Эммануэль Каррэр - Филип Дик: Я жив, это вы умерли

Эйнджел работает управляющей магазина пластинок на Телеграф-авеню в Беркли. Как и многие из тех, что живут на побережье залива Сан-Франциско, она датирует события своей жизни с помощью пластинок «Битлз». Ее замужество совпало с выходом альбома «Оркестр клуба одиноких сердец сержанта Пеппера». Джефф зачем-то принес первый сольный альбом Пола Маккартни в номер отеля, где он был найден мертвым и где не было проигрывателя. Спустя двенадцать лет, услышав эту пластинку, Эйнджел с трудом сдержала слезы. Ей вообще часто хотелось плакать. Она считала, что мы находимся на Земле, чтобы понять: то, что мы любим больше всего, будет у нас отнято, вот и все (хотя и посещала семинары суфитов, где ее учили обратному). В день смерти Джона Леннона Эйнджел случайно наткнулась на статью одной известной романистки, некоей Джейн Мэрион, посвященную ее свекру. Сначала она разрыдалась, затем решила написать свою собственную историю.

Эйнджел Арчер любила и восхищалась епископом, которого она звала просто Тим. Но она не была слепа (как и Дик по отношению к самому себе). Описывая события с точки зрения этой грустной молодой женщины и пытаясь понять, что же было не так, он достаточно далеко удалился от своего замысла создать апологию. Изначально он собирался написать хвалебное слово своему другу и, оправдав его, оправдать самого себя, а в итоге он превзошел Дидион, нарисовав портрет черствого педанта, который обрушивал на своих собеседников множество цитат и терминов вроде «керигма», «второе пришествие Христа», «ипостась», а сам сроду никого не слушал. Тим Арчер давал всем вокруг уроки нравственности, с его уст не сходило слово «любовь», он читал, подняв вверх указательный палец, Послания к коринфянам, но сам прокладывал свой путь, ни мало не заботясь о последствиях собственных действий. Ничто тривиальное не должно было помешать ему познать истину. Распаковав новую рубашку, Тимоти Арчер оставлял упаковку и этикетки валяться на полу комнаты: он не имел привычки прибирать за собой. Перестав ладить с женой, он объявил, что их брак расторгнут. Любое обязательство, которое его более не устраивало, провозглашалось ничтожным. Разве не лучше перевернуть страницу, вместо того чтобы упорствовать в своей ошибке? Это правило поведения, которое Дидион считала характерной чертой поколения шестидесятых годов, определяло всю его жизнь, перевернутые в спешке страницы, книга, прочитанная по диагонали. Сам Иисус Христос был всего лишь одной из страниц, одной из многих. Оставаться верным Ему было бы недостойным имени этого духовного Дон-Жуана. Впрочем, как и Дон-Жуан, епископ каждый раз вполне искренне верил в то, что его последнее видение мира было окончательным. Но стоило появиться новой книге, новой соблазнительной теории, и он вновь все подвергал сомнению. Тот, кто в возрасте пяти лет перечитывал от корки до корки словарь и телефонный справочник (что его поклонники считали одной из иллюстраций страсти к познанию), став взрослым, продолжал искать в книгах объективные ответы на все вопросы, которые он задавал себе. Он думал, что где-то должен существовать документ, беспристрастный и надежный, в котором изложены конечные цели, подобно тому, как существуют нормативные акты относительно сельскохозяйственной политики стран Бенелюкса. Выяснив, что ответы на такого рода вопросы, содержащиеся в разных книгах, противоречат друг другу, ибо они всего лишь отражают мнения людей, если только не верить в то, что Библия или Коран были написаны по вдохновению свыше, Тимоти Арчер метался от одной идеи к другой, так и не определившись, где его собственная.

Примечательно, что изучение этого вида интеллектуальной и эмоциональной изменчивости в форме автопортрета дало Дику повод в очередной раз совершить поворот. Отныне он выбрал свою религию: описав блуждания Пайка и свои собственные, он перешел на сторону Эйнджел Арчер. Она, по крайней мере, твердо стояла на земле и, не порицая грешника, отвергала как грех этот нелепый поиск смысла, из-за которого Тимоти Арчер заблудился в Иудейской пустыне, куда он самонадеянно отправился в малолитражке, прихватив только карту и две бутылки кока-колы. Нет ничего более душераздирающего, чем вид людей, презирающих реальность, в которой они существуют, и занятых исключительно рассуждениями о Последней Реальности. Видимость того, что они проникают в суть вещей, лишает их способности видеть то, что лежит на поверхности. Они не знают этого мира, его доброты и его прочности. Они проходят мимо жизни.

Да, вздохнул Дик, я прошел мимо жизни.

Превратившись в поборника конкретного, он не мог удержаться от того, чтобы не увлечься. Дик не удовольствовался тем, что противопоставил своему рыцарю смысла печального образа несчастную и любящую молодую женщину. Он должен был добавить сюда шизофреника и на практике возвести того в пример, так как он не пройдет тест на поговорки. В рамках этого теста, которому его самого подвергали в юности, нужно было объяснить значение известных поговорок, например «Кот из дому, мыши — в пляс». Предполагается, что разумный человек объяснит, что речь идет о бездельничающих в отсутствие хозяина работниках. Человек менее разумный удовольствуется простой парафразой и воспользуется уже имеющимися словами, вместо того чтобы сформулировать суть поговорки. Он скажет что-нибудь вроде: «Если у вас в доме есть мыши, ваша кошка охотится за ними, а если она уходит, мыши, довольные тем, что воцарился мир, начинают плясать». Увлеченный своей идеей, Дик решил представить эту неспособность к абстрактному мышлению как сильное противоядие против злоупотреблений, в которых он был виновен.

Тому, кто сомневается в том, что непонятные физические феномены доказывают возвращение его сына из мира мертвых, епископ в нетерпении приводил следующий пример:

— Вы заглядываете под машину и видите лужу. И, хотя вы не видели, как эта вода вытекала из мотора, вы, тем не менее, вынуждены предположить, что это так. У вас есть все причины это предполагать, вы вправе это сделать. Я был адвокатом и могу вам сказать, что можно считать доказательством…

— А машина стоит на частной стоянке? — обрывает его шизофреник. — Или на общественной?

— Я вас не понимаю. — Епископ явно в замешательстве.

— Если, кроме вас, там никто не паркуется, тогда, безусловно, вода из вашей машины. Но она вытекла не из мотора, скорее, из радиатора, или из насоса, или из трансмиссии. Если у вас автоматическая коробка передач, то там находится специальная жидкость, очень похожая на воду. У вас автоматическая коробка передач?

— Где?

— В вашем автомобиле?

— Я не знаю. Я говорю о гипотетической машине.

— Вот как? Во-первых, прежде всего следует выяснить, о какой именно жидкости идет речь. Для этого надо лечь на землю, протянуть руку, обмакнуть палец в лужу. Теперь определим, что это: масло, бензин или вода? Предположим, вода. Это можно объяснить следующим образом: когда мотор работает и радиатор нагревается, иногда возникают излишки воды, которые стекают через специально предусмотренное для этого отверстие. А какая у вас машина?