Лаура Дейв - Лондон – лучший город Америки

– Вам не нравятся местные развлечения?

– Нет, я хотела сказать, что сама не знаю мест, потому что у меня нет друзей.

Грейс улыбнулась и начала убирать со стола.

– Знаете, ваш брат часто шутил, что если не говорить летом о школе, то и время идти в школу так и не придет. Просто игнорируй напоминания, что пора готовиться к учебе и тому подобное.

Я вставала со стула и так и замерла на полусогнутых ногах. Наверное, мой вид немного испугал Грейс. Вряд ли она поняла, что дело не в ней, что я злюсь не из-за того, что она снова упомянула Джоша. Она ведь не сказала ничего такого, да и мне уже было неважно, что нового я узнаю от нее о своем брате. Внезапно все мое внимание переключилось на нечто совсем другое.

Я постаралась сгладить впечатление и выпалила первое, что пришло на ум:

– Я видела, у вас там озеро. Издалека оно похоже на кусок фольги. А вблизи?

– Ну, может быть, – захихикала Грейс, – образ ей показался странным. – Хотите, сходим туда? И пару булликов с собой возьмем.

– Нет, с этими громилами я не пойду, – сорвалось у меня. – Знаешь что? Давай просто погуляем.

В брошюрке говорилось, что в каждом помете есть альфа-самец или альфа-самка – самый крупный и сильный щенок, другие во всем ему подражают и ищут его покровительства. Обычно такие щенки рождаются первыми. А есть еще самый мелкий щенок, которого все обижают, не дают сосать молоко. Он полная противоположность альфа-самцу, но именно самый мелкий щенок считается самым агрессивным. Он огрызается и кусается чаще остальных, ведь ему постоянно приходится защищаться.

Я прочитала эту информацию, когда мы вышли на прогулку, но в итоге она мне не помогла. Я все равно потянулась к самому маленькому щеночку. Звали его Ганнибал, но имя, похоже, не сделало его храбрей. Грейс взяла Сэма, альфу. Ганнибал был уменьшенной копией Сэма.

Может, поэтому я не побоялась зайти к нему и взять его на руки. Не успела Грейс вмешаться, как новый приятель вцепился мне в руку.

– О боже, – воскликнула я, уронив щенка на землю.

Грейс прибежала посмотреть, что у меня с рукой. Я думала, там будет видно мясо, но на коже осталась всего лишь царапина.

– Ничего страшного, – заключила Грейс. – Могло быть намного хуже. – Она протянула мне пластырь и строго посмотрела на Ганнибала. – Аяяй!

– Он тебя точно понимает? – спросила я, не отрываясь от созерцания ранки.

Грейс взяла щенка на руки и погладила.

– Ее нужно чаще гладить и держать на руках. Ей нужно привыкнуть к контакту.

Я удивленно замерла.

– Ганнибал – девочка?

Грейс кивнула и достала из кармана овсяное печенье. Я отказалась от угощения.

– Да нет же, это для Гани. Покормите ее, и она станет вам больше доверять.

Грейс показала мне, как покормить щенка, и я неохотно повиновалась, с опаской глядя на острые зубки.

– Самым мелким щенкам нужно уделять много внимания и заботы, – пояснила Грейс. – Иначе от них будут одни проблемы.

– С людьми то же самое, – заметила я и с облегчением спрятала руку за спину.

Мы пошли к озеру. Грейс несла Ганю на руках, Сэм плелся за мной. Грейс выглядела более счастливой, более уверенной в себе, – наверное, дело в собаках. У озера она села на берег и опустила ноги в воду. Я тоже. Стало не так жарко, по спине впервые за день пробежал холодок. Хорошо.

– Ничего, если я расскажу вам один секрет? – спросила Грейс. – Это не совсем секрет, это настоящая причина, почему я не хочу отсюда уезжать.

– Все дело в парне, не так ли?

– Откуда вы знаете?

– Я не такая уж и старая.

– Ну, вообще-то вы старая.

– Ну да. – Я покачала головой и закрыла лицо руками. – И как так вышло?

Грейс рассмеялась. Глядя на нее, улыбнулась и я. Мне было почти столько же, когда мы с Мэттом начали встречаться. Я отчетливо помню то невероятное ощущение, что со мной впервые в жизни происходит что-то настоящее. Мне хотелось говорить о нем всем: маме, друзьям, почтальону. Наверное, я думала, что так делаю наши отношения еще более реальными, не даю им исчезнуть.

– Он заканчивает школу только в следующем году, – сказала Грейс. – Этот год он будет еще здесь, но хуже всего, что и потом он не хочет уезжать отсюда. Он или вообще не будет учиться, или пойдет в местный колледж, а там ничего хорошего.

Колледж назывался то ли Барух, то ли Барак… Я видела его по пути сюда: три маленьких здания, круглая площадка. Океаном там и не пахнет.

– Его все устраивает, у их семьи два цветочных магазина, один тут, другой – в соседнем городе. Он не хочет ничего менять, ему и так хорошо.

– А ты чего хочешь?

– Я хочу, чтобы ему было хорошо.

Я стала смотреть на воду. Сэм готовился к прыжку, видно, тоже хотел искупаться. Ганя уткнулась мордой мне в бок, словно хотела туда зарыться. Я осторожно ее погладила.

Когда я училась в Университете Нью-Йорка на первом курсе, Мэтт участвовал в конкурсе на место стажера в архитектурной компании в Чикаго. Его не останавливало то, что нам придется на время расстаться, он бы уехал… Его не взяли. Тогда я впервые пожалела, что стала учиться в Нью-Йорке, а не в Калифорнии, как хотела раньше. Я не собиралась его отговаривать, но мне было обидно, что я-то отказывалась от своих планов ради него, а он нет. Потом я часто задумывалась, почему, когда он строит свои планы, совсем не думает о нас, и поняла, что в отношениях всегда один любит больше и старается больше: он боится потерять другого. Это дает другому свободу – ему можно не бояться за отношения.

– Вот я и думаю, что мне лучше остаться здесь на год. Может, тем временем он поймет, что учиться в университете – это классно. Может, он поступит в мой универ. – Грейс сердито тряхнула головой. – Никто не понимает тех, кто любит по-настоящему. Все думают, что любовь – это далеко не самое важное в жизни. А я не собираюсь от него отказываться, «ставить себе другие приоритеты». Вы меня понимаете?

Я ее прекрасно понимала и поэтому не знала, как ей объяснить, что любовь… это далеко не самое важное в жизни. С другой стороны, откуда мне знать? У нас с Мэттом ничего не вышло не потому, что я его любила так сильно. Просто он почему-то меня разлюбил. Ну и что с того? Совсем необязательно было рвать отношения из-за его равнодушия. Можно было жить так и дальше. Я бросила Мэтта, потому что боялась, что дальше будет только хуже. Я не хотела, чтобы наша жизнь стала лишь жалким напоминанием о том, что было. И что я получила? Я сама стала тенью, жалким напоминанием о той, кем я была.

Видя, что я молчу, Грейс спросила:

– А у вас в школе были серьезные отношения? – и принялась поливать водой Сэма, чтобы ему стало прохладней.

– Не совсем.

Она удивленно на меня посмотрела.

– Как это?

– Не совсем в школе. Когда мы встретились, он уже учился в Нью-Йорке. Впрочем, история долгая.