Галина Смирнова - Ледоход и подснежники

Михаил знал эту радостную, наполненную оптимизмом и гармонией музыку, и с удовольствием слушал её, что, однако, не мешало ему смотреть по сторонам.

Его место было вторым от прохода, справа сидела пожилая женщина, в очках, с седыми буклями на голове, вся в коконе роскошного павлопосадского платка с длинными кистями, слева сидела жена. Взгляд Михаила скользнул направо, через проход, бегло пробежал по рядам, коснулся милых косичек девочки подростка, сидевшей перед ним, и остановился на женщине с края предыдущего ряда.

На ней была лёгкая шифоновая блузка, вся в туманных, пастельных цветах, русые волосы собраны в пучок слегка, небрежно, так что сверху, из-под заколки, торчит весёлый хохолок… нежные плечи, родинка на тонкой хрупкой шее, слева… родинка.

Михаил узнал её сразу, мгновенно, она могла принадлежать только одной женщине на свете.

Жаркая, сладкая волна нахлынула на него, забилось, забилось и замерло сердце, и в неожиданно наступившей тишине были только он и она, Лена.

Она любила, когда он целовал её в шею, она затихала, закрывала глаза, шептала:

– Родинка, осторожно, – и улыбалась.

Михаил целовал нежную шею, слегка покусывал аккуратное ушко, поднимал её на руки и уносил в жаркое, страстное лето.

Было «Лето» Вивальди и сонный знойный день, сладкая томная нега и жужжание мух, затишье, душная мгла и осторожные капли дождя, грохот на сломанном фиолетовом небе, взорвавшийся ливень и туман, тающий после дождя.

Это случилось на второй год после свадьбы, когда они жили в маленькой комнате коммунальной квартиры.

Соседка сдала свою комнату лихой, разбитной молодухе, приехавшей в столицу на заработки.

Как-то Лена пришла с работы утром, после ночного дежурства, и увидела мужа и её в своей комнате.

– Да, было. И не первый раз, но ничего, абсолютно ничего серьёзного, пойми ты, наконец, ни-че-го, для меня есть только ты! – пытался убедить Михаил.

Но Лена ушла.

Она сидела впереди так близко – только руку протяни, и ему казалось, он слышит знакомый запах её духов.

«Оглянись, Лена, посмотри на меня, посмотри, оглянись…»

Волшебные звуки заполняли всё пространство Большого зала, и где-то на самом краю света, то ли в хрустальном замке, то ли в старой, покосившейся от горя и слёз корявой избе, спрятались и укрылись под покровом Музыки, как под Покровом Богородицы, он и она, только шелестело, шуршало Время, только смотрели строго со стен портреты великих композиторов, словно спрашивая:

– Как вы там, земляне?

И дарили волшебные звуки, и летела в глаза белая, кружевная метель, летели рыжие и багряные, багряные и рыжие, эти самые осенние, осенние листья, куда же вы летите? куда? подождите, вот она, моя радуга.

Только «Лунная соната» освещала потухшую Землю.

Продолжительные аплодисменты, возгласы «Браво!», «Браво!», цветы на сцене.

Толпа у выхода.

«Где она? Оглянись, Лена!»

Впереди мелькнула лёгкая шифоновая блузка, вся в туманных пастельных цветах, и прощально качнулся весёлый хохолок, торчащий над заколкой.

Телефон звенел долго и настойчиво. Михаил взял трубку.

– Миша, что случилось? Звоню, звоню, а трубку никто не берёт, – тёща была явно взволнована. – Где вы были?

– На концерте.

– Понравилось? Миша, ты что молчишь? Ты завтра приезжай на дачу, крыльцо надо бы починить. Приедешь?

– Приеду.

– Вас можно пригласить на танец?

– Можно.

– Николай.

– Елена Павловна.

– Музыка приятная, ретро. Я сегодня днём смотрел по телевизору старый фильм… забыл вот название.

– И я смотрела, хороший, добрый фильм. Как же он называется?

– Его снимали в Плёсе. Вы были в Плёсе?

– Нет.

– Я был давно, на теплоходе заходили. Красота! Волга, берёзы, сирень цвела, незабудки.

– В этом фильме актёр известный играл… замечательный актёр, народный артист… его фамилия…

– Знаю, знаю… сейчас… он, помните, играл в фильме… тоже прекрасный фильм, он там дедушку играл и у него внучка… известная актриса…

– Помню. А маму играла актриса… красивая такая…

– Да-да, она Миледи в «Трёх мушкетерах» играла.

– И в «Зеркале» Тарковского она же. Вам нравится Тарковский?

– Нравится, особенно «Солярис».

– Согласна. Эти затянутые, долгие кадры, паутина на деревьях, роса на траве.

– Бесподобно.

– А знаете, Коля, есть такое растение, манжетка называется или росянка, его широкие листья образуют своеобразную воронку вроде бокала. И вот летним утром в этом зелёном бокале собирается большая капля росы. Представьте себе: лужайка, заросшая манжеткой, и в каждой капля росы, сверкающей на солнце. И если эту росинку…

– …выпить…

– Да, её нужно обязательно выпить. Тогда будет…

– …и будет тогда счастье, Леночка. Так как же звали того актера?

– Который в Плёсе снимался? Какой лёгкий, светлый фильм, и хэппи-энд! Господи, ну как же его звать?

– Сту-ге-рон.

– Что?

– Его звать Стугерон Валокординович.

– Смешно. Но сейчас от склероза есть новые лекарства.

– Вспомнил! Первый фильм назывался «Почти смешная история», а во втором дедушку играл Михаил Глузский, внучку – Марина Неёлова, маму – Маргарита Терехова, фильм «Монолог».

– Спасибо, облегчили страдания. Бабушки только в том прекрасном фильме не хватает. А моя внучка на втором курсе медицинского института учится.

– Мой внук на четвёртом автодорожного.

– Не женат?

– Кто? Я?

– Да что вы! Ой, простите… я о внуке спрашивала.

– Пока нет. А ваша внучка замужем?

– Пока нет.

– Так давайте, Лена… А вы заметили, мы давно танцуем без музыки.

– Да что вы?! Не может быть!

– Перерыв был.

– Как неудобно… мы танцуем одни, без музыки… а вокруг нас люди… О, Боже!

– Включили. Тухманов – «Я пригласить хочу на танец вас и только вас».

– Как хорошо вы танцуете, Коля!

– И вы. Елена Павловна, у вас до какого числа санаторная путёвка?

– До 28-го.

– А у меня до 29-го. Так у нас всё ещё впереди!

– Твист, Коля!

– Yes! Come on let’s twist again, like we did last summer! [7]Побежали, Леночка!

– Побежали!

Ольга Сергеевна, погостив у брата перед новогодними праздниками, возвращалась домой в Москву.

Возвращалась на электричке, выбрав будний день и дневное время, когда народа поменьше.

Вагон был тёплый, чистый и почти пустой, она села по ходу поезда и стала смотреть на убегающий, знакомый пейзаж за окном.

По календарю уже пришла зима, но декабрьская погода не радовала морозами, снегопадами и удивляла плюсовой температурой, солнцем и не вовремя позеленевшими газонами, на которых местами выглянули крохотные и смущённые одуванчики.