Михаэль Шаранг - Сын батрака

— Что?

— Пятьдесят грошей.

Подрядчик задумался.

— Шиллинг, — продолжал Франц, — один шиллинг в час, это уже кое-что.

— Ладно, — сказал подрядчик, — шиллинг так шиллинг.

— Со следующей недели? — уточнил Франц.

— А как же иначе? — И немного погодя: — Теперь мы понимаем друг друга?

— Я никогда не говорил, что мы друг друга не понимаем, — вывернулся Франц.

Подрядчик был раздосадован тем, что ему не удалось поймать Франца в ловушку. И все-таки он сделал еще одну попытку.

— Ты, конечно, понимаешь, что не каждый получит такую надбавку. Это, так сказать, доверие авансом.

«Аванс», — подумал Франц. Вся эта торговля вдруг показалась ему подозрительной. И он решительно заявил:

— Я не просил никаких авансов.

— Доверие авансом! — подчеркнул подрядчик.

— Вот оно что! — произнес Франц.

— Это значит, — пояснил Хёльблинг, — что ты можешь на меня рассчитывать. И я, надеюсь, тоже могу рассчитывать на тебя.

Франц кивнул. Мысль, что он у хозяина на хорошем счету, обрадовала его.

— Ну вот, — сказал Хёльблинг. — Значит, мы друг друга поняли. — Только теперь он действительно в это поверил. — А как дела дома? — спросил он.

— Дома меня уже больше часа ждут к обеду.

«Только лишний раз убеждаюсь, — подумал подрядчик, — что никак не могу войти в доверие к этому парню».

А вслух сказал:

— Чего же ты молчал, я не собираюсь тебя задерживать.

Не успел он договорить, как Франц уже был за дверью.

После того как Своссиль сыпанул ему в машину песку, Бетрай сразу же поехал к бензоколонке. В Сент-Освальде была только одна колонка, да и та находилась не в самой деревне.

Арендатор, молодой механик из Маттерсбурга, открыл рядом с колонкой еще станцию обслуживания и торговлю подержанными автомобилями, но дела его шли хуже, чем он рассчитывал… Итак, арендатор Мерль, стоя за стеклянной витриной своего заведения, сразу же узнал машину Бетрая.

Мерль никак не рассчитывал, что Бетрай свернет к колонке, ведь он уже заправлялся сегодня утром. Кроме того, они условились, что Бетрай не станет появляться у него чаще, чем это необходимо. Дела Мерля и так шли неважно, и он боялся: если в деревне станет известно, что он якшается с Бетраем, это вызовет недовольство.

Сообщничество их основывалось на том, что Мерль давал информацию, а Бетрай — деньги. Информацию, которую поставлял Мерль, Бетрай мог за те же деньги получить и в другом месте. А значит, он мог не опасаться, что Мерль прекратит с ним сотрудничать.

Бетрай подъехал к колонке. Открыл дверцу и широким жестом пригласил Мерля полюбоваться кабиной.

— Это мы в гараже сделаем, — сказал Мерль, отвел машину на станцию обслуживания и поспешил закрыть за собой ворота. Только тут он позволил Бетраю рассказать, откуда в машине оказалось столько песку.

На Мерля рассказ Бетрая произвел-таки впечатление, он с удовольствием посоветовал бы Бетраю держаться подальше от фирмы Хёльблинга, да и вообще от Сент-Освальда. Однако в сложившейся ситуации подобный совет не имел смысла.

Черная биржа труда становилась все меньше и вынуждена была ограничиваться лишь частными задачами. Заказчики, в основном крупные строительные фирмы из Вены, не страдали больше от нехватки рабочей силы, как во времена высокой конъюнктуры. Если они теперь и посылали своих вербовщиков, этих нелегальных посредников, то не для массовых поставок рабочей силы, а для того, чтобы выполнить специальное задание. Например, нанять бетонщика, поскольку он необходим в данный момент, или крановщика, или умелого каменщика на сдельную работу.

Мерль прекрасно знал о плохом положении на черной бирже. И Бетрай был не единственным вербовщиком, с которым он поддерживал контакт. Были у него связи и с другими, но дела он делал пока только с Бетраем. Так что тот мог этим гордиться.

Не имело ни малейшего смысла отговаривать Бетрая от Сент-Освальда. Правда, с некоторых пор вербовщикам там почти нечего было делать, и потому Бетрай раньше не включал эту деревню в круг своей деятельности. Но, вступив в связь с Марией, кельнершей из «Шторхенвирта», он стал все чаще туда наведываться, а заодно решил и дельце провернуть. Тем более что у него были кое-какие планы на будущее, связанные с Марией.

Мерль не стал слушать его отговорок, да и сам рта не раскрыл.

Когда они очищали машину от песка, Бетрай спросил:

— Насчет плотников что-нибудь слышно?

— Откуда? — буркнул Мерль, так как Бетрай сегодня утром уже задавал ему этот вопрос.

— Сегодня же пятница, — напомнил Бетрай, — а к понедельнику мне нужны пять плотников. Пять человек! Если не найдем, снова останемся на бобах.

— В Сент-Освальде столько не найдешь, — сказал Мерль.

— А в ресторане мне говорили, что тут есть несколько плотников.

— Есть-то есть, да они не здесь работают. У Хёльблинга их четверо. Но это все старики.

— Тут старики, там старики! — Бетрай начал терять терпение. — Главное, чтоб были плотники.

— С каких это пор? — искренне удивился Мерль. — Ты же говорил: о стариках не может быть и речи.

— Так-то оно так, но я ведь могу заявить: он, конечно, уже старик, зато специалист исключительный.

— А если они догадаются, что ты им втираешь очки?

В эту минуту Бетрай не знал, что ответить. Он обошел машину, Мерль сидел на корточках, щеткой счищая песок с обивки. Когда Бетрай приблизился к нему, Мерль поднялся. Бетрай подошел к нему почти вплотную и сказал:

— Слушай, ты, старый или молодой, втираю я очки или не втираю, но сейчас мы должны брать то, что есть. Тебе известно, что другие фирмы с перевербовкой терпят крах и никто не знает, сколько мы еще продержимся. А от себя за порядочных людей, если ты мне их раздобудешь, я дам тебе двадцать процентов вместо пятнадцати.

«Значит, — подумал Мерль, — Бетрай не так уж крепко держится в фирме, как хочет показать». А вслух сказал:

— Ты же знаешь, для меня это не так просто.

— Для меня тоже, — отрезал Бетрай.

Чтобы разрядить обстановку, Мерль миролюбиво осведомился, не подойдет ли кандидатура Вурглавеца.

— Ну конечно, — отвечал Бетрай уже приветливее. — Ведь почти все твои кандидатуры — первый класс.

— А он уже клюнул? — спросил Мерль.

— Кто?

— Да Вурглавец.

— Тут, увы, помешала эта история с песком, — сказал Бетрай. — Я не отступлюсь, не беспокойся. Даже если придется тащиться к нему домой.

Мерль объяснил Бетраю, где живет Франц Вурглавец, и даже записал его адрес на квитанции.

Франц на мопеде катил домой. Он задержался у подрядчика, о чем, впрочем, нисколько не сожалел; как-никак удалось повысить почасовую оплату на целый шиллинг. Но сейчас у него каждая минута на счету, он хотел вовремя поспеть к ресторану за Эрной.