Коллектив авторов - Были 90-х. Том 1. Как мы выживали

— Ребята! Вы даже не представляете, какие вы молодцы! Да вы прикоснулись к святому, да вы помогли людям стать выше и чище, да вы…

И в таком духе минут пять, в завершение вопрос:

— Где вас можно найти? Я теперь книги буду покупать только у вас!

— Пожалуйста, приходите на Чкаловскую ярмарку, увидите.

Отозвалось бы таких тетушек хотя бы с полсотни… Правда, на продаже самих книг про Анастасию заработали нормально. И за это тоже спасибо Мегрэ.

Несомненно, воспевание Сибири, ее красот, тайги, кедров, Оби лучше, к примеру, обещаний проходимца Грабового воскресить из мертвых за 39 500 «рэ». Однако после выхода в свет первых «Анастасий» началась активная торговля поделками и амулетами из кедра. Некоторые фанаты вешали их рядом с православными крестиками, а то и вместо них. Часть чересчур восторженных почитателей Мегрэ ставили его в один ряд с Тургеневым, Горьким и даже Львом Толстым! Это уже было слишком! Православная церковь тоже очень настороженно отнеслась к культу новоявленной почти святой. Недаром сказано в Писании: «Не сотвори себе кумира». Ну да Бог им судья!

Харьков

90-е годы — инженер-строитель, замдиректора молодежного центра, фармфирмы и прочих ЧФ и ООО, частный предприниматель. Сегодня — начальник службы коммунального предприятия.

С девяностыми годами, прозванными лихими, обычно ассоциируются новые русские в малиновых пиджаках и их подручные — бритоголовые качки в спортивных штанах и коротких кожаных куртках. Что еще? Конечно, толстенные золотые цепи, черный «бумер», МММ, шоколадные батончики «Баунти», дарующие райское наслаждение, то ли голландский, то ли польский спирт «Рояль».

Великую страну, развалившуюся на части, стали именовать неблагозвучным СНГ. Повсюду торговый бум. Рынки вырастают быстрее грибов, даже главная спортивная арена, относительно недавно провожавшая в полет олимпийского мишку, превратилась в кишащую «челноками» «Лужу». На тачках и тележках — связанные в тюки «аляски», пирамиды обувных коробок, толстые кипы футболок, джинсов; в разномастных ящиках — «амаретто», кофе, сигареты. В глазах рябит от красно-коричнево-сине-белых клетчатых сумок. Трудно представить, скольким тысячам инженеров довелось с ними сродниться!

Мой первый, по-настоящему предпринимательский опыт связан с баулами из темно-вишневой плащовки, которые я поднимал, обрывая руки, на борт теплохода «Миклухо-Маклай». На выдраенный до блеска красавец корабль занесло меня случайно, если точнее — сагитировал Славка.

Было это в августе 1991 года, когда импортные шмотки преимущественно продавались в комиссионках или изредка выбрасывались на прилавки крупных универмагов. Я крутился, как умел, и через пару лет после окончания института переквалифицировался из мастера дорожно-строительного управления в инструктора райкома комсомола, а потом в замдиректора молодежного центра. Базировалась наша посредническая фирма рядом с сектором учета членов ЛКСМУ довольно крупного государственного предприятия.

У Славки, освобожденного комсорга, общественная деятельность отнимала минимум времени, и мы частенько резались в шашки или курили, обсуждая новости и строя планы повышения материального благосостояния. Ведь, сидя на одном окладе, хочется подзаработать, не правда ли?

И вот однажды Славка предложил поехать не в какую-то Польшу, где советские туристы освоили все базары, а в Китай. Ну не так, чтобы прямо к товарищам в Поднебесную — не те пока отношения между нашими странами, — а на вещевой рынок в Благовещенск. Китайцы с другого берега Амура привозят жемчуг, шелк, кроссовки, пуховики, спортивные костюмы. И самое главное — они не продают, а меняются на заурядный ширпотреб. Даже солдатские шинели гребут.

Славка сказал, что уже забронировал в обкоме две путевки в круиз по маршруту Хабаровск — Комсомольск-на-Амуре — Благовещенск — Хабаровск. Другими словами, сделал предложение, от которого я не смог отказаться. Но нужно было решить пустяковый вопрос: что везти из Харькова?

Водки, отпускаемой по талонам, много не достанешь, к тому же неизвестно — доставишь ли ее в целости с несколькими пересадками до пункта назначения. И вообще, в чем везти? И сколько? Короче, пять бутылок «Столичной», обернутые комплектом нижнего белья, носками и свитером, находились в бывшей тренировочной сумке, официально именуемой ручной кладью.

До отправления в коммерческий круиз оставалась неделя, и я носился по магазинам в поиске такого товара, чтоб не занимал много места и был дорогостоящим.

В «Детском мире» я хапнул десять радиоуправляемых машинок: пять желтых тягачей-вездеходов на резиново-гусеничном ходу и столько же вазовских «девяток» цвета слоновой кости — Харьковский завод «Электроприбор» знал толк в потребкооперации. Моей дочке Яське исполнилось два с четвертью года, и хотя на коробке написали «для детей старше десяти лет», она крепко держала дистанционный пульт во время ходовых испытаний игрушечной техники.

«Девятка», как и настоящий автомобиль, действительно гоняла, но радиуса для разворота в однокомнатной хрущевке не хватало, и она постоянно врезалась в полированную прибалтийскую стенку или застревала под креслом. Дочка смеялась и кричала «есе!», а я, обнаружив мелкие царапины на бамперах, сказал, что у машинки закончились батарейки, и принес более маневренный, но неторопливый тягач.

Вездеход лавировал между ножками стульев и куклами, сидящими на ковре; без проблем переезжал домашние тапки; не застревая в складках, взобрался на упавшую с дивана подушку. И все бы отлично, если б он не рычал, не мигал красным сигнальным фонарем на крыше и не тряс угрожающе антенной. Дочка пряталась у меня за спиной и отказывалась крутить руль на пульте.

В хозяйственный возле метро я заходил регулярно, и — о, чудо! — две компактные электродуховки, привезенные утром, поплотней упаковали в бумагу и перевязали шпагатом, чтоб удобно было нести в руках.

Ранее я прикупил складных дорожных утюгов и роторных электробритв «Харьков-7101». Какой-то электрический подход получился в закупке товара, подумал я и только тут понял, что не во что этот товар складывать. Уж больно объем оказался приличным. Но слава богу торговли Гермесу! Подходящего размера сумки за день до отъезда я взял напрокат у подруги жены, отшивающей на дому цеховикам пресловутую «мечту оккупанта».

Славка не узнал меня на железнодорожном вокзале или просто не заметил на фоне гигантских сумок, куда реально было поместиться, слегка поджав ноги. Он с удовольствием затягивался и насколько мог аристократично стряхивал указательным пальцем пепел с сигареты, улыбаясь симпатичной шатеночке. В другой руке Славка держал пакет, в какие обычно складывают пироги и бутерброды в дорогу, а на плече висела фирменная вилсоновская теннисная сумка. И все. Никаких раздутых рюкзаков, чемоданов, баулов. Подобного добра с каждой минутой прибавлялось на перроне и по возбужденному гомону становилось ясно, что кучкуется туристическая группа — окончательным доводом, что это именно наша группа, служили рулоны скатанных шинелей.