Даниэла Стил - В тихой гавани

Несмотря на волны, он легко поймал ее на лету, и лебедка подтащила его к яхте. Казалось чудом, что ему удалось вытащить мальчишку и выбраться самому. Немного отдышавшись, Мэтт решил, что они быстрее доберутся до берега под парусами. Ветер крепчал. Мэтт занялся парусами, а Офелия, сбегав в рубку за одеялом, бережно укутала им паренька. Глаза у него были, как у умирающей собаки. Мучительно-знакомое выражение — она заметила его у Чеда, когда тот решился на самоубийство. И вот теперь всем своим существом Офелия взмолилась, чтобы мальчик остался жив. Видимо, парнишка отправился поплавать на доске для серфинга и не заметил, как его отнесло в открытый океан.

Мэтт правил к берегу, на лице его застыло напряженное выражение. Через пару минут он крикнул ей, что в рубке есть бутылка бренди — пусть она даст мальчишке хлебнуть, чтобы немного согреться. Но в ответ Офелия решительно замотала головой. Мэтт ничего не понял. Он снова окликнул ее, решив, что из-за ветра она просто не расслышала. Не зная, что еще можно сделать, Офелия отбросила одеяло и крепко прижала к себе мальчишку, согревая его своим телом и моля Бога, чтобы он продержался, пока они доберутся до берега. Снова передав ей румпель, Мэтт спустился в рубку, где было радио. К счастью, связаться с береговой охраной удалось довольно быстро. Мэтт сообщил, что на борту его яхты человек, которому срочно нужна медицинская помощь, и добавил, что им потребуется несколько минут, чтобы добраться до берега. Убедив их наконец, что он доберется до берега скорее, чем их катер до его яхты, Мэтт попросил только, чтобы на пристани их ждала “Скорая помощь”.

Они были уже на полпути, когда ветер неожиданно стал стихать. Мэтт снова убрал паруса и включил двигатель. Яхта рванулась к берегу, который теперь предстал перед ними как на ладони. Но Мэтт по-прежнему оставался хмурым, украдкой то и дело поглядывая на Офелию, прижимавшую к себе мальчика. Тот уже почти двадцать минут находился без сознания. Жизнь едва теплилась в нем. Лицо Офелии приняло такой же мертвенно-бледный оттенок, как и лицо паренька.

— С вами все в порядке? — крикнул он ей. Офелия кивнула.

Кошмар последних нескольких лет вновь встал перед ее глазами. Ей казалось, что она держит тело Чеда в своих руках. Только бы им удалось спасти мальчика! Только бы его матери не пришлось пройти через тот же ужас и страдания, что выпали на ее долю!

— Как он?

— Пока жив. — Она по-прежнему крепко прижимала его к себе. Мальчишка промок насквозь, но Офелия не замечала этого или ей было все равно. Солнце палило еще сильнее, чем утром, только теперь их прогулка превратилась в борьбу со смертью.

— Почему вы не захотели дать ему глоток бренди? — спросил Мэтт, прибавив скорость.

— Это могло бы убить его, — чуть слышно ответила Офелия, с испуганным видом вглядываясь в лицо юноши. Его тело было ледяным, но ей удалось нащупать слабый пульс. Он еще жив. — Бренди заставило бы кровь прихлынуть к голове, а нужно, чтобы она циркулировала, равномерно согревая все тело. Так полезнее для сердца. — Руки и ноги мальчишки были холодными как лед.

— Слава богу, что вы разбираетесь в таких вещах, — пробормотал Мэтт, молясь про себя, чтобы успеть вовремя добраться до берега.

К этому времени они уже подошли ко входу в бухту. Скоро подоспеет помощь. Через пару минут они услышали вой сирен, и у пристани заметались огни. Не колеблясь ни минуты, Мэтт причалил к пристани возле чьего-то дома. Кучка людей, сбежавшихся на шум, с интересом смотрела, как бригада “Скорой помощи” вскарабкалась на борт яхты. Офелия, неохотно отодвинувшись в сторону, со слезами на глазах следила, как они, осмотрев мальчика, поспешно уложили его на носилки. Один из врачей обернулся и с улыбкой показал ей большой палец. Значит, парнишка жив! Офелия тряслась всем телом, и Мэтт, сам не зная, как у него получилось, обнял ее за плечи и прижал к себе. Они оба плакали, даже не замечая этого. И тут вдруг двое мужчин в форме пожарных, вскарабкавшись на борт, неуверенно двинулись в их сторону.

— Это ведь вы его вытащили, верно? — с искренним уважением в голосе спросил старший из них. — А вы, часом, не знаете, кто он такой?

Офелия, трясясь в ознобе, только молча покачала головой. Мэтт в двух словах сообщил им, что случилось, они записали, и он проводил их на берег. Прошло еще полчаса, потом пожарные наконец уехали, Мэтт запустил движок, и яхта медленно двинулась к их причалу. Офелию слишком потрясли события, чтобы говорить, — она просто молча сидела возле него, а рука Мэтта по-прежнему обнимала ее за плечи.

— Мне очень жаль, Офелия. — Он прекрасно понимал, о чем она думает и о чем вспоминает, и просто не знал, что сказать. — Хотел порадовать вас, да вот…

— Господи, да о чем вы говорите?! Мы ведь спасли его! И сердце его матери теперь не будет разбито навсегда!

“Если он, конечно, останется жить…” — подумала она. Трудно сейчас сказать наверняка, и все-таки шанс был. А что, если бы они его не заметили? Лучше об этом не думать. Интересно, где его доска? Наверное, так и болтается в воде до сих пор. Мэтт решил не тратить времени, пытаясь выудить ее и поднять на борт.

Пришвартовавшись, они навели порядок, закрыли рубку и выбрались на берег. От усталости у обоих подкашивались ноги. Хорошо было бы еще обдать водой палубу, чтобы смыть соль, но Мэтт решил, что займется этим позже. Прошло уже почти пять часов, как они отошли от берега. У Офелии едва хватило сил добраться до машины. Мэтт довез ее до самого дома, но ни тот ни другой даже представить себе не могли, что они там увидят.

Пип, захлебываясь слезами, лежала на диване, а Эми с расстроенным лицом кое-как пыталась успокоить ее. Пип уже нисколько не сомневалась, что случилось самое страшное, что яхта наверняка перевернулась и Офелия утонула. В тот момент, когда та появилась на пороге. Пип сотрясалась в рыданиях. Ничего не понимающий Мэтт растерянно выглядывал из-за плеча Офелии.

— Все в порядке, Пип… все хорошо… я уже тут, — бормотала Офелия в ужасе от того, что увидела, и мысленно проклиная себя за то, что оставила дочь одну. Все обернулось совсем не так, как они ожидали. Но ведь им удалось спасти человеческую жизнь! Казалось, сама судьба заставила их сегодня отправиться на яхте.

— Но ты же обещала, что вернешься через час! — обернувшись к матери, крикнула Пип. В глазах ее стоял ужас. Так же как воспоминания о навеки потерянном сыне едва не прикончили Офелию, когда она баюкала на руках бесчувственное тело мальчика, так и Пип из-за своих страхов едва не убедила себя, что мать утонула.

— Прости… я не знала… Понимаешь, кое-что случилось…

— Что? Яхта перевернулась? — Лицо Пип исказилось от страха.

Мэтт решился наконец войти в комнату, а Эми, воспользовавшись этим, потихоньку улизнула. За те несколько часов, пытаясь успокоить Пип, она совершенно измучилась и теперь была до смерти рада, что может сдать ее с рук на руки матери.