Дмитрий Градинар - Звездный патент. Сборник

Панель перемигнулась обратно – с красного на зеленый. Теперь Джокта поздравил командор Буран и попросил также передать поздравления для Балу. А после поинтересовался:

– Как разговор, не склеилось?

Разумеется, речь шла о переговорах с Бессмертными, но что можно было сообщить сейчас, в перерывах между раундами?

– Ждем возможного ответа, – осторожно высказался Джокт, хотя на самом деле никакого ответа он уже не ожидал.

Теперь он проклинал себя за несдержанность в переговорах и глупый, ненужный жест. Какой болван! Надо же было додуматься: «Прощай навсегда! Не мы начали, но мы закончим! Я, головой меня об стену, обещаю!»

Вспомнив гротескность и пафос, с которым производились все эти восклицания, Джокт действительно захотел удариться обо что-то жесткое, например о внутреннюю поверхность шлема, что он и проделал два раза. Жаль, предназначенная для смягчения любых ударов, она не принесла удовлетворения. Еще хотелось попытаться все переиграть, набрать новый пакет, чтобы хоть как-то сгладить ситуацию и получить возможность продолжить разговор с Блестящим Седьмым. Тем более что он закинул приманку – едва прикрытое упоминание о линкорах из Прилива. Знают ли Бессмертные то, что знает он? Наверное, Джокт действительно попытался бы как-то повторить вопрос, отправив новый пакет в нарушение нехитрых правил, сложившихся в ходе этой игры: один спрашивает – другой отвечает и задает свой вопрос – первый отвечает и снова спрашивает – второй отвечает и снова…

Но все обошлось. Бессмертный сам вышел на связь. По-видимому, в немалой степени этому способствовал тончайший (даже не по космическим, хотя бы по планетарным меркам, всего лишь пару километров в диаметре) поток агрессивных частиц, прошивший пространство за кормой только что сменивших позицию вражеских истребителей. И вот – Бессмертный на связи…

Кто-то из штурмовиков окликнул Джокта, признавая его первенство даже перед майором – первенство по части ведения переговоров.

– Лейтенант! Пришел информационный пакет!

Джокт передал коммуникатор обратно, попутно извинившись перед связистом. Хотя если вдуматься, ему не за что было извиняться.

– Ну ты даешь! – сказал подскочивший к пульту связи Балу. – Посадил-таки мне Орла на ветку!

– Просто было бы несправедливо, если…

– Ладно, ладно, перестань, а то отвечу, как командор, что ты уже начинаешь надоедать. Справедливо – несправедливо, рано тебе обо всем этом думать. Что скажешь, Барон? – Откуда-то с верхних ярусов спустился и другой пилот. – Кто у нас Джокт после всего этого? Я имею в виду – после отнекиваний от наград и всяких просьб?

– Кто-кто, дурак, наверное, – флегматично отозвался Барон.

– Правильно, поддерживаю! Ты что думаешь, Джокт? Командору больше нечего делать, как развлекаться, раздавая направо – налево ордена? Другой бы взял и согласился. В смысле, согласился с твоим предложением заменить Корону с Андромедой на благодарность. Думаешь, так это все просто для командора – объявил о награде, и – хлоп! – готово! Ничего-то ты не знаешь, Джокт… Теперь, после официального объявления о награждении Андромедой какого-то пилота, которого даже никто не знает в его экипаже, не командира звена, а так, лидера, одного среди тысячи других таких же лидеров троек, – после этого командору придется потратить уйму времени на заполнение электронных формуляров, вызывать твоего непосредственного командира, потом, собрав нужные сведения, со всем этим пробиваться сквозь препоны штабистов. По секрету – это одна из самых трудных работ для командира и, между прочим, чревата некоторым уменьшением личного счета – на бутылку-другую неплохого коньяка, плохой в штабах не употребляют. На что угодно придется ему пойти, чтобы его слово не осталось пустым звуком. И только тогда, если все пойдет без препон, может быть… Что касается Короны, тут пятьдесят на пятьдесят. А скорее – десять на девяносто, – получишь ты ее или нет. Все-таки высшая награда Солнечной! С первого представления даже из старших офицеров мало кто получал Корону. Но даже что-то другое взамен – «Хранителя Солнечной»… Нет, Хранителем ты тоже, скорее всего, не станешь… Что там остается, соответственное поступку и недалекое от Короны? Ага! «Южный Крест»! Без бриллиантов, правда, но зачем они тебе вообще нужны, бриллианты? Это лучшие подруги девушек, тебе ни к чему. Без бриллиантов, потому что всего лишь лейтенант, но с высокими привилегиями…

– Привилегии для семьи, а я… а мне…

– Ясно. Ни к чему. Там, наверху, будут точно так же думать. Значит – решено! Вместо «Солнечной Короны» – «Южный Крест». Можешь начинать считать себя кавалером ордена первопроходцев! Без бриллиантов, без привилегий, зато – какая романтическая история, Джокт! Сквозь самый первый свой Прилив Пикшин попал прямиком к Альфе Южного Креста! Именно после этого и учредили орден, а сам Пикшин стал первым его кавалером. Очень даже неплохо и тебе его заполучить. Но если серьезно, спасибо, что не забыл про меня. Мне-то что, но вот комендант будет гордиться… Э-э, Орел на ветке, это тоже…

– Я вот подумал, – торопливо проговорил Джокт, чтобы уйти от деликатной темы по поводу происхождения Балу и причин, побудивших его надеть форму штурмовика, – твой Орел на ветке имеет один неоспоримый плюс.

– Какой же? – Балу с радостью ухватился за такой поворот в разговоре, потому что иначе ему бы пришлось выкручиваться самому.

– Не надо ломать голову, на что его заменить. Так что своего Орла ты точно получишь. А теперь, если мы все, какие есть тут орденоносцы, не хотим, чтобы наши награды выдавались с пометкой «посмертно», думаю, нужно продолжить разговор с Бессмертным.

– Ну давай, давай. Разъясни ему ситуацию, сообщи, что они не должны начинать атаку, потому что тут, в бункере, сидят два свежеиспеченных героя. Если ты готов…

И снова голос. И снова только что метавшиеся от уровня к уровню штурмовики и исследователи замерли, прислушиваясь к этому голосу. Балу пришлось показать ближайшему пехотинцу кулак, чтобы тот, споткнувшись, продолжил манипуляции с электронным замком в футляре очередной хитроумной машины. Его действия, как первая упавшая фишка маджонга, подтолкнули и остальных. И что-то уже наладилось во всем этом хаотичном движении черных и белых скафандров. Что-то продвигалось, обрастало ритмом и единой направленностью.

– Блестящий Седьмой здесь! – вещал голос.

Наверное, непосвященный мог воспринять услышанное за монолог чтеца-профессионала. Земного чтеца-профессионала, естественно, который тщательно выговаривает каждую фразу, каждую букву. Делает паузы там, где это нужно, расставляет слова в правильном порядке… Но вот только это был не чтец. И даже не земной.