Эндрю Хёрли - Лоуни

— Тут приличное расстояние, преподобный отец, — заметил мистер Белдербосс. — Мили три-четыре, не меньше.

Отец Бернард снисходительно улыбнулся и поплотнее завернул шарф вокруг шеи.

— Ты пойдешь с ним, так? — Мать повернулась ко мне.

— Ах, не беспокойтесь, миссис Смит, — сказал отец Бернард, — нет никакого смысла мокнуть обоим.

— Ничего страшного, да? — Мать толкнула меня локтем.

— Ничего, — подтвердил я.

Ветер утюжил местность вокруг фургона. Монро снова принялся подвывать тоненьким голоском. Отец Бернард склонился над ним и почесал его за ухом, чтобы успокоить.

— Что с ним, преподобный отец? — спросил мистер Белдербосс.

— Не знаю, — ответил отец Бернард. — Может быть, это из-за проехавшего мимо автомобиля.

— Возможно, вы правы, — согласился мистер Белдербосс. — Он пронесся как бешеный. Я и не думал, что он затормозит перед поворотом.

— Девушка, однако, хорошенькая, правда? — заметила миссис Белдербосс.

Мистер Белдербосс нахмурился:

— Какая девушка?

— Девушка на заднем сиденье, — усмехнулась миссис Белдербосс.

— Не видел никакой девушки.

— Ты много пропустил, Рег.

— Ну, перестань, Мэри, — отмахнулся тот. — Ты же знаешь, мои глаза видят только тебя.

Миссис Белдербосс наклонилась к мисс Банс.

— Цените чистосердечие Дэвида, пока оно еще есть, — шепнула она, но мисс Банс смотрела мимо нее на Монро.

Пес заполз снова под мое сиденье и дрожал.

— Ну-ну, старик, — сказал отец Бернард, — что ты хочешь? В чем дело?

Через поле по направлению к нам шли три человека. На них были грязные непромокаемые куртки и резиновые сапоги. Никто не носил шапки, зонтиков тоже ни у кого не было. Это были местные, они либо привыкли к такой погоде, либо располагали точными сведениями, что дождь вот-вот закончится.

У одного из них на плече висело ружье. Другой на цепи вел белого терьера — из тех, у которых длинная морда и широко расставленные глаза. Таких дети обычно на поводке водят. Третий человек был постарше, он держался на несколько ярдов позади и кашлял в кулак. Мужчины остановились, некоторое время молча смотрели на нас и снова двинулись по направлению к дороге.

— Может быть, нам попросить их о помощи? — предложил мистер Белдербосс.

— Я бы не стала, — сказала мисс Банс, взглянув на Дэвида, который успокаивающе взял девушку за руку.

— Либо мы попросим их, либо просидим здесь до конца недели, — заявила Мать.

Отец Бернард вылез из фургона и окинул взглядом дорогу, перед тем как пересечь ее. Трое мужчин снова остановились в ожидании, когда отец Бернард обратится к ним. Самый высокий из них, лысый, телосложением походил на шаролезского быка. Он повесил ружье на локоть и смотрел на отца Бернарда, пока тот объяснял проблему со сцеплением. Второй, с собакой, крепко держал ее за морду и с интересом смотрел то на отца Бернарда, то на чужаков в фургоне. Левая рука его висела как-то странно свободно, черная перчатка на ней была подвязана на кисти чем-то вроде струны. Самый старший снова закашлялся и присел на подвернувшийся камень. У него был странный цвет лица — цвет засохших нарциссов. Мой дедушка был такого же цвета, когда у него печень перестала работать.

— Ах, господи, — сказала миссис Белдербосс, — он очень плохо выглядит, правда, Рег?

— Токсоплазмоз, скорее всего, — ответил мистер Белдербосс.

— Токсо… что?

— Они от кошек заражаются, — сообщил мистер Белдербосс. — очень часто бывает у фермеров. Кошки переносят на себе всякую дрянь.

— О чем это ты говоришь? — не поняла миссис Белдербосс.

— Я читал в газете, — объяснил ее муж. — Посмотри на их руки. Они не моют их тщательно. Достаточно проглотить мельчайшую крошку кошачьих дел — и готово. Я ведь прав?

— Наверно, — сказал Родитель.

Миссис Белдербосс покачала головой.

— Говорю тебе, это токсоплазмоз, — настаивал мистер Белдербосс. — Посмотри на него. Бедняга!

Снаружи отец Бернард похлопал «бычару» по плечу и подвел его к фургону. «Бычара» отдал ружье своему приятелю с собакой и склонился над мотором, как только отец Бернард поднял капот.

Я слышал, как они разговаривают, вернее, говорил отец Бернард, а «бычара» слушал, время от времени вставляя «ага». Минуту спустя подошел тот, что с собакой, чтобы внести свою лепту в обсуждение вопроса, и в конце концов отец Бернард захлопнул капот и вернулся на свое место.

— Мистер Паркинсон, можно сказать, спас ситуацию, — сказал он в ответ на жест «бычары», предлагающего завести двигатель.

— Мистер кто? — переспросила мисс Банс.

— Паркинсон, — говорил отец Бернард. — Второго, с собакой, зовут Коллиер.

— Откуда вы знаете? — поинтересовалась мисс Банс.

— Спросил, — ответил отец Бернард. — Такое правило я завел себе еще в Ардойне. Спроси у человека, как его зовут, пожми ему руку, и он наверняка тебе поможет, кто бы он ни был.

— Я думал, вы приехали из Нью-Кросса, — заметил Родитель.

— Точно, оттуда, но после семинарии я два года провел в Ардойне, — объяснил отец Бернард.

— Никто не говорил нам об этом, — сказала Мать.

— А, видите ли, мисс Смит, я храню больше секретов, чем бросается в глаза.

Фургон плавно завелся, и отец Бернард поднял большой палец, на что Паркинсон ответил легким кивком головы. Мы тронулись, на какой-то момент колеса забуксовали в придорожной грязи, и наконец мы вновь двинулись в сторону «Якоря».

Трое мужчин стояли и смотрели, как мы проехали по узкой дороге, а собака рвалась с поводка, отчаянно желая разорвать кого-нибудь на куски.

Чуть позднее показались знакомые ориентиры: паб с каким-то необычным названием, монумент на ярко-зеленом холме, полукружие высоких камней в поле. Вот уже дорога пробивается сквозь толщу раскидистых дубов, и наконец слева открывается береговая линия Лоуни.

Помню, как я всегда инстинктивно переводил глаза на горизонт, охватывая взглядом огромное серое пространство, — ощущал, наверно, то же самое, что и при взгляде вниз со шпиля Сент-Джуд или с верхнего этажа здания, где работал Родитель. Что-то вроде головокружения.

— Прелестный вид, правда, Джоан? — воскликнула миссис Белдербосс.

Мисс Банс посмотрела мимо меня на угрюмую морскую гладь, на чаек, кружащихся над водой, неуверенно нахмурилась и снова впала в полусонное состояние, в котором пребывала с того момента, как мы продолжили путь после починки двигателя.

— Прелестный вид, — повторила миссис Белдербосс, подтверждая этот факт для самой себя.

Облака над водой рассеялись, и лучи солнечного света протянулись к обнаженной округлости Стылого Кургана, оживляя его бурое безлесье и высвечивая окна «Фессалии», старого особняка на крайней северной точке мыса. Окна вспыхнули и снова погасли, как если бы дом разбудили на мгновение от долгого сна.