Юрий Луговской - Черное солнце

— А зачем же вы тогда спрашиваете?

— Вернее, так, почти не относится. Я психолог, Гульсум, я буду с тобой работать, и мне хотелось узнать, до какой степени ты внушаема, подвержена чужим эмоциям, — теперь уже серьезно сказала Катрин.

— Ну и до какой же? — сквозь зубы спросила Гульсум. Разговор ее слегка раздражал, но она давно решила для себя, что будет сдерживать все свои эмоции и даже подавлять их.

— До той, до которой нужно, все в порядке, не волнуйся.

— Я не волнуюсь.

— Волнуешься и ведешь себя очень скованно. От этого и твоя агрессия. Это тебе в минус. Я понимаю, что попала ты сюда не от хорошей жизни. Но мы над этим поработаем.

— Когда? Сейчас?

— Завтра, с завтрашнего дня начнем. — Катрин легко спрыгнула с кресла, подошла к Гульсум, погладила ее по голове. Гульсум поднялась с кресла. Катрин положила руку ей на плечо.

— Завтра я жду тебя в это же время. А ты пока подумай над тем, что ты женщина, очень сексуальная женщина, что тебя хочет каждый мужчина, и ты хочешь каждого. Если к тебе подойдет мужчина, ваш инструктор, например, ты должна посмотреть ему в глаза и обязательно при этом улыбнуться. Это же проделать ты должна со всеми подходящими к тебе мужчинами. Не запрещается и с девушками, тем более что это совсем просто. И постарайся улыбаться не искусственно, не делать американский смайл при пустых окаменелых глазах, а постарайся улыбнуться сначала себе в своей душе, а потом уже тому, кто напротив тебя. — Увидев удивленное лицо Гульсум, Катрин серьезно сказала: — Я не шучу, считай, что это серьезное психологическое задание. Спецзадание.

— А если я не смогу?

— Сможешь. Я понимаю… Ну, вспомни что-нибудь смешное, хорошее, было же такое в жизни.

— Я берегу нервы, — у Гульсум встал в горле комок.

— Я понимаю. В этом и сложность задания. Гульсум, моя задача сделать тебя гибкой, мобильной. Чтобы встречный человек не подумал, глядя на тебя: ага, понятно, это очень мрачная личность, лучше держаться от нее подальше. Ты должна будешь носить разные маски, такая у тебя будет работа. Значит, как хорошая актриса, ты должна уметь играть разные роли. Ну что, поняла? — Катрин улыбнулась вовсе не дежурной улыбкой, она улыбалась вся — и ее глаза весело щурились.

Гульсум кивнула.

— Посмотри мне в глаза и скажи: поняла, Катрин.

— Поняла, Катрин, — повторила Гульсум, глядя в глаза психологу.

— Ну улыбнись, разве тебе со мной так плохо? — смешно поджала губы Катрин.

Гульсум улыбнулась, чего не делала уже, наверное, месяц. Но раздвинула губы в улыбке она через силу.

— Улыбка у тебя просто лучезарная, — усмехнулась Катрин, — ну ничего, все впереди. Ладно, пока, не грусти. До завтра. Завтра будем развлекаться. Я буду учить тебя разным фокусам. — Катрин потрепала девушку рукой по плечу.

Гульсум направилась к двери. Да, значит, действительно будет еще и завтра, и послезавтра, равнодушно подумала она. Эта психолог в короткой юбке ее не раздражала, но все ее шутки и трюки, все ее поведение было так чуждо Гульсум, что ей было все равно — будут ли занятия с психологом, нет ли, — какая разница. В душу хоть не лезет, и то хорошо, и то спасибо. Но, может быть, еще все впереди?

— Да, и еще, Гульсум, — крикнула ей вдогонку Катрин, когда девушка была на пороге. — Запомни, спать с этого дня ты будешь только голой. Считай, что это приказ.

Саша был натурой творческой. Любое свое занятие он старался сделать интересным. Работая в «Кошках» с танцовщицами стриптиза, он не мог оставить их выступление на банальном уровне танцев с шестом. В детстве он учился в балетной школе Большого театра, недолго, правда, всего два года, но любовь к балету осталась у него на всю жизнь. Почему-то вдруг на третьем году учебы он стал жаловаться, что не может переносить ужасающие нагрузки, и уговорил родителей перевести его в обычную школу. В школе Большого надо было отдавать всего себя без остатка, а Саша так не мог. С детства он мечтал получить от жизни все и не зацикливаться на чем-то одном, даже красивом и престижном. Он считал, что стал настоящим рокером, а значит, любил жизнь во всех ее проявлениях и терпеть не мог никакой рутины.

Из двадцати девушек, которые танцевали в клубе, особенно выделялись Аня, Маша и Настя. Это были прирожденные танцовщицы, они пришли сюда не потому, что им нужно было заработать денег или выйти замуж за бизнесмена, нет, они хотели только танцевать. Они любили свое тело, относились к нему, как художник к своим орудиям производства. От танца они получали настоящий кайф, постоянно импровизируя, чем часто вызывали недовольство постановщика стриптиза, который опирался на общепринятые нормы и требования клиентов.

Саша всегда поддерживал девушек в их импровизациях и в свободное от работы время обдумывал программу эротического шоу, в котором себе отводил не последнюю роль. Танец он боготворил, ходил на спектакли балета модерн, на все выступления труппы Аллы Сигаловой и думал о том, что сам должен поставить эротическое шоу, тем более что все условия для этого и участницы, с которыми работать сам бог велел, у него были. «Я поверил бы только в такого бога, который умел бы танцевать». Когда прочел эти слова у Ницше в «Заратустре» по рекомендации Павла, он понял, что теперь никакие сомнения не встанут у него на пути. Он посоветовался с хореографом, который консультировал девушек из «Кошек», и тот направил его на курсы бальных танцев, где Саша научился танцевать самбу, румбу, ча-ча-ча, вальс, квик-степ и, конечно, любимое танго. Саша поражал своего учителя — великолепную танцовщицу Любовь Шубашову тем, что схватывал все на лету. Если бы не возраст, говорила Люба, он вполне мог претендовать на международный класс, хотя, учитывая его талант, можно попробовать пробиться и в этом возрасте. Но Саша не хотел. Ему достаточно было эстетического удовольствия, которое он получал, обучаясь у Любы. Вскоре он стал ее ассистентом, показывая ученикам, которые начали заниматься вместе с ним, высший класс танго, венского вальса, квик-степа, джайва, самбы, румбы и ча-ча-ча.

Теперь нужно было претворять свою мечту в жизнь. Этому всегда учил Павел. Поставил цель — добивайся ее. Чтобы окончательно подкрепить свое желание поставить эротическое шоу с Машкой, Настей и Анькой, сценарий которого давно сложился в голове, он позвонил брату и решил перед работой заскочить к нему посоветоваться. Он не собирается долго репетировать, тем более что девчонок бесплатно это делать не заставишь. Хотя, может, он и ошибается, может, они, так же как он, проникнутся его идеей?

Саша любил все делать быстро. Если он что-то задумывал, он должен был моментально воплощать задуманное в жизнь. Он во всех красках представил, как будет танцевать с девчонками румбу, как постепенно они будут под нее раздеваться. Как потом неожиданно перейдут на сюжет «Кармен». Кровь, страсть, секс. Эти три девочки умеют танцевать все, что им ни скажешь, — хоть пассадобль, хоть танго. Они гениальные танцовщицы и не должны распять свой талант на шесте.