Дельфина де Виган - Дельфина де Виган «Отрицание ночи»

Лиана и Жорж получили первое уведомление. На этот раз Жорж повел себя с дочерью строго. Лиане надоело ходить к учителям и защищать Люсиль, к тому же остальные дети требовали не меньшего внимания. Если Люсиль отчислят из Бланш-де-Кастиль, ее отправят в техническое училище «Пижье», и она станет секретарем, секретарем-машинисткой – навсегда! Послушать Жоржа – так это была самая жалкая профессия на свете…Однако Люсиль прекрасно помнила гордую и статную Жильберту Паскье.

Люсиль лежала на кровати, подперев голову рукой, и читала при свете ночника, который на каждой странице рисовал желтый нимб. Мама совершенно забыла о времени и практически не слышала криков, доносящихся с лестницы.

Наконец голос Лианы вернул девочку к реальности:

– Люсиль, гости пришли!

Люсиль подскочила и бросила книгу на одеяло, надела туфли, не глядя в зеркало, пригладила волосы руками, одернула мятую блузку и спустилась в гостиную. Улыбающиеся и любезные брат с сестрой были уже там. Лизбет слегка подкрасила губы и облачилась в узкое платье с поясом, которое сама недавно сшила. Варфоломей положил руки в карманы и старался выглядеть солидно. Люсиль выступила вперед, и Жорж представил гостям свою вторую дочь. Она села рядом с отцом и выпрямила спину – по крайней мере, на то время, пока за ней наблюдают. У Люсиль спросили, в каком классе она учится, кем хочет стать и чем увлекается. Без тени высокомерия она ответила, что понятия не имеет. Гости настаивали: должна же девочка интересоваться чем-то вне школы! Люсиль молчала, и тогда один из приглашенных якобы невзначай воскликнул: «По крайней мере, она легко найдет мужа!» Люсиль не отреагировала, а Жорж принялся дразнить дочку, детально описывая хаос в ее комнате: кучи грязного белья на полу, груды ненужных бумажек и тетрадей, секретные ящики, до которых никого не допускали и где, наверное, прятались тонны конфет, фантиков и женских романов. «Чтобы найти мужа, надо учиться порядку». Тут Жорж разразился своей любимой тирадой насчет глубокой инфантильности и лени современных подростков. Не слишком удовлетворенный вниманием публики, Жорж продолжал, разглагольствуя об учителях, которые не в силах не только заинтересовать школьников, но даже заставить себя уважать. И ведь не способны два слова сказать на правильном французском языке! Далее Жорж критиковал систему образования во Франции, повторяя слова, которые уже сто раз произносил, внося мелкие поправки и расставляя акценты в зависимости от специфики аудитории. Один из приглашенных, клиент агентства, приехавший из Швеции в надежде разрекламировать шведские холодильники, воспользовался случаем, чтобы пожаловаться на сложность языка Декарта. Имперфектное сослагательное наклонение вечно предает того, кто знает его лучше всех. Жорж пообещал клиенту несколько бесплатных уроков и продолжил речь. В качестве примера дедушка привел ситуацию Люсиль – умнейшей девочки, которую отчислили из школы. Гости удивленно ахнули. Французская школа отвергает критическое сознание! Современное образование не позволяет одаренным, нестандартно мыслящим детям реализовать свои таланты! По крайней мере семерым детям Лианы и Жоржа это не удается…

– Мило очень хорошо учится, – возразила мужу Лиана. – А Виолетте просто не терпится пойти в школу. Мой дорогой супруг всегда преувеличивает.

– У вас семеро детей? – удивилась жена коммерческого директора известной торговой марки апельсинового сока.

Гостья спросила, нельзя ли увидеть остальных. Они такие же красивые? Лиана привела Мило, за которым следовали все младшие. Один за другим дети робко поздоровались. Гости впали в экстаз. Какая чудесная семья! Жюстин воспользовалась охами и вздохами, чтобы слинять на кухню. Виолетта побежала за сестрой. Мило и Жан-Марк немного задержались в гостиной. Братья сидели на подлокотнике кресла, прижимаясь друг к дружке. Когда Лиана уводила детей, Мило спросил, когда он уже сможет оставаться и беседовать со взрослыми.

– Скоро, мой ангел, скоро, – шепнула Лиана.После переезда Лиана и Жорж стали часто устраивать званые ужины. Лиана иногда нанимала кухарку, чтобы готовить, обсуживать и убирать не одной. В самом начале вечера старшие дети спускались вниз, здоровались с гостями, любезничали, отвечали на вопросы про школу или делились впечатлениями от какой-нибудь пьесы, недавно увиденной во Французском театре, куда им купили абонемент. Иногда Жорж просил детей остаться на аперитив. Он считал, что детям полезно приобщаться к светской беседе. Мало-помалу в результате такого эксперимента Люсиль обнаружила границы сознания своего отца. Он знал и понимал далеко не все. В окружении сильных, эрудированных, блестящих личностей Жорж не всегда отличался остротой ума. Он часто сталкивался с противоположным мнением и убедительными аргументами, перед которыми пасовал, что, впрочем, не мешало ему безапелляционно заявлять о своей правоте. Люсиль наблюдала за отцом, замечала его нетерпимость и внутренние противоречия. Например, Жорж давно заявил, что Пруст – мелкий писатель и графоман. Стиль? Безвкусная вышивка для старых дев, страдающих дальнозоркостью! Вместо того чтобы читать Пруста, лучше просто сразу принять снотворное. Все смеялись, никто не осмеливался возразить, но однажды на одном из вечеров Жорж, как всегда солируя, напоролся на специалиста по Прусту, способного поставить на место любого и защитить великую прозу, многие страницы которой прустовед знал наизусть. Люсиль вслушивалась в словесный поединок и не упустила ни слова. Жорж выглядел нелепо. Варфоломей, тоже присутствующий при диспуте, принял сторону гостя. Жорж приказал сыну молчать. На следующий день Люсиль украла из кошелька Лианы немного денег, купила себе первый том «В поисках утраченного времени» и спрятала в свой знаменитый тайник…

На вечерах в Версале Люсиль всегда оставалась самой собой – наблюдательной и тихой. Она редко говорила, но ее нельзя было не заметить. Старшие дети присоединялись к младшим и ужинали на кухне, а Лиана с Жоржем провожали друзей в гостиную. Жорж имел забавную привычку созывать вместе людей самых разных пород: директоров предприятий, коммерческих директоров, директоров по продажам и просто лучших друзей. Друзья эпохи «улицы Мобеж» и новые знакомые, которыми Жорж обзаводился буквально на каждом шагу, с радостью приходили в его дом. Профессиональные беседы быстро сменялись анекдотами, шутками, светской болтовней и смехом. Как только взрослые садились за стол, Варфоломей возвращался в гостиную, чтобы допить оставшийся в стаканах аперитив, а затем добраться до прихожей и, пошарив по сумкам и карманам, добыть мелочи. К счастью, хулиганство старшего брата продолжалось недолго: Лизбет вскоре выдала его с потрохами.