Александр Варавин - Пройдя долиной смертной тени – 2

Он разжег новый костер у одного из валунов и пристроил котелок с цампой ближе к огню, на случай если Такрон захочет есть. Сам же занялся сооружением лежаков. Такрон сидел неподалеку, безучастно наблюдая за его работой.

— Демоны редко занимают мертвые тела, — неожиданно произнес Такрон. — Случай с охотником — скорее исключение, чем правило. Они предпочитают живую кровь и плоть.

Эрик вопросительно глянул на шамана, но затем вспомнил свой вопрос перед спуском.

— Мертвые тела занимают горные духи. Не преследуя никакой цели. Так же, как ветер играет с флагом или гоняет перекати-поле. Роланг, конечно, может навредить или даже убить человека, но только если столкнется с ним случайно. Как камень, упавший с горы.

— То есть, они не нападают с целью сожрать? — уточнил Эрик.

— Нет. Разве что покусать. Это труп, который не способен усвоить пищу. Сердце не бьется, кровь не течет по сосудам, желудочный сок не выделяется. Обычно, когда такое случается, роланг просто носится по округе, размахивая руками и подпрыгивая. Иногда это выглядит даже смешно, если знаешь, как с ними обращаться. Но обычные жители очень боятся ролангов и часто придумывают жуткие истории. Здесь, конечно, не обошлось без шаманов, которые еще до прихода Тонпа Шенраба «оживляли» мертвецов, с помощью простого обряда открывая доступ природному духу внутрь мертвого тела. Я слышал, что даже кто-то из лам-отшельников творил подобное.

— И как же с ними следует обращаться? — заинтересовался Эрик.

— Если ты находишься дома, то закрыть дверь поплотнее. Если встречаешь такого где-нибудь снаружи — лучше всего залезть на дерево, высокий камень или на крутой пригорок. Роланги не умеют лазать.

— Долго приходиться сидеть на дереве?

— Бывает, что часами. Но обычно они достаточно быстро ломают себе ноги, потому что дух внутри не распознает препятствия ландшафта, и начинают просто биться в конвульсиях, валяясь на земле, не в состоянии бегать. Или ползают, перебирая руками. Дух вскоре оставляет сломанную «игрушку».

Такрон немного оживился и даже пересел ближе к костру. Взяв котелок с цампой, принялся неспешно есть.

— Зачем нам нужен прорицатель, Такрон? — решился спросить Эрик.

Шен доел похлебку до конца и только после этого ответил.

— В последнее время у меня было слишком много странных видений. Связанных с тобой, Лугонгом и еще каким-то человеком, сущность которого я не в состоянии воспринять. К тому же я чувствую, что происходит что-то плохое, и не могу понять, что именно. Мне нужно, чтобы тот, к кому мы идем, дал мне целостное видение происходящего. Да и тебе тоже не помешает.

— Я немного понимаю, — размышляя, произнес Эрик, — способ, как ты сам практикуешь, как тот немой шаман или как Лугонг. Если прорицание — один из Четырех Путей, то на мой взгляд, его техника должна быть схожа с вашими.

— Может быть, — пожал плечами Такрон. — У всех нас только три инструмента: тело, сознание и атрибут, связанный с обоими. Возможно, что Шен Пути Прорицания обучен входить в резонанс с энергией грядущего события, которое проясняет детали происходящего здесь и сейчас.

— То есть видеть будущее?

— Нет, не так. Когда-то мой наставник пытался объяснить мне в общих чертах смысл практики прорицания, но его рассказ только все запутал для меня. Ты почувствуешь сам, когда получишь свое прорицание.

— Ты имеешь в виду, что это прорицание как какая-то картина, которую я увижу? Шаман мне ее растолкует?

— Нет, не растолкует, — сказал Такрон. — Он даже не узнает, что ты увидишь. Это будет только твое видение — Истинное Прорицание. Но шен может и предсказывать события, которые видит сам с помощью особых ритуалов и своих личных атрибутов.

— Атрибуты прорицателя — это карты, кости, четки? Да?

Такрон рассмеялся.

— Мы говорим о Шен Предсказании, но не о цыганских или ламаистских гадалках. Каждый прорицатель использует свой артефакт, как правило, очень древний, передающийся от наставника к ученику, тело и сознание которого настраиваются на этот предмет с детства. Так же, как у шенов трех других Путей. Я уже говорил тебе об этом. Для линии немого шена это посох, для меня пхурбу, которому больше тысячи лет, для Лугонга — Дордже, хотя шены Бытия тоже используют кинжал. Для прорицателя это может быть тиара или… Подожди…

Такрон внезапно замолчал, словно осененный какой-то догадкой.

— Ты сказал «четки»? — глянул он на Эрика со странным выражением лица.

— Ну да, четки, — кивнул тот. — Четки — один из самых популярных атрибутов гадания почти во всех странах. Например, у нас…

— Возможно, — снова прервал его Такрон. — Что именно четки…

— Ты говоришь об этих? — Эрик достал из-под одежды четки Дропа.

Такрон, не отвечая, рассеянно смотрел куда-то сквозь него.

— Мы покажем четки прорицателю, — вернувшись к разговору через несколько минут, сказал он. — Он точно знает, для чего они появились на нашей тропе.

Такрон встал и плеснул воды в котелок. Вытащил из торбы чайник и, прихватив флягу для воды, ушел куда-то в сгущающиеся сумерки.

Эрик подбросил дров в костер и прилег прямо на жесткую траву, еще хранящую тепло зашедшего солнца.

Такрон вернулся через пятнадцать минут, принеся котелок, чайник и флягу наполненные водой.

— Родник рядом, справа за камнями, — пояснил он и поставил чайник на огонь.

— Такрон, ты как-то презрительно говоришь о «ламаистских гадалках», — задал Эрик вопрос, который надумал, пока шаман отсутствовал. — Однако, все знают, как в Тибете, с помощью предсказания или гадания, определяют очередное воплощение умершего ламы. Они прорицают.

— Несомненно, — подтвердил Такрон. — Показать тебе?

Не дожидаясь ответа, Такрон соскреб с земли несколько хвойных игл. Выбрав семь штук одинакового размера, он откусил от одной половину и закрыл все в замок ладоней. Придав лицу строгое выражение, Такрон принялся энергично встряхивать сцепленные ладони, громко читая какую-то мантру. Неожиданно в костре громко треснул сухой хворост. Такрон взвыл какую-то тарабарщину и резким движением выбросил содержимое ладоней на вытоптанную площадку перед собой.

— Ну, — самодовольно сказал он. — Посмотри и убедись сам.

Эрик склонился над рассыпавшимися иголками.

— Что мне нужно смотреть? — растерянно спросил он.

— В каком направлении указывает толстый конец короткой иголки.

Напрягая глаза, Эрик с трудом увидел эту иголку и, следуя ее положению, указал на юго-восток.

— А теперь взгляни на самую длинную ветку пихты, которая находится слева от нас. Куда она указывает?

— Туда же на юго-восток, — все еще не понимая, сказал Эрик.

— Именно там следует искать мальчика, в которого воплотится сущность умершего ламы.