Array Шэнь Жун - Царь-дерево

— С тех самых пор, как стала шофером. Это профессиональная болезнь. Куда ни поедешь, целый день вокруг тебя смолят — поневоле научишься…

— А сейчас хочешь закурить? Я тебе зажгу…

Е Фан снова рассмеялась. Цзе Цзин чиркнула спичкой и, воспользовавшись благоприятным моментом, задала вопрос, на который она сама никак не могла найти ответа:

— Скажи, я ведь ни перед кем в автоколонне не провинилась… Почему же Хэ Шунь, Лю Сыцзя и их дружки так возненавидели меня?

Е Фан никогда не вдавалась в такие тонкости и ответила первое, что ей пришло в голову:

— Не принимай это близко к сердцу! Они вовсе не возненавидели тебя, и незачем им тебя ненавидеть. Наоборот, они были бы не прочь поладить с тобой, даже больше, чем поладить. Но такое уж свойство у мужчин — обязательно взять над женщиной верх…

Цзе Цзин не совсем поверила этому объяснению, однако решила, что над ним стоит подумать. Тем временем они въехали в город. Е Фан повела машину не к заводу, а к стоявшей недалеко от него харчевне «Желтый мост» и, затормозив, сказала Цзе Цзин:

— Гляди, как они пируют!

Сквозь большое, ярко освещенное окно харчевни Цзе Цзин увидела Лю Сыцзя, Хэ Шуня и еще двух молодых шоферов, которые сидели за ближним столиком. Последние держали Хэ Шуня за уши и кричали:

— Признаешь свое поражение? Говори!

Кричали они так громко, что было слышно даже на улице, через стекло. Е Фан не вытерпела и потянула Цзе Цзин за руку:

— Давай тоже повеселимся, а заодно поедим за их счет!

Но Цзе Цзин не любила и боялась таких вещей. Как может она, серьезная девушка, сидеть в харчевне со всякими хулиганами? А если об этом разнесутся слухи? И она ответила:

— Ты иди, а я подожду тебя в машине.

— Нет, так не годится! Раз уж мы сюда приехали, надо вытрясти им карманы. Нельзя им с рук спускать! Вот тогда посмотрим, как они в следующий раз будут себя вести…

— Я все равно не пью ни капли.

— Ну хоть поешь.

— Погляди, я же вся в известке, как можно…

— Вот и хорошо. Пусть Хэ Шунь полюбуется, а заодно заплатит!

— Нет-нет, я не пойду…

Лицо Е Фан вытянулось:

— Ты что, боишься уронить свой партийный авторитет? Имей в виду: если ты вечно будешь строить из себя недотрогу, ты не удержишься в автоколонне. И тогда никто не сможет тебя защитить, даже я!

С этими словами она повернулась и вошла в харчевню. Цзе Цзин было неловко сидеть в машине, а скрыться — неудобно перед Е Фан. Она видела, как та свободно пробралась между столиками, села рядом с Лю Сыцзя и отхлебнула из его стакана. Хэ Шунь заискивающе протянул ей закуски и палочки для еды, Е Фан, ничуть не ломаясь, начала есть, да так жадно, будто волчица. Она явно не успела поужинать, когда поехала навстречу Цзе Цзин. У Цзе и самой сосало под ложечкой, она была бы совсем не прочь что-нибудь съесть, а еще больше — выпить, но для этого требовалась смелость. Как говорится, толстокожий сыт всегда, тонкокожий — никогда.

Едва Е Фан села, как на ней сосредоточилось всеобщее внимание. Молодые шоферы, польщенные ее приходом, наливали ей вино, подкладывали закуски. Мужчины за соседними столиками тоже поглядывали на нее. Е Фан реагировала на это совершенно спокойно, как будто вокруг никого не было, и разговаривала, смеялась со своими компаньонами. Когда она наелась, Хэ Шунь вставил ей в рот сигарету и дал прикурить. Девушка глубоко затянулась и показала подбородком на окно — наверное, заговорила о Цзе Цзин. Та поспешно отвернулась.

