Фиона Макфарлейн - Ночной гость

– Дай мне взглянуть на твою руку, – сказала Рут.

Она попыталась высвободить ноги. Но Фрида тяжким камнем навалилась на нее:

– Не беспокойся о моей руке. Поверь мне. Я видела вещи и похуже, чем несколько когтей. Не дергайся!

Рут перестала дергаться. Фрида, окончательно приняв горизонтальное положение, уменьшилась в размерах: ее живот и грудь стали плоскими, тонкие щиколотки висели над полом. Волосы казались черными, как будто она специально выбрала этот цвет для ночной маскировки, и были собраны в лихой конский хвост. Сбросив свои пляжные туфли, она растопырила пальцы веером.

– Ты действительно видела его? – спросила Рут; ее ноги стали затекать. Она чувствовала, как пульсирует в них кровь.

Фрида не отвечала.

– Фрида?

Фрида улыбнулась. Закрыла глаза.

– Ах, Рути, – сказала она. – Что бы ты без меня делала?

Рут не знала.

На другое утро Фрида занялась устройством ловушек для тигра.

– Я думала, ты его прогнала, – сказала Рут.

– Пока прогнала, – ответила Фрида. – Тигры терпеливы. Они умеют затаиться и ждать.

Почти все утро она мастерила главную ловушку: яму в дюне, на неровной, заросшей травой тропинке, на полпути к пляжу. Когда яма показалась ей достаточно глубокой, она, собрав на берегу упавшие сосновые сучья, вернулась назад, чтобы ее заполнить. Царапины, оставленные прошлой ночью тигром, скрывала повязка на левой руке, и время от времени Фрида вытягивала руку, чтобы бросить на нее взгляд, как будто любовалась обручальным кольцом. Во всем остальном ее руки, когда она несла охапку ветвей с веселой хлопотливостью птицы, вьющей гнездо, были нормальными и ловкими.

– Не ходи сюда, – предупредила Фрида, указывая на яму.

Тигр никогда сюда не свалится, подумала Рут. Яма по краям уже начала осыпаться. Рут осталась в доме и принялась писать письмо Ричарду. Она решила, что это будет короткая изящная записка, написанная как бы между прочим, в которой она предложит для начала приехать к нему на уик-энд, чтобы как минимум посмотреть на лилии. «Как минимум лилии», – написала она, заметив, что ее почерк стал не таким, как прежде, слегка корявым и квадратным. Миссис Мейсон была бы разочарована.

К дому подъехало такси Джорджа. Рут наблюдала из гостиной, как Фрида, поболтав с ним через открытое окно, вытащила из кабины моток колючей проволоки. Джордж ловко выехал задним ходом по подъездной дорожке, и только после этого Рут вышла наружу.

– Ты сказала ему про тигра?

– За кого ты меня принимаешь? За идиотку? – беззлобно спросила Фрида. Добродушное возмущение было проявлением прекрасного расположения духа.

– А как он думает, зачем нам все это понадобилось? – спросила Рут, показав на проволоку.

– Я ему сказала, что это для того, чтобы остановить эрозию.

Фрида улыбнулась, словно дурачить Джорджа было одним из невинных удовольствий ее жизни. Она отнесла проволоку на дюну и принялась возиться с ней в высокой траве. Рут испугалась, что кошки поранятся о скрытые колючки, но Фрида развеяла ее страхи.

– Смотри, они наблюдают за каждым моим движением, – сказала она. – Они все понимают.

Кошки действительно застыли в напряженных позах, изредка нарушая их торопливым вылизыванием лап.

– Значит, тигр ждет подходящего момента? – спросила Рут.

Фрида кивнула. Она была в толстых садовых перчатках – когда-то принадлежавших Гарри, – которые, казалось, лишали подвижности руки и плечи. Только ее голова могла свободно двигаться.

– А как мы узнаем, что время настало?

– Мы не узнаем, – ответила Фрида. – Он просто придет.

