Томми Байер - Аквариум

Мы стояли рядом, над водой возвышались лишь наши головы и плечи, и, глядя на нас, можно было подумать, что мы разговариваем. Но мы, переплетя руки, молчали.

Мне показалось, что мы ощутили блаженство одновременно. Я опять почувствовал в ней то же напряжение — ее лицо побледнело. Шейри закрыла глаза и испустила тихий, долгий, пробирающий до костей стон. Исходивший из самых сокровенных глубин души. И это стало последней каплей. Я испытал совершенно невероятное ощущение: хотелось идти ко дну, поддавшись усталости мышц. Взяв руку Шейри, я крепко сжал ее.

— Ты тоже? — тихо спросила она, не открывая глаз.

— Кажется, да. Я и сам в это не верю.

— Верь. — Шейри улыбнулась, оттолкнулась ото дна, легла на спину, делая сильные взмахи руками, поплыла на середину озера, а я стоял еще несколько секунд на месте, счастливый и обессиленный, прежде чем решился последовать за ней. Смотрел, как из воды то и дело показываются ее соски, а один раз увидел пушистый лобок. Работать руками так же мощно, как она, я еще не мог: мне понадобилось время, чтобы догнать ее. Шейри перевернулась на живот и улыбнулась:

— Ну? Проблема решена?

— Полностью.

Она немного проплыла под водой, а когда вынырнула на поверхность, я уже снова отстал на несколько метров.

— У тебя на пальцах перепонки?! — крикнул я вслед.

— Да!

Шейри быстро поплыла кролем и гораздо раньше меня оказалась на берегу, хотя я очень старался. Не хотелось выглядеть перед ней стариком.

— Почему ты предпочитаешь имя Шейри? — спросил я. — Ведь мама называет тебя Санди.

Мы лежали рядом и смотрели на небо. Ее пальцы нашли мои, и мы взялись за руки, как подростки.

— А ты? Почему тебя зовут Барри?

— К сожалению, этим именем я обязан группе «Би Джиз». [5] «The Bee Gees» — известная австралийская поп-группа, основанная в 1958 г.

— Почему к сожалению?

— Сейчас мне за это стыдно.

— А в моем выборе виновата дочь Белафонте. [6] Белафонте, Харри (р. 1927) — американский эстрадный певец. Я только добавила «й», чтобы это все-таки было мое собственное имя.

— А Санди — от Сандры?

— Не произноси это имя!

Я хотел узнать о ней все, что можно, и она с готовностью рассказывала: росла без отца, тут неподалеку, в городке Мекмюле, в школу ходила в Остербуркене, потом стала петь в разных ансамблях — сначала в местном американском клубе, а после поступления в институт в другой группе, просто для удовольствия. Позднее, чтобы немного заработать, присоединилась к группе, дававшей концерты. Окончила магистратуру по германистике и английской филологии, отправилась в Америку — учить взрослых американцев немецкому. Но уже через пару месяцев, как раз когда от одной довольно известной кантри-группы ей поступило предложение выступать вместе с ними, Шейри почувствовала, что сыта всем по горло, и улетела назад. Ее брат, талантливый блюз-гитарист, под воздействием ЛСД облил себя бензином и сгорел.

— Мне не хотелось оставлять мать одну, — сказала она и глубоко вздохнула.

Я помолчал, представив себе кошмар, который ей пришлось пережить, и, проглотив комок в горле, спросил:

— Когда это случилось?

— Восемь лет назад.

— А сейчас как?

— Работаю я в кафе, а пою только в душе! А там, у тебя, это было редкое исключение.

— Ну, Бентгенс [7] Бентгенс, Бернхард — известный дирижер и композитор. тоже так говорил. Уверен, ты могла бы сделать сольную карьеру.

— Я не пишу песен.

— Хорошие песни можно найти.

— Я больше ничего не хочу.

Шейри замолчала, а я не собирался настаивать, изображая мэтра, который убеждает молодую певицу в том, что она на многое способна. Я решил сменить тему:

— У тебя есть друг?

— Есть тот, кто считает себя им. Он относится к этому гораздо серьезнее, чем я. А я хочу когда-нибудь уехать отсюда… и не уверена, что с ним.

Я помолчал немного и заметил:

— Вряд ли меня это огорчает.

— У нее нет никого, кроме меня, — сказала она, очевидно, о матери. И добавила, хотя я ни о чем не спрашивал: — У нас хорошие отношения. Она вовсе не такая мещанка, какой кажется поначалу. А все проблемы между матерью и дочерью мы уже разрешили.

Она положила голову мне на плечо и провела пальцем по ключице: вперед, назад, наискосок — рисовала маленький невидимый заборчик. От удовольствия я чуть не замурлыкал.

— Вот бы так всю оставшуюся жизнь, — вздохнул я.

Она приподнялась и посмотрела мне в глаза:

— Как тебе удалось?

— При помощи твоей руки.

Шейри громко засмеялась, потом испуганно огляделась по сторонам, словно кто-то мог обвинить ее в нарушении тишины.

— Я не об этом. Приехать сюда. Ко мне.

— Я хочу быть с тобой.

Она снова легла и бросила в пространство:

— В отпуске или на больничном?

— Лучше, — с гордостью сообщил я. — Свободен. Продал лавочку.

Она тихонько присвистнула и снова приподнялась. Закрыв глаза, я представлял, что она, наверное, смотрит на меня с уважением: вот так запросто взял да и продал студию, а потом приехал к ней. Вероятно, это произвело на нее впечатление.

— Где бы ты сейчас хотел оказаться? — спросила она.

И я, не раздумывая ни секунды, ответил:

— Здесь, с тобой.

— А если бы мы отправились в путешествие? Куда бы ты больше всего хотел поехать?

— В Северную Италию. Верона, Флоренция и Перуджа.

— Отлично, — произнесла она с такой интонацией, словно я только что выдержал экзамен. — Возьму отпуск, и мы поедем во Флоренцию. На неделю. Хорошо?

Теперь я и в самом деле замурлыкал от удовольствия. Потом открыл глаза и увидел над собой ее улыбающееся лицо. Лицо приблизилось, и она поцеловала меня. В первый раз.

Когда мы выехали из леса на асфальтовую дорогу, заметно уже похолодало и начало темнеть. Нас обогнала черная «хонда», из открытых окон звучала песня группы «Моден Токинг». К счастью, автомобиль вскоре свернул вправо на проселочную дорогу и вместе с шумом исчез в кукурузном поле.

Я замерз и теснее прижался к Шейри. Она прибавила газу. Мы неслись вдоль стены высоченных кукурузных стеблей. Тарахтение «веспы» звучало для меня как музыка. На этот раз, вновь почувствовав возбуждение, я не пытался отстраниться.

— Тоже мне ненасытный сексуальный гигант! — крикнула она через плечо, и мотоцикл завилял.

— Я думал, женщинам это нравится! — проорал я в ответ.

— Вранье! — Шейри смеялась и повернула ко мне голову, не переставая нажимать на газ.

В этот момент снова где-то совсем близко раздалась музыка, и прямо перед нами на дорогу вырулила «хонда». Звук удара я слышу до сих пор. Думаю, какое-то время мы летели по воздуху, тесно прижавшись друг к другу.

На улице шумела мусороуборочная машина. Очевидно, я заснул перед экраном, пока печатал. Или потерял сознание. Я даже не представлял, сколько прошло времени. В последний раз взгляд мой упал на часы в компьютере в двадцать минут шестого, было еще темно. Я выключил компьютер и пошел спать.