Аманда Проуз - Дитя клевера

— Но ведь когда мы поженимся, у нас все будет общее. Так какая разница, чьи это деньги?

Дот взглянула на Сола.

— Для тебя это, может, и без разницы! А для меня — нет! Тем не менее спасибо за предложение! Хотя, как мне кажется, не очень-то это приятно — делить свою кровную денежку с бедняками!

— Знаешь, что? Пойдем лучше прогуляемся, проветрим мозги… А заодно прогоним прочь и все наши невеселые мысли.

Сол улыбнулся, стараясь придать своему лицу оптимистическое выражение.

— Нет! Что-то сегодня у меня нет настроения гулять. Давай отложим наши прогулки до завтра, ладно? Пока! — Дот торопливо поцеловала Сола в щеку и ушла.

Какие прогулки, размышляла она по пути домой, с таким тяжким грузом проблем? Легко сказать: «разогнать невеселые мысли», да вот только как это сделать?

Вида полулежала на диване и читала книгу при свете настольной лампы. Элегантно обставленная комната утопала в золотистом мареве. Весело потрескивали сухие поленья дров в камине. Несмотря на то что на дворе была уже середина мая, Вида по-прежнему мерзла. Сырой английский климат пронимал до костей. На проигрывателе крутилась пластинка фирмы «Мотаун», наполняя комнату веселыми энергичными ритмами.

Вида машинально отбивала ритм босыми ногами, и при каждом движении полы ее роскошного шелкового пеньюара, расшитого кружевом, водопадом струились по ногам и по диванным подушкам, выдержанным в блеклых пастельных тонах. Вида сделала вид, что не заметила появления в комнате сына, хотя она слышала, как он нарочито громко хлопнул входной дверью и так же отчетливо пропечатал каждый свой шаг по лестнице, явно желая, чтобы его возвращение домой не осталось незамеченным. Однако Виде совсем не хотелось нарушать состояние покоя. К чему ненужные разговоры?

Но вот Сол вихрем ворвался в гостиную и замер возле дивана.

— Мама! Ты что-нибудь слышала о Джоан? Нашей поварихе… Мне сообщили, что ее уволили…

— Добрый вечер, Соломон! Рада тебя видеть! Как прошел день?

— Мама! Я серьезно тебя спрашиваю! Что ты знаешь обо всей этой истории? Кловер просто в отчаянии. Их семье нужен постоянный доход. Ведь ее отец не может работать из-за болезни. И вдруг такое странное совпадение! Не успела ты узнать про нас с Кловер, как ее мать немедленно выгоняют с работы.

Сол дышал тяжело, бурно вздымая грудь, явно пытаясь успокоить себя и оставаться по мере сил вежливым с матерью.

— Кажется, я уже тебя предупреждала, что не потерплю никаких «нас» в том, что касается этой девчонки!

— Мама! Пожалуйста, не начинай все сначала! Просто скажи, что случилось с нашей кухаркой.

Вида отложила книгу в сторону. Сол мельком взглянул на обложку. Роман Харпер Ли «Убить пересмешника».

— По-моему, ты и сам все отлично понимаешь, ничуть не хуже меня! — небрежно бросила ему мать. — С каких это пор проблемы с кухаркой входят в сферу твоих интересов? Насколько я помню, раньше тебя мало занимали домашние дела. Ты — военный человек, Сол! И не забывай, ты — Арбутнот, и у тебя тоже есть целый ряд обязанностей… Наконец, есть долг перед семьей! В один прекрасный день ты возглавишь ту империю, весь тот бизнес, который построил для тебя отец. Слишком большая ответственность ляжет на твои плечи, мой мальчик, чтобы в придачу ко всему еще и интересоваться людьми, которые варят тебе на завтрак яйца всмятку. Предоставь эти заботы другим, например мне!

— Какие обязанности, мама? Постоянно путаться под ногами у отца? Всегда быть в шаговой доступности от него? Но у него ко мне нет никаких официальных поручений! Ничего такого! Мама! Если эту женщину выгнали с работы из-за Кловер, я сойду с ума!

— Так вот, значит, как своеобразно она на тебя влияет!

— Влияет? Да я люблю ее! Люблю, и все тут!

Вида осторожно тронула рукой свои волосы.

— Мне нужно выпить!

— Но ты же никогда не пила!

— Ты даешь мне веский повод начать это делать прямо сейчас!

Соломон безвольно рухнул на диван, опустив плечи. В глазах его плескалась усталость. Какое-то время мать и сын хранили молчание. Пластинка между тем доиграла до конца, и игла противно скрипнула, перескочив с канавки на ровную поверхность диска. Эти треск и шуршание, многократно усиленные граммофоном, были единственными звуками, нарушавшими зловещую тишину, повисшую в комнате. Но оба, и мать, и сын, были только рады затянувшейся паузе. Нужно же хоть немного остудить себя, привести в норму дыхание и упорядочить собственные мысли.

— Я люблю тебя, Соломон! Ты ведь знаешь это, правда?

Сол молча кивнул, уставившись глазами в ковер. Да, он отлично знает, как его любит мать.

— Мы с папой хотим тебе только добра, сынок! И если бы мы были уверены в том, что связать всю свою дальнейшую жизнь с первой же девчонкой, которая попалась тебе на глаза, — это и есть для тебя предел счастья, если бы мы точно знали, что такой союз пойдет тебе во благо, никто из нас и слова бы против не сказал! Пожалуйста, женись, сынок! И не имеет значения, кто твоя избранница, откуда она родом и кто ее родители. Но дорогой мой! Как же ты не поймешь, что это — не тот случай! Так, мимолетное увлечение! Искорка, которая погаснет, едва успев вспыхнуть. Поверь мне! Все эти любовные чары развеются, не успеешь и глазом моргнуть. И вот когда это случится, ты уже посмотришь на свой выбор совсем иными глазами… От прежних восторгов не останется и следа! И это запоздалое прозрение станет трагедией не только для тебя, но и для нее! Представь себе, я забочусь и о ее благе, хоть это может показаться тебе странным. Какое право ты имеешь разрушать чужую жизнь, коверкать судьбу девушки, а потом оставлять ее с разбитым сердцем, выбрасывать вон, словно ненужный мусор? Вот что такое реальность, мой дорогой! Она совсем не такая, как нам порой думается.

— В одном ты, мама, права! Кловер действительно похожа на искорку. И она будет светить для меня всегда. И это уже моя реальность, и она такова! Разве у вас с отцом было иначе? Или у моего прапрадеда Джеймса и его жены Мэри-Джейн? Вот и наша любовь — она тоже непоколебима. Потому что это больше, чем любовь. Это — судьба!

— Боже мой! Да ты меня даже не слушаешь!

— Мама! Ты против, потому что она белая?

— Что?!

— Я спрашиваю, ты настроена против Кловер потому, что она белая?

— Нет! Ну или частично! Все дело в ней самой! В ее жизни, мелкой, никчемной, пустой… Что у вас общего? Разве такая жена, как она, поможет тебе делать карьеру, подниматься вверх, занимать подобающее тебе положение в обществе?

— А ты полагаешь, что жениться нужно для того, чтобы пробиваться вверх по служебной лестнице или вращаться в высшем обществе? — Сол недоверчиво уставился на мать, боясь, что ослышался.

— Пожалуйста, не делай из меня монстра, сынок. Хотя… хотя все эти вещи играют значимую роль в жизни таких людей, как мы.