Владимир Богомолов - Том 1. Момент истины

Например, жена Васюкова, которая «убегла в город с фелшаром». У Чаковского ее бы замучили немцы, у А. Иванова она бы геройски погибла в бою, а у Вас — «убегла в город с фелшаром». Сошлась с окруженцем, видно, крепко полюбила его, если и сынишку родила, и все тяготы жизни в партизанском отряде переносила, и... И вот пришли наши. Казалось, теперь можно вздохнуть. А жизнь стала еще круче — банды, зверские убийства. Вот еще роман, да такой, что и не знаешь, сможешь ли безоговорочно осудить эту женщину?

А какой сынишка Васюкова — безрукий мальчонка с улыбчивой замурзанной мордашкой, цепким кулачком! И Алехин не сглатывает тугой комок, не лезет в карман за кусочком сахара, а «Алехин был несентиментален и за войну перевидал всякое...» — это шедевр, это читатель сглатывает тугой комок.

Игорь Аникушин написан так здорово, что даже кто-то из критиков вслед за Таманцевым назвал его пижоном (для критиков такое простодушие непростительно).

И все-таки раздражение Таманцева и недоумение Блинова мне передались — какая же Вы умница! Когда Аникушин погибает, мне становится не столько жаль его, сколько того, что он погиб, не успев переменить мнения об Алехине, Таманцеве и Блинове, которых я полюбил; погиб, продолжая считать их такими же дуболомами, как тот особист, по которому он судит всех работников «Смерш».

Оперативные документы... Страницы, полные драматизма, сменяются хроникой, подлинными документами: возьмете за душу, сожмете и отпустите, потом опять сожмете. Оперативные документы у Вас не только и не столько помогают развитию сюжета, сколько служат эмоциональными отдушинами!

Как большой автор, столь завладевший вниманием, Вы даже малость озоруете, что можете позволить себе до-о-олгую паузу: «...Сахар заменить кишмишем из расчета...». Ах, как здорово!

...Отменно подобраны фамилии. Особенно молодецкая фамилия Таманцев. И хорошо, что он из Новороссийска. Вы и здесь избежали расхожести: а как соблазнительны были бы одессизмы, которые бы одешевили образ. О Сталине написано здорово. То, что нужно, и так, как нужно.

...Хорошо, что не появился фильм. Я против экранизации литературных произведений, особенно талантливых. У Вас появится столько соавторов, сколько читателей.

Вам природа подарила волшебный дар — способность, глядя на чистый лист бумаги, вообразить и создать портреты героев, их походку, голоса, манеру говорить, интересы, каждый видит своего Таманцева (Алехина, Блинова и т.д.). ...Зритель фильма — не творец, не соавтор, а потребитель. И неблагодарная вещь — экранизация, кино все преподносит зрителю на тарелочке режиссера. Если зритель читал роман, то в фильме увидит не так, как он себе представлял, и это вызовет неприятие фильма. А если он сначала посмотрел фильм, а потом прочтет роман — будет еще хуже; кино оказывает читателю медвежью услугу — преподносятся зрительные стереотипы и наглухо давит творческое воображение.

... Ваш замечательный роман будет жить самостоятельно, не портите впечатления экранизацией даже сверхталантливым режиссером. Никто из них не сможет вложить душу так, как это сделали Вы.

В. Соляников, химик (Московская обл., пос. Черноголовка)

12 февраля 1980 г.

... 10 или 20 раз прочитал роман, и буду еще читать...

Ваша книга достойный представитель нашего времени в русской классической литературе. Горд тем, что в России есть писатель, который на таком уровне знания жизни и войны, на таком накале сработавший чудо-книгу, в которой ничего нельзя ни переставить, ни отнять, ни прибавить. Она призывает и помнить, и думать, последнее особенно отчетливо видно по Игорю Аникушину.

...Для меня живы не только главные герои — Алехин и его ребята, Поляков и Егоров, но и Басос с Хрусталевым, убитые до начала действия романа; Юлия и Казимир Павловский (это — характер интересный); Борискин, Гусев и Коляныч, изготавливающий портсигар за бутылку, с надписью «Смерть фаш... оккуп...».

Только подумать: руками этих простых шоферов, механиков тоже «доворачивалось» колесо войны...

Не буду перечислять сильных мест романа — я не нашел слабостей. Все на месте, мелочи точны, крупные детали — до мелочей отделаны. Впечатление такое, что слова, поднятые ветром, сами легли в книжку в неповторимом варианте, приоткрыв одну из ушедших тайн, показав все живо, ярко. ...Окулич — это открытие. Каким только не выходил человек из-под штампа войны, но Окулича ни у кого из писателей нет.

И какая же емкая Ваша книжка! Все в ней есть, даже эта щемящая душу мелодия «Перапелочка».

Сколько же лет Вы писали книгу?.. Об одном прошу: к этой книге обязательно сунутся киношники. Не пишите сценарий, не содействуйте. Не было хороших фильмов, сделанных на базе талантливых книг: в лучшем случае получались доброкачественные иллюстрации, а этой книге они не нужны.

Тема Великой Отечественной — святая тема и Ваша книга — пример того, как надо работать над темой войны 41-45 гг.

К. Вительс, инженер, участник Великой Отечественной войны (г. Ленинград)

2 июля 1985 г.

...Эта книга нужна не только тем, чью жизнь пересекла, искалечила страшная война. Она нужна всей молодежи для ее патриотического воспитания, закалки, понимания жизни. Эта книга лучшая из лучших о Войне, она как песня «День Победы».

Ее надо читать и перечитывать. С ее героями расставаться — нельзя, это наши товарищи по оружию, наши друзья на всю жизнь.

М. Кузьминский(г. Ульяновск)

В 1976 году впервые прочитал Ваш роман, а потом еще раз в журнале «Новый мир».

Очень заинтересовался историей создания этого романа и дальнейшей судьбой главных героев. Неужели Таманцева нет в жизни, я не верю, что он литературный герой. Ведь был же у Вас прототип, как же сложилась его дальнейшая судьба? Напишите продолжение своего романа или другое литературное произведение о чекистах, как людях высокого долга, большого мужества, талантливых и кристально честных.

... Буду ждать, если Вы хоть напишете, что с героями все в порядке и что им тоже можно написать...

Прочитав роман, я твердо решил поступать в военное училище.

И. Наумов(Белорусская ССР, г. Слуцк)

Прошел год, как я окончил школу и теперь работаю слесарем на заводе. Когда я сдавал экзамены, прочел Ваш роман «В августе сорок четвертого...». Я учил билеты и читал роман...

Мне очень понравились все трое: Алехин, Таманцев, Блинов, но все же хочу Вам признаться: образ Таманцева мне более всех полюбился... Я хочу Вас спросить — будет ли продолжение романа? Ведь война только еще близится к завершению... Хотел бы Вас попросить: продолжите роман и оставьте всех троих, пожалуйста, живыми...