Даниэла Стил - В тихой гавани

Однако в глубине души ее до сих пор терзал страх, что вместе с гибелью Теда закончился и ее женский век. Может быть, и к лучшему, иной раз думала она. Теперь его власть над ней закончилась, твердила она себе. И тут же признавалась, что все не так, хотя сама презирала себя за это. Тед уничтожил какую-то часть ее души, и Офелия порой чувствовала себя калекой — вроде как человек с ампутированной ногой. Только ведь без ноги жить можно, а без души нет, с горечью чувствовала она. Любовь, вера — все куда-то исчезло. Нет, Тед не унес их с собой — он просто безжалостно уничтожил и то и другое. Офелия до сих пор гадала, любил ли он ее вообще. И так и не решалась ответить.

— Что собираетесь делать вечером? — стоя в дверях, спросил Мэтт.

Офелия уже хотела сказать… но тут же смущенно отвела глаза. По ее лицу Мэтт мгновенно догадался, что она должна идти ночью работать. Господи, как же ему была ненавистна эта работа!

– “Скорая помощь” на выезде? — буркнул он.

— Да, — кивнула она, не поворачиваясь. Они уже столько раз спорили из-за этого, что сейчас ей страшно не хотелось начинать все сначала.

— Господи, чего бы я не отдал, чтобы ты бросила свою затею! Просто не знаю, как тебя убедить. Знаешь, сердце подсказывает мне, что добром это не кончится — непременно случится какое-то несчастье. Только я не хочу, чтобы оно случилось с тобой. Возможно, твоим сумасшедшим напарникам просто везет, но везение не длится вечно. Вам всем слишком долго везло. Ну сама подумай — ты работаешь по ночам две ночи в неделю. Рано или поздно случится то, что должно случиться. Молю Бога, чтобы все обошлось.

— Все будет нормально. — Офелия снова попыталась переубедить его, но Мэтт ничего не хотел слушать.

Он ушел около пяти, и через несколько минут явилась Элис, чтобы, как обычно, посидеть с Пип. Офелии не давали покоя слова Мэтта. Она мысленно успокаивала себя, снова и снова повторяя, что занимается этим с самого сентября и до сих пор все было в порядке. Просто Мэтт такой беспокойный, вечно ворчит. Она уже привыкла к его страхам и смеялась над ними. За несколько месяцев работы Офелия успела хорошо узнать тех, с кем ездила на дежурства, и восхищалась их осторожностью и тем, как умело они действуют. Да, конечно, все они немного сумасшедшие. Они сами так говорили, и не раз. Но сумасшедшие или нет, эти люди никогда не рисковали понапрасну. Да и сама она уже привыкла, что ночью нужно глядеть в оба — только так ты можешь надеяться остаться в живых.

Около семи она забралась в знакомый пикап. Боб уселся за руль, а Джефф с Милли, как обычно, двинулись вслед за ними в другом пикапе. Перед тем как отправиться, они, как всегда, запаслись теплой одеждой, медикаментами, продуктами, даже презервативами, в который раз поблагодарив щедрость одного оптовика, снабдившего всех пуховыми куртками до колен. Тяжелогруженые фургоны, пыхтя, ползли вперед. Ночь обещала быть холодной. Боб с усмешкой посоветовал Офелии поддеть теплые кальсоны.

— Ну, как повеселилась? — дружелюбно бросил он.

— Еще как, особенно на Рождество. Денек выдался еще тот, — грустно пробормотала она. Оба они потеряли близких, и Офелия знала, что Боб поймет. Он молча кивнул. — А на следующий день мы отправились на озеро Тахо — кататься на лыжах с друзьями. Вот было здорово!

— Да уж, представляю себе. Мы тоже в прошлом году ездили в горы. Надо было бы нам и в этом году выбраться туда с ребятишками, да только дорого, черт! — вздохнул Боб.

Какое все-таки счастье, что она избавлена от подобных забот, в который раз подумала про себя Офелия. Бедный Боб! У него ведь трое детей, а денег почти нет. И однако он не падает духом, стараясь как можно больше времени проводить с детьми.

— А как твой роман века? — фыркнул он. Они уже достаточно сдружились, не раз рисковали жизнью, прикрывая друг друга, да и судьбы их были схожи. Пока их фургончик часами колесил по городу, они успевали о многом переговорить. И у них не было секретов друг от друга.

— Какой еще роман? — с невинным видом удивилась Офелия.

Боб, рассмеявшись, игриво ткнул ее в бок.

— Не морочь мне голову, бесстыдница. А то я, по-твоему, забыл, как сияли твои глаза! Похоже, малыш Купидон попал-таки стрелой в твою аппетитную круглую попку… так, кажется, говорят, а?

Офелия нравилась Бобу. Сердце у нее доброе, да и смелости ей не занимать. Казалось, она ничего не боится. Она никогда не хныкала и не жаловалась, не пыталась свалить свою работу на другого — нет, она молча усаживалась рядом с ними и трудилась до утра, пытаясь помочь тем, кому еще можно помочь. За это время и он, и Милли с Джеффом успели ее полюбить.

— Так как там твой роман? — ехидно улыбнулся он. У них еще было время немного поболтать.

— Струсила. Глупо, конечно, я понимаю. Он чудесный человек. И я люблю его, Боб, но… знаешь, есть что-то такое, через что невозможно переступить. По крайней мере пока.

Ей не хотелось рассказывать ему о том злополучном письме, которое перевернуло ее жизнь, об измене Теда, о подлом плане Андреа использовать ее сына, чтобы завладеть отцом. Офелия тяжело вздохнула. Судя по всему, Тед был согласен со своей любовницей, когда она говорила, что Офелия плохо заботится о Чеде, намекая, что именно ее отношение к нему и является причиной его болезни и всех их несчастий. Какая жестокость! Офелия до сих пор не могла без содрогания вспоминать такое обвинение. Иной раз она даже спрашивала себя: а вдруг это правда? Неужели причина сумасшествия сына — в ней самой?! День за днем она продолжала терзать себя, перечитывая письмо и растравляя кровоточившие раны, пока не нашла наконец в себе силы сжечь его, чтобы оно не попало в руки Пип.

— Знаю, знаю, не надо мне объяснять, я ведь не вчера на свет-то родился. Такая же чертовщина творилась и со мной, когда умерла моя старушка. У тебя все пройдет, вот увидишь. Трудно, конечно, в это поверить, но попомни мои слова, Оффи, — так и будет. Все образуется. А кстати, — мимоходом бросил он, с нарочитой рассеянностью глядя в окно, — я женюсь.

Новость обрушилась на нее словно гром среди ясного неба, и Офелия обрадовалась как ребенок.

— Вот здорово! А что сказали твои дети?

— Она сразу пришлась им по душе… так что они рады.

Офелия вспомнила, что нынешняя невеста Боба была когда-то лучшей подругой его жены. И вот теперь они решили пожениться… Что ж, со вдовцами такое не редкость. Обычно если они женятся, то либо на сестрах, либо на подругах своих покойных жен.

— И когда свадьба? — широко улыбаясь, спросила Офелия.

— Хрен его знает! Твердит, понимаешь, что никогда не выходила замуж, вот и решила устроить пир на весь мир! А по мне, так лучше просто забежать в мэрию, да и дело с концом.

— Фу! Как тебе не стыдно! Прекрати ворчать и радуйся! Может, это в последний раз!