Игорь Кулаков - Время вприпрыжку. Часть 1

В родительских пенатах Виталий и не заметил, как пришло время возвращаться в Москву. Протянув время перед новым годом, он так и не написал заявление об уходе, о чём очень жалел сейчас. Волей неволей миллионеру приходилось возвращаться на рабочее место в лабораторию. Не то, чтобы деньги вдарили в голову, не то, чтобы он собрался прожить следующие десятилетия в неге и роскоши. Как раз нет. Просто планы были другие, а здесь, в родительском гнёздышке Галанов первый раз за пару последних лет смог забыть большие и малые заботы, позволив себе отоспаться (о чудо!), вставая уже только к обеду, не думать ни о чем, и засиживаться за полночь с домашними разговорами и семейным просмотром новых фильмов. Гуляя по скрипящему снежку с родителями в один из удачных и мягких посленовогодних деньков, Галанов буквально всей кожей ощутил, что такая скромная и непритязательная идиллия заканчивается навсегда. Расслабившись в родном провинциальном городке, забыл на время все новые заботы, боязни и сомнения. Но чем ближе шли часы к возвращению, тем чаще он вспоминал о них. Отец и мать, намётанным взором самых близких людей, легко раскусили его настроение. За день до отъезда отец поинтересовался прямо:

— Виталя, колись, чего ты такой хмурый.

— Да всё нормально, пап.

— Чего у тебя стряслось?

— Ничего, все отлично. Просто уезжать очень не хочется. Дома так хорошо.

Андрей Васильевич окинул взглядом сына и выдал, тщательно выдерживая паузы и имитируя интонации: — Подойди… смотри мне в глаза… мне кажется, ты что-то скрываешь..

Наблюдавшая за мужчинами мать засмеялась. Подошла к ним и обняла обоих за плечи. Запомнившаяся прелестная французская комедия про веселых и находчивых галлов помогла Галанову улыбнуться как можно естественнее и скрыть раздумья о грядущем. Ещё не время. Спокойной и никому не известной жизни скоро придет конец. Ему не хотелось бы, чтобы ненужное и неприятно-навязчивое внимание касалось родителей. Впрочем, над этим он был не властен. Всё, что оставалось — лишь не приближать этот день самому.

Уезжая в Москву, он оставил удивленным родителям триста тысяч рублей — на пенсию особо не расшикуешься. Преждевременных вопросов он изящно избежал, удачно списав происхождение денег на давно потраченный гонорар от немецкого университета. Пока буду тратить на себя, свои хотелки и маме с папой жизнь облегчу — ухмыльнулся про себя примерный сын.

2001 год, 9 января.

Москва встретила привычным круговоротом всего и вся. Поймав такси, и порадовав бомбилу согласием с задранной ценой, Виталий довольно быстро уже открывал модернизированную дверь своей квартиры. Зайдя домой, он выполнил обещание — позвонил родителям, сообщив, что добрался хорошо и ждёт их, как и договаривались, в феврале.

Раскидав содержимое сумки и перекусив, он сел за компьютер. Outlook Express осчастливил кучкой писем от коллег из института и новых знакомых с ЦАГИ и КБ Мясищевского машзавода, которым он тут же отписался, ответив на их вопросы по рабочей текучке Проекта. С некоторым удивлением обнаружил на своем личном е-майле письмо от одного из акционеров Проекта с фамилией, оканчивающейся на — ский. Со всеми положенными эпитетами и реверансами денежный воротила интересовался, не сможет ли многоуважаемый Виталий Андреевич выделить время и, в любое удобное ему, г-ну Галанову, время, составить кампанию для обсуждения вопросов, могущих представлять взаимовыгодный интерес. В письме указывался номер телефона ходячего денежного мешка. Прочитав письмо, Виталий не выдержал и захохотал, представив, как добирается на общественном транспорте или подъезжает на такси с водителем-гастарбайтером на встречу с олигархом. Мелькнула мысль так и сделать. Поигравшись с ней, Галанов, с некоторым сожалением, отверг её. Не то, что бы «ноблесс оближ», но каждый раз размышлять о том, стоит ли доверять везти себя драгоценного лицу неизвестной степени лихачества и порядочности. Альтернатива толчеи в автобусно-троллейбусном салоне также была сомнительным удовольствием. Вопрос с транспортом и охраной, право, перезрел.

2001 год, 11 января. Академик Осипов и директор Галановского института.

— Вот, полюбуйтесь. Сегодня принес. — директор показал Юрию Сергеевичу заявление Галанова.

— Можно подумать, Вы не были в Жуковском и для Вас это новость — улыбнулся главный академик, никак не выразив своего отношения к решению Виталия, продолжил другую нить разговора, разбившегося на несколько параллельных потоков, о деятельности теоретиков, экспромучастке, и экспериментальных установках: — через неделю большой демонстратор должен взлететь, наземные испытания завершаются, будем наблюдать. Коллеги из ЦАГИ вошли в раж, даже про новогодние праздники забыли. Вчера у них был. Изгаляются с новой игрушкой, как могут. Помимо утвержденной программы, сделали в инициативном порядке простейшую АГ-платформу, посадили её на «цепь» — силовой кабель и по самому большому ангару круги наматывают. Владимир Григорьевич сперва за голову схватился, когда увидел, что они там творят, поругался для порядку, хотел запретить безобразие и всё в рамки инструкций направить. Ага, как бы не так. Эти паршивцы из техсостава прикрутили к своей летающей колымаге ложемент пилотского кресла, сунули ему в руки пульт и так скромно поинтересовались — не желает ли он оценить. В общем, директор пропал для общества на час. Там очередь покататься сейчас образовалась. Девчата из тамошней конторы уже прознали про агрегат и всячески вокруг увиваются.

— С секретностью полных швах, похоже — ввернул Яков Ильич.

— Чекистов обоих прикрепленных, там, судя по происходящему, ни в грош не ставят. Свои секретчики уже давно прикормленные. А эти, видимо, получили команду, не вмешиваться. Вы поняли меня?

— Чего уж тут не понять. Как только эти господа, в костюмах дорогих, нарисовались, всем всё стало ясно. Не сегодня-завтра шелкопёры во все дыры полезут. Удивляюсь, как они еще не в курсе.

— Как, как… новое тысячелетие они отмечают. Они что, не люди что ли? Главная новость, всё ещё. По всем фронтам. Это в ЦАГИ все — фанаты да сподвижники. — обычно сдержанный главкадемик был в отличном настроении. Такого подъема он не испытывал давно. Последний раз такое ощущение начинающегося разбега было на подступах к тридцати, в начале научной карьеры.

Тот же день, парой часов позже.

— Здравствуйте, Алексей.

— Добрый день, Виталий.

— Как Ваша нелегкая служба?

— Спасибо, всё по уставу.

— Вы сейчас сможете уделить мне 10 минут, пока Юрий Сергеевич ещё не собрался уезжать?

— Конечно. Что Вы хотели?

— Есть один вопрос. Нужна Ваша консультация..