Julia Liss - Сумасшедшее лето красной шапочки (СИ)

Все-таки очень сомневаюсь, что она бы просто так пустила его в комнату к спящей внучке. Моя бабушка, конечно, прогрессивная, но не настолько.

— А, они с моей мамой уехали на ярмарку в Орехово. Там сегодня день станицы. Сказали, вернутся вечером.

— Угу, я переоденусь и выйду. — улыбаюсь.

Женя выходит, я падаю на диван и по самую макушку натягиваю одеяло. Было бы здорово, если бы оно оказалось мантией невидимки. Но, увы, это лишь одеяло в розочку, и оно не в силах укрыть меня от Жени. Да и если быть откровенной, то мне очень хочется провести с ним время наедине. Надеюсь, наедине. Пусть даже мы будем заняты моим утоплением, зато вместе.

Воодушевившись нагрянувшим счастьем, быстро нацепила свой купальник, сверху лёгонький сарафан, доканчиваю образ, надоевшей всем, своей шляпкой. Телефон решаю оставить дома, вряд ли он понадобится мне на речке. Выхожу из дома, замечаю Женю сидящего под виноградником.

— Быстро ты, — одобряет меня мой новоиспеченный инструктор. — Пойдем, — он кивает на стоящую за забором машину. По-моему, вчера на ней был Артем. Неужели он в курсе наших планов? Это начинает бесить. Артем итак слишком много знает. Будь это какой-нибудь американский триллер, его бы уже убрали, как свидетеля. Но это лишь моя жизнь, и тут остается только надеяться, что у него хватит ума не болтаться об этом всем.

С чего это ты решил заняться моим обучением? — спрашиваю я пока мы едем.

Свои мотивы мне понятны: во-первых, провести время с Женей, во-вторых, вдруг у него реально что-то получится? А вот, какие цели преследует он — пока неясно.

— Просто здесь опасно находиться тем, кто не умеет плавать. — не глядя изрекает Самойлов.

— Особенно, когда рядом шайка твоих друзей, — решаю дополнить его ответ.

— Именно. — кидает на меня мимолётный взгляд. — Сегодня без фотоаппарата?

— Решил все-таки поиздеваться?

— Немного, — усмехается.

— Ты очень немногословен. — замечаю я.

— Точно. — кивает.

— Закончились дурацкие шуточки?

— Нет, всегда есть парочку в запасе. — Женя улыбается.

Мне кажется, что-то изменилось между нами. Нет больше вражеской атмосферы, царившей между нами, почти месяц. Мы с лёгкостью общаемся друг с другом, не пытаемся уколоть побольнее, не пытаемся обидеть. Женя принял меня. Пока только, как жителя Ромашково, как друга. Но уже кое-какие сдвиги.

Я боялась, что после нашего поцелуя ситуация усугубится. Что я буду чувствовать себя неловко, скованно рядом с ним. Но нет, все как-то привычно и обыденно, словно последние лет 10 я только и делаю, что езжу с Женей на плавание. С одной стороны, мне нравится легкость нашего общения, а с другой немного пугает.

Когда Женя ненавидел меня, принимая за типичную городскую фифу, у меня была цель: доказать ему обратное, а что сейчас? Как вести себя с ним?

Особенно, когда и мой гнев по отношению к нему сменился на порхающих бабочек в животе, милые сны о нем, и дрожь в коленках от его улыбки.

Только со всеми этим набором, что мне делать? Будущего у нас нет. Он вряд ли согласится ехать в город за мной… А я что? У меня учеба. Поэтому дабы не навлечь проблем на свою голову, лучше не обращать внимания на свою симпатию. Закопать ее у бабушки на огороде, под вишней и больше не вспоминать. Перестать любоваться им, когда он ведет машину. Перестать на ночь пересматривать его снимок, запоминая каждый блик, каждый изгиб его лица. Перестать вспоминать вкус его губ, представлять наши жаркие поцелуи раз за разом…

М-да. Говорить проще, чем сделать. Особенно, когда каждая клеточка мозга впитала в себя аромат его футболки, высекла в моей памяти его улыбку, блеск глаз.

После того проклятого поцелуя, симпатия к Самойлову накрывала меня, как волна. Медленно, но уверенно, не оставляя ни единого шанса выйти сухой из воды. Эта симпатия ничем не напоминала мне мою влюбленность (как мне казалось) к Илье. Она не напоминала мне вообще ничего. Просто вызывала во мне грубые противоречия, заставляла раз за разом задумываться, а что я вообще к нему чувствую?

С Ильей все было просто. Никаких неловкостей, трудностей. Просто односторонняя влюбленность, окружённая только моими мечтами.

И с Женей все могло быть точно так же, если бы не было едва уловимых намеков на взаимность. Если поцелуй вообще можно назвать «едва уловимым» намеком. В общем, я запуталась в себе, в Жене, в ситуации. И чем больше пыталась разобраться — тем больше возникало вопросов.

Единственное, что я знаю хорошо — меня жутко злит Света со своим повышенным вниманием к Жене. Было бы лучше, если бы она просто исчезла и позволила нам наслаждаться обществом друг друга. Жаль, что Женя так не считает. Наверно. Вообще не знаю, как он считает…

— Приехали, — Женя останавливает машину и выходит. Я выскакиваю следом и осматриваюсь. Еще одно незнакомое место у той же реки. Ромашово балует меня разнообразием. — Раздевайся.

— Что? — поворачиваюсь к нему.

— Ты плавать в платье собралась? — вопросительно выгибает бровь.

Черт… Плавать. Моя фантазия подвела меня в самый неподходящий момент.

— Да нет… — снимаю с себя шляпку, следом стаскиваю платье, складываю его и кладу на переднее сидение. Женя увлеченно наблюдает за мной, неужто думает, что не замечу, как он пялится?

— Занималась спортом? — наконец-то отмирает он.

— Да. Заметно?

— Теперь очень, — переводит взгляд с моего тела на меня. — Чем занималась?

— Много чем. — пожимаю плечами. Нет смысла рассказывать про фанатизм моей мамы, и про многочисленные кружки.

— Молодец, — Женя снимает с себя футболку. Теперь пришла моя очередь остолбенеть и пожирать взглядом фигуру Самойлова. А пожирать там есть что, поверьте. — Идем? — приходится поднять взгляд с его рельефного торса.

Кивок.

Женя направляется к речке, оставив обувь у машины. Я тоже снимаю сандалики и иду за ним.

— Ты полезешь в шортах? — замечаю, что он не снял их.

— Да. — непонимающе смотрит на меня, — тебе будет комфортнее, если я буду без них? — лукаво улыбается.

— Господи, почему ты все опошляешь? — неободрительно качаю головой.

— Пойдем уже, хватит слов. — Женя небрежно берет меня за руку, но даже от его прикосновения меня словно пробивает током. Оно не таит в себе нежность, трепет, ласку, но я все равно млею. Судорожно сглатываю и выдыхаю, пытаясь унять участившийся пульс. Это просто Самойлов. Не папа Римский же, чтоб так волноваться…

— Ты чего трусишься, как воробей? — заметил мое волнение все-таки. — Боишься?

Кивок.

— Я не отпущу тебя, — Женя сильнее сжимает мою ладонь.

— Обещаешь? — мой голос похож на писк мышки, но это не от страха воды… Только бы он не понял этого.

— Обещаю. — спокойно молвит Женя.

— Клянись, — не унимаюсь я.