Елена Филон - Только играй

Я бы поспорила, но…

– Нечего было очки снимать. Сам виноват.

Глаза Калеба сощурились, будто ослышался:

– Нечего было приходить и хрустеть своим поп-корном. Что вообще это было?!

Я недовольно поморщилась и водрузила кепку обратно на голову, козырьком назад:

– Ты велел не приходить, а я…

– Не любишь, когда тебе указывают. Угадал?

Теперь сощурилась я:

– Хватит с меня чьих-то приказов.

Калеб не стал выяснять, что конкретно я имела в виду. Но смотрел уж очень пристально.

– У меня нет времени сидеть здесь с тобой, – произнёс так, будто ему бродяга с улицы компанию составляет.

– У меня, знаешь ли, тоже время не резиновое, – фыркнула, не скупясь на грубость, и тут же спохватилась! Время! – Чёрт! Сколько времени?!

– Двадцать минут девятого, – отстранённо отозвался Калеб, сбрасывая на пол перчатку с правой, покрытой тату руки. – В школу опаздываешь?

Я скривилась:

– Это было очень смешно. Поупражняйся ещё. Когда я уйду.

Калеб уже копался в мобильном и безразлично кивнул на окно:

– Брату привет.

– Ты увидишь его раньше меня.

– К сожалению.

Стиснула зубы, чтобы не озвучить одно из изысканных ругательств Эстер, но сочла себя выше этого и просто поднялась с пола.

Уже практически забросила ногу на окно, как…

– Сядь! – вдруг прозвучал стальной голос Калеба, и я недоумевающе обернулась. Он смотрел вниз – на мою ногу, и прятал телефон в передний карман джинсов. – Сядь, я сказал.

Холодные серые глаза смотрели в мои – жёстко и требовательно, но я уже привыкла к этому взгляду, так что если мистер Ледышка сейчас пытается произвести на меня впечатление своей крутизной – зря старается.

И вдруг он поднялся с пола, положил руку мне на плечо и заставил опуститься на землю.

– У тебя рана на ноге, – кивнул он на мою правую икру, и я тихонечко пискнула, скорее просто от неожиданности, чем от испуга. Да и к боли мне не привыкать: несколько лет назад у меня был открытый перелом голени. Да уж, мало приятного. Слава богу, что перелом не был оскольчатый и всё обошлось без осложнений. Кость вправили, рану зашили, а реабилитационный период точно веками длился. Но теперь всё в прошлом, как и скейт, который предки безжалостно выбросили на помойку, а Эстер подобрала благодаря своим «связям» с папочкиной охраной.

– Эй, у тебя шок, что ли? – ворвался в сознание голос Калеба.

– А? Нет, – отмахнулась и осмотрела ногу.

Из длинного ровного пореза сочится кровь.

– Наверное, когда через забор перелезала. Обычная царапина. – Уселась поудобнее и положила ногу так, чтобы лучше видеть порез.

Калеб присел рядом на корточки и с задумчивым видом потёр шею:

– Ты боли вообще не чувствуешь?

– Вот как ты об этом сказал, так сразу дурно стало.

Калеб раздражённо вздохнул и кивнул на мой пухлый рюкзак, сброшенный на пол:

– Что там у тебя? В поход собралась?

– Ага. В школьный, – я не сводила глаз с пореза и думала, чем бы обмотать. Открывать рюкзак – исключено. Парик лежит на самом верху.

– Есть чем перевязать?

– Нет. Ладно. Придумаю что-нибудь. – Я поднялась с пола, и тяжёлая рука Калеба вновь усадила меня на место.

Смотрела на него во все глаза, когда идол миллионов поклонников начал передо мной раздеваться! Я не шучу! Он снял через голову толстовку и с силой рванул низ серой футболки, безжалостно оторвав от неё длинную полосу и тем самым оголив рельефный пресс.

Очень-очень сексуальный пресс.

Это не я сказала.

– Не стоило… – с трудом оторвав взгляд, посмотрела Калебу в глаза, покачала головой и просто не смогла проигнорировать ухмылку, растянувшуюся на его губах.

– Ты на меня пялилась.

Что?

– Когда это?

– Секунду назад.

– Не было такого.

– Давай ногу. – Калеб опустился на пол и положил мою ногу к себе на колени.

– Я тебя кровь залью! – спохватилась я, в попытке отстраниться, но рука Калеба крепко сжала мою ногу, а взгляд говорил: «Только попробуй».

Нервно сглотнула, когда он ловко и аккуратно принялся обматывать порез куском футболки. Его оголённый твёрдый живот при этом напрягался, будто надувая нижние кубики пресса. И да. Я вновь на него пялюсь.

Калеб поднял на меня глаза. Я резко отвела свои. И так продолжалось несколько раз, пока изо рта Калеба не вырвался низкий смешок, и я решила вообще на него не смотреть.

– Рану нужно обработать и, возможно, зашить, в зависимости от глубины пореза.

– Дай угадаю. Раньше ты был бойскаутом и поэтому знаешь, как оказывать первую помощь.

Калеб поднял голову, и его лицо оказалось в неожиданной близости от моего. Рефлекторно отшатнулась назад и в придачу ко всему ещё и спиной о стену стукнулась. Уголок губ Калеба приподнялся в улыбке.

– Не смешно, – проворчала, потирая позвоночник.

– Готово, – сообщил он, возвращая мою ногу на пол. – У тебя крепкие икры. Занимаешься спортом?

– Да. Нет. Раньше занималась.

Его рука вдруг вновь оказалась на моей ноге, и тёплые подушечки пальцев коснулись старого побелевшего шрама. Волна необъяснимой дрожи пронеслась по телу, и мне совершенно не понравилась собственная реакция на его прикосновения, так что я поспешила отодвинуться от этого неправильного парня подальше и нехотя ответила:

– Старая травма.

– Что-то серьёзное?

– Открытый перелом костей голени.

Калеб поднял на меня озадаченный взгляд:

– А говоришь, как об обычном насморке.

– Потому что это в прошлом. Рано или поздно даже самые страшные раны затягиваются. Так что не вижу смысла из-за этого ныть.

Калеб задержал на мне задумчивый взгляд, прильнул к стене и протяжно выдохнул.

И почему я вновь на него так пристально смотрю? А от языков пламени на шее вообще глаз не отвести.

Потрясла головой. Да что же со мной такое?

– Спасибо, – пробурчала я, глядя на свою ногу.

– Считай, вернул долг.

– А не маловато?

Калеб повернул голову и встретился со мной глазами:

– Может, тебя ещё в больницу на руках отнести?

– Это было бы о-очень эпично! Но нет, спасибо.

И тут мистер Ледышка усмехнулся. Не гадко, не холодно, не безразлично. Усмехнулся, как самый обычный нормальный человек, а не как звезда с небес!

– Как тебя зовут? – произнёс негромко.

– Л… Эстер!

И вдруг лицо Калеба напряглось, глаза сузились. Он выпрямился и подсел ещё ближе, будто пытаясь получше меня разглядеть.

И да, я была к этому готова. Память у этого парня отменная! Правда, я не была готова к подобного рода посиделкам, но это уже не важно.

– Так это для тебя Лекса брала автограф?

А сейчас немножечко покраснеем.

– Помнишь Лексу? – переспросила, изобразив из себя дурочку.

– Мы… мы сбили её машиной, – прочистив горло, отозвался Калеб.

– Да, знаю. Она говорила.