Владимир Топилин - Немтырь

— Мать с сестрой упредили, успел вовремя сбежать. — И, почувствовав дружелюбие и простоту Петькиного характера, вдруг открылся, доверился: — Два года в тайге отсиживаюсь. Только ты это, не говори никому.

— Два года? — подскочил на локте тот.

— Ща встану, морду наколочу! — с соседних нар пригрозил Фрол.

Петька опять примолк на некоторое время, подождал, когда тот захрапит, продолжил:

— И как ты там, в тайге, один-то?

— Вот так вот и живу, — с тяжелым вздохом ответил Янис.

— Я бы тоже в тайге пожил, — начал мечтать Петька. — С Веркой. Сбежал бы от тяти, да стал бы жить, чтобы никто не учил.

— Кто тебе мешает?

— Дак вон спит, холера, — намекая на брата, тяжело ответил ночной собеседник. — Никакого ходу не дает. Два раза бегал к Верке — она на соседнем прииске живет. Догнал черт, надавал по бокам, да тяте рассказал. Ему что? Он женатый на Аньке Ивановой, двое ребятишек у них. Анька красивая, хорошая, так ему и горевать не приходится. Пока он тут, она все в доме волокет: по хозяйству, с ребятишками, да и вообще хозяйка хорошая. А мне как быть? Томка вон воды с речки на коромысле принести не может.

Продолжая высказывать свою обиду, Петька разошелся и добился своего. Фрол встал, треснул ему ладонью по лбу. Тот обиженно замолчал, потом потихоньку зашептал, перед тем как уснуть, Янису на ухо:

— Все одно — к Верке убегу, позову ее в тайгу. Срубим зимовье, будет жить. Мы уже и место подыскали: за Синюхиным перевалом, — махнул в темноте рукой куда-то на стену. — Это через две горы, на Покровке. А как дите народится, тут уж тятя не отвертится, примет всех троих!

— Правильно думаешь! — поддержал его Янис, засыпая. — Я бы на твоем месте так же поступил. За любовь надо бороться!

Замолчали. Янис уснул. Петька, переживая за будущий побег, крутился с боку набок.

Янис проснулся от резких толчков, кто-то пихал ему в бок кулак. Проснулся — над ним склонился Петька, шепчет на ухо:

— Вставай, Янька. Макар Григорьев ночью за милиционерами на коне поехал. Тикать тебе надо!

— Кто поехал? Куда? Зачем? — подскочив на нарах, не сразу сообразил он.

— Макар… За милицией… В поселок. Еще ночью. Говорит, надо тебя задержать, документы проверить, кто ты такой, — повторил Петька. — Вдруг с бандитами связан?

От последних слов голова Яниса прояснилась, будто в ледяную воду нырнул. Сердце бешено заколотилось: опасность! Ах ты черт! Совсем не подумал, что кто-то из старателей может доложить на него. Надо было выходить на прииск не под вечер, а утром или к обеду, и не оставаться на ночь. Разузнать все и уйти.

Заметался по избушке, как посаженый в ящик соболь: что делать? Петька рядом. Молодец, что предупредил. Он — единственный спаситель.

— Кто знает, что Макар уехал?

— Теперь все знают. Мужики позавтракали, на работах. Я вот забежал сказать.

— Спасибо, ты настоящий друг! — поблагодарил его Янис. — Далеко до поселка?

— Да нет, верст десять.

Ох, ты, леший! Янис так и сел на нары: да они же на подходе!.. На лошадях туда и обратно можно без остановки проскакать.

— Как можно незаметно из избушки выскочить?

— Дык вон, в окошко. Створка открывается. Сигай, пока никого нет. Я скажу, что ты спал, — посоветовал Петька.

Янис подскочил к окну, хотел выскочить, но задержался. Вспомнил:

— Слушай, Петр! Мне надо, чтобы ты со мной пошел. Тут недалеко.

— Зачем это? — удивился тот.

— Пока что ни о чем не спрашивай, времени нет, потом на месте все расскажу.

