Ольга Демина-Павлова - Парижский Вернисаж

Венчание должно было состояться через месяц в церкви Святого Николая. А пока Ольга вживалась в роль хозяйки большого дома. Роскошь богатого дома-дворца потрясла ее. Богатое убранство комнат, старинные картины, антикварная мебель, столовые приборы из золота и серебра. Сам особняк, выполненный в стиле позднего барокко. Все говорило об изысканном вкусе владельцев особняка и их огромном достатке. Честно говоря, Ольга оказалась к этому не готова. Она, конечно же, привыкла дома к дорогим подаркам от знатных поклонников. Но мышление двухкомнатной квартиры, в которой она жила вместе с мамой, трудно было изменить моментально. Ее отец, инженер, как многие инженеры страны имел средний достаток. По-началу, она чувствовала себя неуютно в огромных залах, хрустальные люстры которых, казалось, нависали над ней. Размеры зеркал казались устрашающе великими, многие залы напоминали фойе оперных театров. Но это было еще полбеды, главный конфуз был в том, что цивилизованная европейски образованная женщина, прекрасный работник и прочее, абсолютно не знала, как управлять огромным домом. Дашкова не знала как рассчитаться с прислугой, какое задание с утра дать поварам и садовнику. От этого она более смущалась и чувствовала себя не комфортно. Ее мучения продолжались до тех пор, пока из Швейцарии с отдыха не вернулись свекровь и сын Мишеля. Доктора порекомендовали Артуру почаще выезжать в Швейцарию, там были лучшие клиники и врачи.

Мать Мишеля оказалась статной старухой с величавой осанкой и выражением лица «королева в изгнании». Елена Петровна гордилась своими старинными корнями и неустанно об этом повторяла. Все первое знакомство, которое прошло во время праздничного ужина, Елена Петровна посвятила родословной графов Строгановых. Она все сокрушалась, что столь знаменитый род, сделавший так много для России, сейчас незаслуженно забыт.

— А, ведь, графы Строгановы были дипломатами и служили интересам России на протяжении многих лет. Один наш предок увлекался коллекционированием картин. У него была одна из лучших картинных галерей. То, что вы, Ольга, увидите у нас в доме, это только малая часть картин. В прочем, что сейчас об этом говорить. Ах, милая девочка, вы многого не знаете, в ваших вузах историю аристократических семей не преподавали. Тогда это было не модно, — сказала будущая свекровь и любознательно посмотрела на Дашкову. — Чем вы занимаетесь, барышня?

— Я — журналист, — как бы извиняясь, сказала Дашкова, — нас еще называют репортерами.

— Очень эксцентричная у вас профессия, вы как многие папарацци гоняетесь за звездами и членами правящих династий в поисках сенсаций?

— Мама, у Оли немножко другой профиль, — заступился за невесту Мишель. — Она пишет очень много хорошего о талантливых и интересных людях.

— Сын, я конечно же понимаю, что без журналистов совсем нельзя. Кто нам сообщит о наводнениях и других природных катастрофах. Но то, что репортеры умеют нагнетать обстановку, это же неоспоримый факт. Я, например, в последнее время не хочу смотреть телевизор.

— Мама, Оля, работает не на телевидении, а в обычной городской газете.

— Ну, очень хорошо, надеюсь, что тут она работать не будет.

Ольга посмотрела в тарелку, она была почти полная, есть абсолютно не хотелось. Женщина вздохнула, видно, что она не очень понравилась свекрови. Елена Петровна была женщиной с характером и решила сразу показать, кто в доме хозяйка. Молодой граф также не проявил интереса к будущей мачехе. Артур вежливо вел себя по отношению к Ольге, не больше. Он все больше молчал за столом, налегая больше на еду, предпочитая отмалчиваться и не вмешиваться в дела взрослых.

— Оленька, вы совсем не едите эклеров, — оторвала невестку от размышлений Строганова. — Вам не нравится наш повар?

— Очень нравится, — смутилась Дашкова. Как будто у нее было с чем сравнить?! — Я съела почти пять эклеров и круассаны также попробовала, они великолепны.

— Значит, вам не понравился наш луковый суп. Хотя Антуан его всегда прекрасно готовит! Может быть, вам не здоровится, вы очень бледны, дитя мое?

— Нет, нет, все хорошо, у меня просто немного побаливает голова, — у Дашковой все похолодело в груди. Неужели, ее обман сейчас раскроется, что она беременна от другого. Мишель не простит ее и тогда… они расстанутся навсегда. У Ольги заныло под ложечкой. Она очень сильно боялась скандала, что ее просто с позором выгонят из дома как аферистку.

— Нет, вам все-таки, плохо, я же вижу. Мишель надо после обеда обязательно вызвать врача.

Ольге показалось, что над ней разверзлись небеса. Ей показалось, что Строганова обо всем догадалась. Еще бы! Ведь она женщина. Мужчину можно обмануть со сроками, но женщину провести не возможно. Сейчас придет семейный доктор, осмотрит больную и все станет известно. Тайна раскроется! А, собственно говоря, на что она надеялась! Дашкова жалобно посмотрела на присутствующих и медленно сползла со стула на пол. Она потеряла сознание.

В доме поднялся переполох. Слуги засуетились, больную отнесли в спальню, тут же послали за доктором. Мишель нервно шагал по комнате из угла в угол в ожидании доктора.

Артур нерешительно заглянул в спальню:

— Папа, у тети Оли, что тоже больное сердце как у мамы, и она умрет?

— Нет. Что ты! Я думаю, что все обойдется. Сейчас придет врач и все прояснится. Возможно это обыкновенный обморок. Ольга не отошла еще после дороги, перелета, смены часовых поясов. А вот и доктор, наконец-то!

Ольга проснулась от резкого запаха нашатыря. С трудом приподняла тяжелые веки и попыталась присесть на кровати.

— Не надо, не вставайте, — заговорил доктор на ломаном русском языке.

— Что со мной? — тихо прошелестела губами больная.

— Мадемуазель Ольга, я хочу вам задать один вопрос. Я отослал вашего жениха, когда проводил осмотр. Но сейчас месье Мишель подойдет сюда, я послал за ним, ему передали что вам уже лучше. Понимаете, я как семейный доктор должен буду сказать правду о вашем состоянии здоровья. Ваш жених знает, что вы беременны?

— Нет.

— Я так и думал. Иначе бы, он сразу меня предупредил бы об этом.

— И как долго намереваетесь скрывать свое положение, милая барышня? Ведь, скоро и так все станет ясно.

— Я не знаю, — заплакала Дашкова. — Дело в том, что я очень полюбила Мишеля, я не хочу его потерять.

— Вы, думаете, ложь поможет удержать мужа. Ведь у вас скоро венчание, не так ли?

— Да, — виноватым голосом сказала больная.

— Мне кажется, месье Мишель любит вас, он все бы понял, расскажи вы ему. Я старый доктор, мадемуазель, я многое видел на своем веку, поверьте, он вас любит и дорожит вами. Вы же знаете, какая трагедия постигла этот дом, когда умерла жена господина Строганова. Первое время, он был вообще безутешен. У них была большая любовь, и вдруг Бог послал Мишелю такое испытание. Елена Петровна и сын Артур, вот те люди, которые были с ним все время. Ни одна женщина не переступила порог этого дома.