Кейт Аткинсон - Боги среди людей

Виола приблизилась к водителю. Не назови она свое имя, он нипочем ее не опознает — ему невдомек, кто она такая. Обогнув таксиста, Виола как ни в чем не бывало пошла дальше, ступила на эскалатор, поднялась в зону вылета, отыскала стойку «Сингапурских авиалиний» и купила билет в Денпасар.

Она живо представляла выражение лица Санни («Сюрприз!»). Они всех отправят на поезд — у них получится. Уж как-нибудь.

Посвистев собаке, он тут же заметил в поле, раскинувшемся к западу от фермы, пару зайцев. Мартовские зайцы — в пору весеннего безумия они заправски боксировали в траве, как уличные бойцы. Тедди увидел еще и третьего. Потом четвертого. Когда-то в детстве на лугу в Лисьей Поляне он насчитал сразу семерых. Этот луг, как написала ему Памела, распахали под озимую пшеницу, чтобы в военное лихолетье прокормить голодные рты. Лен и шпорник, лютики и маки, первоцветы и маргаритки — все безвозвратно пропало.

Зайцы, вероятно, чуяли смену времен года, но Тедди не заметил наступления весны. По выцветшему небу тянулись блеклые облака. Их гнал резкий восточный ветер, долетавший с Северного моря через равнины, поднимая пыль над голыми, сухими бороздами. В такую погоду настроение падает до нуля, хотя Тедди слегка приободрился от заячьих боев и высокой, мелодичной песни черного дрозда, откликнувшегося неведомо откуда на его свист.

Услышала этот свист и собака. Фортуна всегда слышала свист и сломя голову мчалась к хозяину, пребывая в блаженном неведении относительно заячьего боксерского матча. Собака вполне освоилась в этой местности и бегала на свободе, но столь же свободно, судя по всему, чувствовала себя и у девушек-наземниц.

Поравнявшись с Тедди, Фортуна села и, задрав голову, уставилась ему в глаза — ждала дальнейших приказов.

— Пошли, — сказал ей Тедди. — Вечером у нас боевой вылет. У меня, — поправился он. — У тебя-то нет.

Больше повторять не пришлось.

Когда он обернулся, зайцев на прежнем месте уже не было.

Приказ из штаба бомбардировочного командования в Хай-Уикоме поступил утром, но лишь горстка людей на базе — и Тедди в их числе — были заранее оповещены о цели.

Его, как командующего крылом, не слишком часто посылали на задание, «а иначе каждую неделю будем лишаться одного комкрыла», говорил начальник базы. Все довоенные представления о Королевских ВВС давно перевернулись с ног на голову. Можно было в двадцать три года командовать крылом, а в двадцать четыре погибнуть.

Он служил третий срок. Мог на это и не подписываться, а вернуться к преподаванию, попроситься на кабинетную работу. Но на него, как написала Сильви, «напало безумие». В чем-то он с ней соглашался. На его счету было свыше семидесяти боевых вылетов; в эскадрилье многие считали его заговоренным. Вот так в наше время и рождаются мифы, думал Тедди: достаточно просто пережить других. Вероятно, в этом и заключалась теперь его роль: быть фетишем, носителем магии. Сберечь как можно больше ребят. Возможно, он и впрямь бессмертен. Для проверки своей теории он при любой возможности просился на боевые задания, невзирая на протесты начальства.

Он вновь оказался в той эскадрилье, где начинал службу, но теперь они обосновались не на комфортабельной довоенной базе с кирпичными постройками, как было в первые месяцы войны, а в сооруженном на скорую руку военном городке, где командный пункт размещался в хижине из рифленого железа и глины. Пройдет всего несколько лет с того момента, когда они покинут это место (а они определенно его покинут — Столетняя война и та в свое время подошла к концу), и здесь опять раскинутся поля. Бурые, зеленые, золотые.

Боевые вылеты он совершал на F -«фоксе». Машина хорошая, надежная, проверенная — на ней, побив теорию вероятности, один экипаж уже благополучно отлетал положенный срок, но Тедди питал к ней слабость еще и в силу «лисьего» прозвища, напоминавшего ему о доме. Правда, Урсула писала, что Сильви, прежде любившая, чтобы в Лисью Поляну наведывались лисицы, после успешного лисьего набега на курятник стала разбрасывать на лужайке отраву. «Доведись ей в следующей жизни родиться лисицей, — писала Урсула, — она горько об этом пожалеет». Урсуле, по ее словам, была близка идея реинкарнации, но уверовать в нее сестра, конечно, не могла. В том-то и загвоздка с верой, размышлял Тедди: по своей сути она невозможна. Сам он ни во что больше не верил. Ну разве что в деревья. В деревья, камни и воду. В бег оленя и восходы солнца.

Лисиц ему было жаль. Он ставил их выше куриного выводка. И выше многих людей, кстати сказать.

От Рождества в Лисьей Поляне он уклонился, сославшись на занятость по службе. Это была полуправда-полуложь; с матерью, рискующей переродиться в лису, он не виделся много месяцев: если вдуматься — с того неудавшегося обеда в Лисьей Поляне, после рейда на Гамбург. Тедди себя не обманывал: он потерял всякие нежные чувства к Сильви. «Такое бывает», — сказала Урсула.

Наземная команда всегда строго-настрого приказывала тем, кому разрешалось совершить вылет на F -«фоксе», чтобы «вернули командирский бомбер в целости и сохранности, не то хуже будет»; впрочем, техники считали машину своей собственностью и примерно теми же словами увещевали Тедди.

Порой Тедди совершал вылеты на развалюхах постарше, чтобы проверить свою теорию бессмертия. Его постоянная наземная команда терпеть не могла, когда он летал с новичками, с необстрелянными и с ненадежными. Иногда он брал на себя командование экипажами новобранцев, но чаще садился на место второго пилота и летел с ними для подстраховки. Это не считалось плохой приметой, вовсе нет. «Если тут командир крыла, с нами ничего не случится», — слышал он от ребят. А сам вспоминал Кита, который из суеверия кружился против часовой стрелки, но все равно не уцелел.

Он направился к запасной посадочной площадке, чтобы проведать F- «фокс» и его наземную команду.

Экипаж, с которым собирался лететь Тедди, готовился к своему боевому крещению. Их только сегодня утром доставили прямиком из УЧБП в Раффорте. За ними закрепили их собственную машину, но после испытаний в воздухе наземный экипаж объявил ее непригодной к эксплуатации; тогда Тедди предложил им F -«фокс», а заодно и себя. Мальчишки зашлись в щенячьем восторге.

Топливозаправщик уже наполнял крыльевые баки F -«фокса». По количеству топлива парни из наземной команды научились более или менее точно определять, куда направят машину, но никогда не обсуждали цель с летным составом. Держали свои догадки при себе. Видимо, из суеверия. Некоторые из них знали, что ночью не смогут заснуть и будут коротать время у себя в землянке, лишь урывками задремывая на раскладушке или даже на перевернутом ящике с инструментами в ожидании возвращения F -«фокса». В ожидании Тедди.