– Как вор в ночи.

– Вот именно, – подтвердила Фрида. – Вот почему мы ставим ловушки. Я бы не отказалась от видеосистемы вроде тех, что есть в зоопарках. – Она объяснила Рут, что наблюдение – одно из излюбленных занятий Джорджа, и философски посмотрела на море. – Таксист не может быть слишком осмотрительным, понимаешь? Бедняга Джорджи.

Услышав ласковое имя, Рут ощутила укол ревности.

К началу дня Фрида справилась с установкой ловушек. Небо заволокло тучами.

– Это хорошо, – сказала Рут, выглядывая в сад из столовой. – Значит, ночь будет теплой.

Фрида покачала головой:

– Тигры, как и все, стараются укрыться от дождя.

Тигр теперь принадлежал Фриде. Не только он один, но и вся тигриная порода. Фрида гордилась им и своей рукой. Казалось, героизм прошлой ночи давал ей преимущество во всех домашних вопросах. Она налила себе в чай молока, выпила его перед зеркалом в спальне Рут – сказав, что предпочитает этот свет, когда причесывается, – и затворила дверь, так что Рут поняла, что ей не следует туда входить. Когда Фрида появилась снова, она была в сером пальто и с зеленым шарфиком на голове. Он оттенял изысканный темно-рыжий цвет ее волос.

– Сегодня холодно, – сказала она, кивая на распахнутую заднюю дверь, через которую в дом проникал свежий ветер. – Давай закроем дверь, а?

– Кошки еще не вернулись, – ответила Рут, она и сама слегка замерзла в тонком летнем платье.

Она сидела, придвинув кресло к обеденному столу, и читала «Срок ее естественной смерти». Письмо к Ричарду лежало возле ее локтя, удобно устроившись в конверте с надписанным адресом и дожидаясь марки.

Фрида тихонько кашлянула.

– У меня слабая грудь. – Грудь Фриды напоминала корпус корабля. Стоя у задней двери, она неуверенно позвала: – Кис-кис-кис! – Потом издала что-то вроде мяуканья.

– Ты напугаешь их, – сказала Рут.

– Ради бога, не носись ты со своими кошками. – Фрида стала собирать свою сумку. – Ведь они не овцы – верно? И вовсе не глупы. – Она сновала по кухне, собирая и собирая вещи. Потом схватила запасные ключи с холодильника. – У меня есть планы на день. Я У-ХО-ЖУ! – И после долгого «у» захлопнула дверь, заперла ее изнутри и заблокировала замок.

– Открой, пожалуйста, дверь, – сказала Рут.

– Я не могу оставить тебя здесь одну с открытой дверью и тигром, разгуливающим возле дома, – ответила Фрида. – Что это? Письмо сказочному принцу? Должна ли я его отправить, ваше величество? Да или нет? Отвечайте.

Схватив письмо быстрыми смуглыми пальцами, Фрида запихнула его себе за пазуху, поближе к сердцу и пышной груди.

– Отдай письмо и открой дверь.

С дорожки послышался автомобильный гудок. Фрида поправила зеленый шарф.

– Не дожидайся меня и ложись спать. Счастливо оставаться! – И она отвальсировала к наружной двери, пока Рут звала: «Фрида! Фрида!» Потом раздался ее веселый голос, приветствовавший Джорджа, хлопанье дверцы и шум отъезжавшего такси.

И Рут осталась в доме одна.

– Черт! – выругалась она.

Передняя и задняя двери были крепко заперты, а все ключи исчезли: связка из сумочки Рут, связка с холодильника и даже запасные ключи, ее последняя надежда, валявшиеся в одном из ящиков письменного стола Гарри. Рут не поленилась пойти за ними в кабинет, наклонилась и с онемевшей спиной выругалась снова, на этот раз с бóльшим удовольствием, как будто красота слова «черт!» зависела от приложенных в данном случае усилий. Проголодавшиеся кошки исступленно рвались в заднюю дверь.