Рейчел Уэллс - Кот по имени Алфи

Я помчался к Клэр, чтобы успеть проводить ее на работу, и застал хозяйку перед зеркалом: она накладывала макияж, поэтому сложно было разобрать, плакала она утром или нет. Закончив приводить себя в порядок (у нее это отнимало намного больше времени, чем у меня), она насыпала в миску корм, погладила меня, схватила сумку и направилась к выходу. Я проводил ее до двери, потерся о ноги и мурлыкнул, напоминая, что буду ждать ее дома.

Хотелось верить, что от этого ей стало чуточку легче.

– Ох, Алфи, что бы я без тебя делала? – благодарно сказала она перед тем, как уйти. Я самодовольно приосанился. Приятно сознавать, что тебя ценят – особенно после того, как Джонатан грубо меня отверг. Я все больше привязывался к этой печальной молодой женщине, которая так нуждалась в поддержке. Люди часто обвиняют котов в эгоизме и зацикленности на своей персоне, но на самом деле мы не такие. По крайней мере не все. Вот я, например, был добрым и отзывчивым котом и охотно помогал тем, кто попал в беду.

Наверное, мне стоило забыть о Джонатане и доме № 46, но что-то неудержимо влекло меня в ту часть Эдгар-Роуд. Маргарет говорила, что злые люди на самом деле просто несчастны, а моя старая хозяйка была очень мудрой женщиной. Когда она принесла меня в дом, Агнес первое время относилась ко мне не слишком дружелюбно, но Маргарет объяснила: кошка боится, что я займу ее место. После того как лед между нами растаял, Агнес подтвердила слова хозяйки. А я понял, что злость и несчастье часто идут по жизни рука об руку.

И вернулся к сорок шестому дому. Машина на подъездной дорожке не стояла, так что горизонт был чист. Почувствовав прилив храбрости, я снова пробрался внутрь через кошачью дверцу и огляделся. Первое впечатление меня не обмануло: этот дом действительно был рассчитан на большую семью, но сейчас служил пристанищем одинокому мужчине. Никаких признаков женской руки – ни тебе обоев в цветочек, ни милых безделушек; только блестящие поверхности, хром и стекло. Диван в гостиной был точной копией дивана из дорогого мебельного магазина, который как-то попался мне во время путешествия. Сочетание металла и кремовой обивки не предполагало наличия детей в радиусе ста метров. И котов, если уж на то пошло. Но я все же пару раз прошелся по дивану – лапы у меня были чистые, и я делал это не из вредности, а потому что хотел его испытать! – и остался вполне доволен. На втором этаже я обнаружил четыре комнаты: две спальни, кабинет и одну непонятного предназначения, временно заставленную коробками. Этот дом был совершенно безликим: ни счастливых фотографий, ни каких-либо признаков, что тут вообще кто-нибудь живет. Ну, кроме мебели. Особняк напоминал большой пустой холодильник.

Изучив его, я понял, что достучаться до Джонатана будет непросто. Но я тоже не лыком шит. Да, я ему однозначно не понравился – и вряд ли другому коту повезло бы больше, окажись он на моем месте, – но далеко не все, если уж на то пошло, с первого взгляда проникались ко мне симпатией. Вспомнить ту же Агнес. При мысли о черной мордочке тетушки я невольно улыбнулся. Мне очень ее не хватало; когда она умерла, я словно утратил часть себя.

Агнес была полной моей противоположностью – степенной кошкой почтенных лет. Большую часть времени она сидела на подоконнике, на специальной подушке, и наблюдала за тем, что происходит на улице. Появление в доме озорного комка шерсти Агнес восприняла как личное оскорбление.

– Если ты намерен здесь остаться, лучше подумай еще раз! – прошипела она при нашей первой встрече. Пару раз она порывалась задать мне трепку, но я был слишком шустрым, да и Маргарет всегда успевала вмешаться. Она прогоняла Агнес и начинала возиться со мной еще больше, угощая меня разными лакомствами и покупая игрушки. В конце концов Агнес поняла, что с котенком в доме придется смириться. Она была готова терпеть меня, покуда я ей не докучал. А потом я как-то незаметно очаровал эту старую ворчливую кошку и мы с ней стали настоящей семьей. Она даже вылизывала меня – совсем как мама, когда я только родился.

Если я смог растопить сердце грозной Агнес, то с Джонатаном уж и подавно справлюсь!

Побродив по комнатам – я так и не нашел ответа на вопрос, зачем моему потенциальному хозяину такой большой дом, – я решил, что пришла пора сделать первый шаг и принести ему подарок. Охота по-прежнему не входила в число моих увлечений, но другого пути подружиться с этим неприветливым человеком я не видел.

В том, что касается подарков и подношений, коты придерживаются разных стратегий. Одни регулярно притаскивают в дом добычу, хотя их хозяев это не слишком радует. Другие – как я, например, – тщательно выбирают момент. В конце концов, это наш, кошачий, способ показать людям, что мы о них заботимся; таким средством нельзя злоупотреблять. Но в Джонатане я почувствовал настоящего альфа-кота: он явно охотник по жизни и сумеет по достоинству оценить мой дар. А заодно поймет, что у нас есть кое-что общее.

Я позвал Тигрицу и спросил, не хочет ли она поохотиться вместе.

– Ты меня разбудил, – недовольно мяукнула кошка. – Почему ты не можешь охотиться ночью, как все нормальные коты?

Повздыхав, она все-таки согласилась пойти со мной.

Тигрица была права: наша братия обычно охотится по ночам. Но за время, проведенное на улице, я понял, что на хорошую добычу можно наткнуться и днем. Так и случилось: довольно скоро я почуял толстую сочную мышку. Прижавшись к земле, я подобрался, готовясь прыгнуть на нее, и… мышка благополучно проскользнула у меня между лап. Я кинулся за ней, но она снова улизнула.

– Ты ужасный охотник! – хохотнула Тигрица, наблюдавшая за моими потугами.

– Могла бы и помочь, – прошипел я, но она только громче рассмеялась. Наконец, прежде чем я потерял терпение, мышка выбилась из сил и совершила роковую ошибку. Я прыгнул еще раз и все-таки пригвоздил ее когтями к земле.

– Хочешь пойти со мной к Джонатану? – спросил я Тигрицу.

– Да, не откажусь посмотреть на твой второй дом, – ответила она.

Я решил, что, если хочу произвести впечатление на нового хозяина, голову мышке лучше не отгрызать, поэтому аккуратно нес ее в зубах. Пробравшись в дом, я положил добычу у парадной двери так, чтобы Джонатан гарантированно наткнулся на мой подарок. На секунду я пожалел, что не владею грамотой, а то приложил бы к мышке записку: «С новосельем!» Оставалось надеяться, что он и так меня поймет.

Мы с Тигрицей заигрались с сухими листьями в кустах, и к Клэр я вернулся позже обычного. Небо над Эдгар-Роуд темнело, а желудок настойчиво напоминал, что пора подкрепиться. Поскольку пойманную мышку я самоотверженно отдал Джонатану, у меня с утра маковой росинки во рту не было.