — вступил в разговор Вова. — Я предлагаю в конце недели связаться с деканом и подробно изложить ситуацию, объяснить, что более двух недель пропусков серьезно осложнят нам учебу и так далее. Раньше, чем через две недели предлагаю не дергаться, это могут воспринять как наглость.

— Разумно, — согласился я, — Предлагаю также, в виду тревожной обстановки, никуда не ходить по одному и вообще по-возможности сидеть в гостинице.

— Вроде бы маньяка поймали, чего теперь опасаться? — удивился Юра.

— Вспомни митинг сегодня на комплексе, — пояснил я. — В этом мирном поселке, похоже, у многих зуб друг на друга имеется, а эта трагедия не сплотила людей, а наоборот, выпустила наружу давно затаённую злобу. Боюсь, как бы тут массовых драк не было или иных радостей сельской жизни.

— Разумно, — подытожил Тоха. — Значит, без крайней надобности никуда не ходим, а если уж надо, то только вдвоём.

После обеда работа не баловала разнообразием. Мы снова исполняли обязанности скотников, гоняя коров и убирая навоз в корпусах.

Ближе к вечеру ко мне заглянул Тоха и торопливо заговорил:

— Там нас с тобой Леонид разыскивал, говорит, из лаборатории пришли очень интересные результаты. На ходу не стал рассказывать, а попросил, чтобы мы зашли перед уходом к нему на пункт искусственного осеменения.

— Это уже интересно, пойдем прямо сейчас, я думаю, что уже достаточно потрудился, — раздраженно заявил я.

Лёня встретил нас в неожиданно белом халате. Он только что оторвался от микроскопа и выглядел крайне взволнованным.

— Парни, на этом комплексе творится странная херня, — заговорщицким тоном сообщил он. — После исследования патологического материала коров и телят выявляются все время разные возбудители. И это касается не только бактерий, но и вирусов. У телят, внезапно павших и мертворожденных, найдены вирусы, которых нет у основного поголовья. Более того, коровы от них привиты, мы специально проверили напряженность иммунитета у случайной выборки животных во время массового взятия крови. Титры хорошие, все в порядке, вакцина работает. Однако телята дохнут, понемногу, но с завидной регулярностью.

— То есть, получается, несмотря на закрытый цикл работы комплекса и отсутствие ввоза новых животных, сюда все равно происходит занос целого букета возбудителей? — попытался я собрать данные воедино.

— Получается так, но это касается в основном молодняка. Что самое непонятное, массовое заболевание не возникает, каждый раз это ничем не объяснимый единичный случай! — возбужденно произнес Леонид.

Неожиданно Антон подскочил со стула и произнес:

— Лёня, а когда ты в следующий раз в ночь на комплексе дежуришь?

— Завтра вечером, а что? — удивился Леонид.

— Есть у меня одна мысль, по поводу ваших таинственных заражений, — бодро пояснил Тоха. — Только нужно будет кой-какие эксперименты провести, лучше вечером, чтобы никто не видел.

— Без проблем, — согласился Лёня. — Приходите завтра к десяти, я с Григорьевной договорюсь. И сообщите заранее, если для эксперимента понадобятся дополнительные инструменты и материалы. Кстати, в чём он заключается?

— Потом, все потом, — оглянувшись по сторонам, затараторил Тоха. — Я еще обдумаю детали и завтра все подробно объясню, думаю того, что тут есть, вполне хватит. А сейчас нам пора, нужно в карантинном корпусе изображать бурную врачебную деятельность, чтобы на Жанну лишний раз не нарываться.

— Хорошо, идите, только никому не слова, — напомнил Лёня, открывая дверь.

— Все будет в лучшем виде, — козырнул Тоха и растворился в наступающих сумерках.

Я с трудом догнал его только у входа в карантинный корпус. Дернув друга за рукав, я спросил:

— Что ты там такого наплёл, какие ночные эксперименты?

— Все очень просто, если отбросить мистику, мы на молочном комплексе закрытого цикла. Сюда поступают только корма, отсюда выходит молоко. И, если занос бактерий гипотетически возможен, то занос вирусов очень маловероятен. Обычно заражение происходит при завозе больных или вирусоносителей. Что тут собственно и происходит с некробактериозом.

— Это понятно, а в чём твой эксперимент?

— Эксперимент не научный, а, скорее, следственный. Постоянное выявление разнообразных возбудителей говорит только об одном — их кто-то сюда заносит. Но делается это не с целью организации массового заболевания, а по другим, гораздо более простым и прозаичным причинам, — настойчиво продолжал Тоха.

— Я все равно пока нихера не понял, — пожал плечами я.

— Я думаю, кто-то из работников ворует хороших здоровых телят, подменяя их купленными задешево кривыми и косыми особями из соседних деревень, а то и вообще свежими трупами.

— Ничего себе! — удивился я. — А как они это делают, теленок — не лягушка, в кармане не пронесешь…

— Помнишь, в первый день мы отраву от мышей раскладывали и нашли лаз под задней стеной? Мне кажется, он достаточно широк, чтобы одному человеку пролезть и теленка пропихнуть, — пояснил Антон.

— А почему ты сразу об этом Лёне не рассказал? — поинтересовался я. — К чему этот цирк с отложенным экспериментом?

— Понимаешь, мне хочется сначала с Аней об этом поговорить, — задумчиво проговорил Антон. — Я боюсь, что она к этому причастна. Маркировка и учёт телят — её прямая обязанность и она наверняка должна была заметить подвох. Особенно если учитывать, что подменные телята вряд ли голштины, скорее всего, местные черно-пестрые, так что опытный человек заметит невооруженным глазом породное несоответствие.