Рейчел Уэллс - Кот по имени Алфи

Обведя взглядом кухню, я решил, что делать тут сегодня нечего. С подарками тоже пока повременим. Пусть Джонатан на собственной шкуре почувствует, каково это – быть никому не нужным. Я уже направлялся к выходу, когда парадная дверь открылась и Джонатан вошел в дом. Он был в рабочей одежде, но выглядел вполне прилично (особенно если сравнивать с Клэр).

– Привет, Алфи! – сказал он и улыбнулся так, как прежде никогда не улыбался. – Надеюсь, ты не слишком проголодался. Я не думал, что пропаду так надолго.

Я раздраженно мяукнул в ответ: пусть знает, что прощать его я не собираюсь – во всяком случае, пока он меня не покормит. В конце концов, он не в курсе, что я уже поел у Клэр.

– Алфи, мы же с тобой оба мужчины и понимаем друг друга. Иногда судьба подкидывает шанс, упускать который нельзя ни в коем случае. – Джонатан подмигнул мне, но я только надменно прищурился. О чем бы он ни говорил, я точно не был таким котом. Хозяин рассмеялся.

– Можно подумать, что ты не одобряешь мое поведение!

Телефон Джонатана пикнул; он прочитал что-то и улыбнулся. Хозяин был сам на себя не похож. Может, он тоже напился, как Клэр вчера вечером? Он определенно выглядел счастливым и в то же время слегка безумным.

– Так, прости, – он отвлекся от телефона, – ты, наверное, хочешь есть. Пойдем заглянем в холодильник.

Когда Джонатан поднимал с пола пустые миски, вид у него был немного виноватый. Чтобы как-то поправить ситуацию, он положил мне креветок. Неужели думает, что меня так просто завоевать?!

Пока я поглощал креветки, Джонатан опять играл с телефоном. Он что-то печатал, дожидался короткого сигнала, после чего улыбался – и опять принимался печатать. Признаюсь, меня это порядком раздражало: я бы предпочел пообедать в тишине.

– Алфи, – наконец сказал Джонатан, – мне нравится женщина, с которой я вчера провел вечер. Я давно ее знаю, но мы несколько лет не виделись и встретились только на прошлой неделе. Она красивая, веселая, умная, и у нее хорошая работа. Кажется, я даже немного влюбился.

Я жевал креветки, старательно делая вид, что его личная жизнь меня нисколько не интересует.

– Да ладно тебе! – фыркнул Джонатан. – Сколько можно злиться? Ты же за меня рад, я знаю!

Я почувствовал, как шерсть на загривке встает дыбом. С чего бы мне радоваться, если из-за какой-то женщины, пусть даже красивой, умной и веселой, он чуть не уморил меня голодом? В глубине души я, конечно, был доволен, что на лице хозяина появилась глуповатая улыбка, но пусть помучается угрызениями совести.

– Вот почему я не хотел заводить кота, – вздохнул Джонатан. – Я легок на подъем и могу несколько дней не появляться дома. Я же не возмущаюсь, когда ты где-то пропадаешь по ночам? Ради бога, я взрослый человек, Алфи!

Я продолжал жевать креветки, уткнувшись носом в миску.

– Ну хватит дуться. В следующий раз я приведу ее домой.

Я повернулся, но не улыбнулся.

– Подумать только, стою тут и распинаюсь перед котом… – покачал головой Джонатан. Очевидно, он от себя такого не ожидал.

Смерив его на прощание взглядом, полным негодования, я выскользнул на улицу через кошачью дверцу. И обнаружил, что идет дождь. Я слишком злился на Джонатана, чтобы перед выходом выглянуть в окно, но теперь не знал, как поступить. Клэр спала, второго хозяина я видеть не хотел; оставалось только бежать к дому № 22, пусть это и означало промокнуть до последней шерстинки.

Я очень сердился на Клэр и Джонатана – Маргарет никогда себе такого не позволяла! Наверное, пришло время всерьез заняться Франческой и Полли; может, дамы с детьми окажутся более ответственными?

Мне несказанно повезло: когда я подходил к дому, Мэтт как раз затаскивал внутрь коляску. Мужчина заметил меня и позвал под крышу.

– Привет, Алфи, – сказал он.

Я довольно замурлыкал от того, что ко мне обратились по имени и пустили в тепло. Мэтт начал снимать ботинки.

– Только веди себя тихо, – предупредил он. – Я еле-еле уложил Генри, Полли тоже отсыпается. Пойдем, высушим тебя полотенцем. В холодильнике вроде бы есть молоко. Думаю, ты не откажешься, – заговорщически улыбнулся он.

Мы пошли на маленькую, но очень опрятную кухню. Мэтт, как и обещал, вытер меня посудным полотенцем, потом поставил чайник на плиту и достал из холодильника молоко. Тихо перелив его в миску, он аккуратно похлопал меня по макушке, приглашая к столу. Себе Мэтт заварил чаю. Я лакал молоко, стараясь производить как можно меньше шума, и думал, что не зря проделал весь этот путь под дождем.

Затем Мэтт с чашкой в руках направился в гостиную, и я последовал за ним. Он устроился на диване с книгой; я тихо сидел рядом, показывая, что могу быть очень хорошим котом. Увы, едва я пригрелся и задремал, как появилась Полли.

– Я долго спала? Где Генри? – В ее голосе отчетливо звучала паника.

– Все в порядке, милая. Генри спит в коляске, ты отдыхала не больше двух часов.

– Разве его не пора кормить?

– Он недавно позавтракал, а время обеда еще не пришло, – успокоил жену Мэтт. – Полли, ему уже полгода, думаю, пора вводить режим питания.

– Патронажная сестра тоже так говорит, – задумчиво пробормотала она. – И Франческа.

– Может быть, стоит к ним прислушаться? Хочешь, я сделаю тебе чаю?

– Спасибо, это было бы очень кстати, – кивнула Полли.

Мэтт отправился на кухню, а его жена села рядом со мной на диван.

– Привет, кот, – без особой радости сказала она. Я выразительно закатил глаза, и Полли тут же исправилась: – То есть Алфи.

В последнее время мне стало гораздо проще общаться с людьми: постоянная практика делала свое дело. Полли протянула руку и легко коснулась моей шерсти. Я лежал неподвижно, чтобы ее не спугнуть. Полли словно боялась меня – хотя, если подумать, она боялась всего на свете. В особенности своего ребенка. Малыш Генри приводил ее в ужас.

Мэтт поставил чашку на кофейный столик перед диваном, а меня посадил к себе на колени.

– Надеюсь, у Генри нет аллергии на кошачью шерсть, – с опаской сказала Полли.

– Очень сомневаюсь. У моей мамы ведь есть кот, а мы часто ходили к ней с Генри.

– Ах да, я и забыла, – ответила Полли. Она выглядела так, будто до конца не проснулась. Мэтт нахмурился: он явно беспокоился за жену.

– Полли, с тобой все в порядке? – мягко спросил он. – Я понимаю, что переезд дался тебе непросто, к тому же я не знал, что сразу начну пропадать на работе, и… Я за тебя переживаю.

– Все хорошо, – рассеянно отозвалась Полли, обводя комнату таким взглядом, словно не имела ни малейшего представления, где находится. Гостиная не слишком изменилась с того дня, как семья въехала в квартиру. Обстановку по-прежнему составляли диван, кресло и кофейный столик, и даже детский коврик и игрушки на полу не слишком оживляли атмосферу. – Просто… мне тяжело, и я устала. Устала, скучаю по дому и, хотя теперь у меня есть Франческа, все равно чувствую себя одинокой. Мне не хватает моей семьи.