— Товарищ коммунист, не согласитесь ли выпить пива из рук хулигана, чтобы утолить жажду? — вдруг услышала она и, повернувшись в изумлении, увидела Лю Сыцзя, который стоял со стаканом возле кабины. Цзе Цзин не знала, что он еще придумал, но не принять стакан было бы невежливо, да и рискованно. Сейчас этот парень играет в благородство, отвергнуть его — значит обозлить. Девушка взяла стакан и отхлебнула маленький глоток. Раньше она не пила никакого вина, даже пива, но сейчас ей уж слишком пить хотелось. Холодное пиво оказалось очень приятным, Цзе Цзин разом осушила стакан, и голова ее немного закружилась.

— Может, еще?

Девушка покачала головой:

— Нет, спасибо.

— Ну что ж, неплохо! Если хочешь руководить другими, первым делом нужно уметь руководить собой.

Цзе Цзин не расслышала его, да и вообще она не совсем понимала этого странного парня. А он тем временем продолжал:

— Уважение к человеку, к руководителю не может держаться на силе, в том числе и на силе парткома. Некоторые используют политические уловки очень умело, но сейчас эти трюки уже не удаются. Чтобы влиять на людей, нужны не только приемы, но и крепкие нервы!

Он дохнул в лицо Цзе Цзин винным перегаром.

— Я никаких трюков не применяю, а за мои нервы можешь не беспокоиться. Ты почему так резко говоришь со мной? — спросила она.

Лю Сыцзя холодно усмехнулся:

— Это вовсе не резкость. Занималась политикой, а не понимаешь. Сила человека в его словах. Если б не это, он бы ничем не отличался от животного!

Девушка чувствовала, что с ним очень трудно говорить: все время проигрываешь и находишься в напряжении. Голова у нее еще больше закружилась, поэтому она не захотела продолжать разговор и отвернулась. Лю Сыцзя взирал на нее с сознанием своего мужского превосходства. Цзе Цзин не смотрела на него, но ощущала его взгляд. Из харчевни вышла Е Фан и недовольно спросила парня:

— Ты чего пристаешь к ней с пивом? О чем говорили?

Лю Сыцзя не ответил, вместо этого вскочил на подножку грузовика:

— Продолжайте пировать, а я отведу машину в гараж!

— Ах, ты хочешь проводить ее? — зло вскричала Е Фан, вцепляясь в Лю Сыцзя. — Где же твое постоянство? Только что ненавидел ее, влил ей водку в пиво, чтоб она свалилась, а теперь провожать хочет! Ты что задумал?

Цзе Цзин хоть и плохо соображала, но кое-что поняла и в страхе хотела выпрыгнуть из машины, однако Лю Сыцзя удержал ее, оттолкнул Е Фан и уселся за руль. Та успела обежать кабину и протиснуться между парнем и Цзе. Сыцзя включил зажигание, машина дернулась, как пьяная, и помчалась навстречу ветру.

Е Фан, не в силах сдержать ярости, колотила кулаками по плечу Лю Сыцзя, а потом прижалась к нему и заплакала. Тот продолжал сидеть абсолютно прямо, глядя вперед, и его руки, лежавшие на баранке, даже не шевелились.

— Не сходи с ума, — сказал он, — поучись у нашей новой начальницы! Тот, кто занимался политикой, всегда выдержан. Что бы ни случилось, он не взволнуется, глазом не моргнет — не то что ты: то холодная, то горячая!

— Скажи, что ты задумал, почему решил ее провожать?

— Водку в пиво подлил Хэ Шунь. Ты что, не видела? А провожать я решил потому, что ты перепила, боялся, что машину разобьешь…

Е Фан от избытка чувств поцеловала его, даже не беспокоясь, видит ли это Цзе Цзин, а может быть, специально демонстрируя, что парень, дескать, мой, не смей на него заглядываться. К сожалению, Цзе не видела всего этого: сморенная усталостью, да еще пивом с водкой, она заснула.