Марина Шиндяпина - Комната с видом на звезды

— Макс, ты еще помнишь историю на экзамене по философии? — спросил Спирин.

— Такое сложно забыть, — заметил Максим.

— А что ты сделал, Андрей? — спросила я, чуть повернувшись назад. Каем глаза удалось заметить лицо Максима, которое показалось мне отстранённым и задумчивым.

— Да он скатывал свой билет с телефона, причем на глазах у препода, — сообщил Олег. — Если бы ты видела его дикое лицо в тот момент.

— Я бы даже сказал дичайшее, — добавил Давыдов, на мгновенье отведя взгляд от проносящегося за стеклом пейзажа. Андрей и Настя хохотали, хоть Сажнев и пытался как-то оправдываться. — Парень перенервничал, зашел на экзамен, взял билет у секретаря и уселся готовиться. Потом понял, что препода не видно и телефон достал. А препод сидел на задней парте.

— Погоди, он что, его не заметил, получается? — удивилась я.

— Именно, — кивнул Олег. — Прикинь, сидит в телефоне копается, а препод на него спокойной смотрит. Потом Андрей в себя пришел и увидел философа.

— И что он сделал?

— Да что сделал… — вздохнул Олег.

— Сказал хихихи, — произнес Максим голосом, в котором не звучало ни капли смеха.

— Потом наш герой подхватил все свои вещички и вышел из кабинета, — закончил историю Спирин.

— Ты философия завалил? — спросила Настя у своего парня.

— Нет, он мне потом разрешил последним зайти и кое-как на тройку вытянул, — сказал Андрей.

— Он тебя про Платона, кажется, спрашивал? — припомнил Максим.

— Про него, родимого, — хмыкнул Андрей. — До сих пор этот мир идей и мир вещей в голове… У тебя тут какой-то хлам валяется. Прям подо мной!

И Андрей принялся выуживать откуда-то листы бумаги, квитанции, чеки. Я сомневалась, что трогать это все благоразумно, тем более, машина принадлежала отцу Спирина. Но Олег не разозлился, а лишь мельком бросив взгляд на заднее сиденье через зеркало, покачал головой.

— Лучше ничего не трогай, — сказал он.

— А что с этим делать? — озадачился Сажнев, набравший уже кучу бумажек. Максим молча забрал их у него и положил на панель у заднего стекла.

— Сожги как мост [5] «…сожги как мост», — фраза из стихотворения И. Бродского «Прощай». 1957 год , — усмехнулся Олег, и машина повернула налево. Я с удивлением услышала этот короткий, но знакомый оборот, который, как и все подобные фразы, клеймом впивается в память.

— Внеклассное чтение поощряется? — спросила я у Олега.

— Отчасти, — его мягкий взгляд улыбался. Похоже, Бродский только что незримо сблизил нас. — Если считать в качестве поощрения философский настрой.

— Это немало, — заметила я.

— Особенно когда едешь в утреннем автобусе, и бабушка-божий-одуванчик проклинает тебя со спины, — добавил Олег. — При это она держится за тебя!

— А ты не стесняйся, в любой непонятной ситуации зачитай Бродского, — посоветовал Максим.

— Что-нибудь философское?

— Что-нибудь вроде не выходи из комнаты, — проговорила я.

— Не ходи в поликлинику, — добавил Олег.

— Вы прям врачи от Бога! — восхитился Андрей.

— Это нормально, что я ничего не понимаю? — поинтересовалась Настя, и мы все засмеялись. Компания получилась душевной, остроумной и не лишенной здорового юмора.

— Забей, элита говорит о высоком, — махнул рукой Андрей.

Олег повернулся ко мне и, пока Андрей с Настей прикалывались, негромко сказал:

— Приятно знать, что хорошие стихи не вымирают, и у них еще остались почитатели.

— Хорошие стихи обновляют душу, — кивнула я.

— Стихи и путешествия, — согласился Олег. — И музыка. Максим часто играет для тебя?

Я вновь обернулась на заднее сиденье, туда, где сидел Давыдов и холодным взглядом окидывал дорогу. Одна его рука, согнутая в локте, опиралась на обивку дверцы, и очертания кисти отчетливо выделялись в темном салоне. Такая рука, без сомнения, могла бы принадлежать пианисту или скрипачу. Я знала, что Давыдов играет. Мучает гитару, как он шутил порой. Но он ни разу не играл при мне кроме тех летних вечеров, когда мы собирались большой компанией у старой школы, и он подыгрывал нашим ребятам несложные аккорды.

— Не так часто, как хотелось бы, — сказала я, и один Максим уловил в моем голосе иронию.

— Я к твоим услугам, — усмехнулся он. — Если захочешь послушать меня чуть чаще, чем никогда, обращайся.

— Давыдов замечательно играет, — продолжал Олег с легкой улыбкой. — Вечер барочной музыки обеспечен.

— Олег, это невежливо, расхваливать меня на собственном дне рожденья, — засмеялся Максим.

— Ты самоучка? — спросила Настя.

— Да, ютуб мой сенсей, — согласился Максим.

— Круто! — оценила Лебедева. — А научить можешь?

Максим засмеялся.

— Учитель из меня паршивый, — признался он. — Я грузина ведь тоже хотел учить, а ни черта не вышло.

— Мне нужно было время, а ты до фига требовательный! — возмутился Андрей. — Еще бы месяцок…

Мы все засмеялись. Из кармана Олега раздался звонок, и одной рукой он достал телефон. Впрочем, отвечать парень не стал, сунув телефон обратно.

— Ребята звонят, — пояснил он.

— Потеряли именинника? — догадался Давыдов.

— Или разнесли что-нибудь, — засмеялся Олег. — Мы уже скоро приедем.

— Тебя предки не сожрут за погром? — спросил Андрей.

— Сажнев, я умоляю тебя, прекрати нагнетать, — проговорил Спирин. Постепенно мы подъезжали к даче Олега. Он сбавил скорость и затормозил у небольшого двухэтажного домика.

— Это оттуда такая музыка? — поинтересовалась Настя.

— А говорил, культурный отдых, — заметил Андрей. — В таком грохоте только алкаши могут выжить.

— Прекрати, — засмеялся Спирин. — Девчонки, не слушайте его. Вы идите в дом, я сейчас машину загоню и покажу вам все.

Дом стоял за высоким ограждением, и теперь, когда мы вошли на территорию, я смогла полностью рассмотреть строение. Оно выглядело очень гармоничным и стильным. Стены были светлого цвета, а крыша и дверь темно-коричневыми. Сбоку, на втором этаже, виднелся открытый балкон. Ограда уходила за очертания дома, и я подумала, что дальше есть какой-то сад или участок. Впрочем, исследовать это сейчас было нелепой идеей, я и так осталась последней, кто еще не вошел внутрь.

— Ну, как тебе? — спросил Максим, пока вешал мое красное пальто на вешалку

— Что именно? — уточнила я.

— Олег, его дом, его день рожденья, — принялся перечислять Давыдов.

— Надеюсь, будет весело, как ты обещал, — ответила я. — А ты как? У тебя грустный вид.

— А у тебя проницательный взгляд, — усмехнулся в ответ Давыдов. — Олег хороший парень.

— Вы договорились петь дифирамбы друг другу? — не понимала я. Максим неспешно прикрыл входную дверь и повесил свою куртку на вешалку.

— Он очарован, и хочет с тобой танцевать, — продолжал Давыдов все с той же насмешкой, которая делала его лицо холодным и чужим.