— Дык, как мне с тобой? Мужики мне потом бока намнут.

— Не намнут. Я тебе расскажу такое, что…

— Что?

— Не спрашивай сейчас, времени нет. Прошу тебя, догоняй! Собаку отпусти, — попросил Янис и выскочил в окно.

Сразу за избушкой — тайга. Крадучись, вприсядку добрался до густого пихтача, скрываясь за деревьями, прошел двадцать шагов. Сзади, на стане слышны голоса.

— Что он там? — спросила от костра тетка Степанида.

— Да спит еще, — равнодушно ответил Петька. — Не стал будить.

— Ты куда подался?

— Пойдем, посмотришь, — выразил недовольство спаситель. — Что, по нужде нельзя отойти?

Прошло немного времени. К ногам подскочила Елка. Радуясь встрече с хозяином, запрыгала вокруг. За ней прибежали две молодые приисковые лайки. Следом, оглядываясь назад, подошел Петька. Напомнил:

— Котомку забыл, на стене висит.

— Да хрен с ней, с котомкой, себе заберешь, — отмахнулся Янис и подумал: «Живому бы уйти!»

Побежали. Янис впереди, Петька за ним, скрываясь в тайге, вдоль перемытых отвалов вверх по речке. Собаки мелькали впереди. Наконец-то, добравшись до последней насыпи, остановились передохнуть. Далеко за спиной — голоса. Парни осторожно вылезли на отвал. Отсюда все видно, что происходит на прииске.

Рядом с домами образовалось столпотворение. Бросив работы, старатели сгрудились у домов, вместе с ними — люди в форменной одежде, человек пять. Кто-то кричит, зовет и проклинает Петьку.

— Приехали… — со стоном выдохнул Петька. — Что теперь будет? Братан точно башку оторвет.

— Не оторвет, — заверил Янис, увлекая его за собой. — Пошли, надо торопиться.

Стараясь не топтать траву, скрывая и путая следы, обошли отвалы. Вышли к ручью, поднялись до места, где Янис вчера оставил коня. Увидев лошадь, Петька остановился с открытым ртом:

— Говорил, что один…

— Слушай меня внимательно! — перебил его Янис. — Времени у нас мало для разговоров. — Развязал конскую понягу, вытащил бутылку. — Вот! Это золото тех… ну, кто в прошлом году потерялся.

— Мишукова и Сторожука? — подсказал Петька.

— Да. Их убили. Это долгая история, расскажу вкратце.

Он недолго объяснял, как все случилось с ним, когда пришел Клим-гора. Заметно, как округляются удивленные глаза слушателя, что он едва верит в произошедшее.

— …вот зачем я здесь, — передавая ему бутылку, заключил Янис. — Отдай золото тем, кто его добыл, там разберутся.

— Дык это так, — не зная, что сказать, бормотал Петька. — Как что ты все…

— Не спрашивай. Если мог — рассказал бы больше, сейчас мне надо ехать.

Янис привязал сумы к бокам коня. Перед тем как тронуть коня, подошел проститься:

— Прощай! Спасибо тебе за все! Ты хороший парень!

Петька заторможенно, молча протянул руку для пожатия. Взгляд его блуждал то на Яниса, то на бутылку с золотом под ногами. Ошалевший, он ничего не мог ответить.

Янис хотел закинуть за спину карабин, вдруг остановился, о чем-то вспомнив:

— Подруга твоя… Как ее?

— Вера.

— Зверя промышляет?

— Дык, да. Как без этого? — собравшись с мыслями, ответил Петька. — Это я все в грязи копаюсь, а она-то без мяса не живет.

— На вот! — протянув карабин Клима-горы, передал его в руки Петьки. — Отдай своей Вере, — полез в котомку, выгреб две горсти патронов, насыпал ему в карман. — Из него Михаила Мишукова убили. Да не стой ты, как пень! Спрячь вон пока в колодину, а то отберут. Потом заберешь.