Мартин Сутер - Альмен и стрекозы

Они сели, и на какое-то время воцарилось неловкое молчание.

Если частота мигания может быть мерилом нервозности человека, то Терри Веренбуш очень нервничал. На его переносице выступили мелкие капельки пота. И то и другое придало Альмену еще больше решимости, чем у него было и до того.

Он подал Карлосу знак. Тот открыл свой кейс, вынул из него красноватую архивную папку из тонкого картона и подвинул ее по столу к Веренбушу.

Альмен положил на нее ладонь:

— Но я должен предпослать этому следующее: эти снимки оставлены также у моего адвоката вместе с подробным протоколом о твоей роли в этом ограблении и о том, что ты предпринял, чтобы заставить замолчать новых посвященных в дело. Плюс мои показания, данные под присягой, о моей роли в этом деле. Он знает, где мы сейчас находимся, и ему дано распоряжение передать все эти документы в полицию и прессе в том случае, если завтра я не объявлюсь у него лично живым и здоровым.

После этого он выпустил папку из рук.

— Он обязательно должен при этом присутствовать? — спросил Терри.

— Карлос мой личный ассистент, — только и счел нужным ответить Альмен.

Веренбуш открыл папку. В ней были фотографии вазочек со стрекозами, сделанные Карлосом. Он медленно просмотрел их, то и дело переводя взгляд на Альмена и снова на снимки. Листки слегка дрожали у него в руке.

— Тут не хватает одной, — сказал он наконец.

— Ее выкупил Клаус Хирт.

Терри кивнул и поднял глаза на Альмена. Он ничего не говорил. Ждал.

— Я мог бы пойти с этим в полицию и получить обещанное ими вознаграждение.

Веренбуш поднял брови.

— В полицию? С тем, что ты украл?

— Я не украл это. Я случайно обнаружил эти предметы у Хирта, опознал их и спрятал в надежном месте.

— Почему ты этого не делаешь?

— Может быть, я это и сделаю. То есть в том случае, если мы не придем к соглашению.

— Давай, выкладывай. — Терри откинулся на спинку стула. Он хотел казаться раскованным, но у него не получалось.

— Очень просто: я возвращаю тебе вазочки, а ты выплачиваешь мне вознаграждение, которого я при этом лишаюсь, из твоего кармана.

Альмен видел по Веренбушу, с каким напряжением тот обдумывает предложение.

— И что я буду с этого иметь?

— Ты можешь устранить или уничтожить вещественные доказательства. — Альмен сделал выразительную паузу. — И тем самым обрубишь ниточку, ведущую к нам. — Пауза. — Ко мне и к Таннеру.

— С Таннером я не имею ничего общего, — быстро выдохнул Терри. Альмен не возражал. Он дал время своему предложению подействовать.

Веренбуш размышлял.

— А Хирт?

— Он сидит тихо. Он тоже замешан в деле. Неважно, с одной стрекозой или с пятью.

Терри достал из кармана платок и вытер лицо.

— А ты что будешь с этого иметь?

— Без вещественных доказательств я перестаю быть опасным свидетелем. Это колоссально снимает напряжение, когда живешь в стеклянном доме.

Аргумент не убедил Веренбуша.

— То же самое было бы и в том случае, если бы ты пошел в полицию. В чем твоя выгода?

Тут Альмен даже улыбнулся, настолько он чувствовал себя уверенным в победе:

— От страховки я получил бы четыреста тысяч. А от тебя получу пятьсот.

Йоханн Фридрих фон Альмен торговался впервые в жизни. Он чувствовал себя — в данном случае и при данных обстоятельствах — вовсе не так плохо. Несмотря на это, он надеялся, что его визави не выдвинет ему в ответ менее крупное предложение.

Но визави и не сделал ничего подобного. Он поджал тонкие губы, покачал головой и наконец спросил:

— Можно мне подумать над этим?

Альмен взглянул на Карлоса, который все это время сидел не двигаясь. Он понял намек легкого отрицательного движения головой и снова повернулся к Терри:

— Нет.

Веренбуш кивнул.

— Как? Где? Когда?

— Как: мы передаем вазочки, ты — наличные деньги. Где: в отеле «Зеешлосс». Когда: двух часов тебе хватит?

— Полмиллиона наличными за два часа? Банк закрывается через полтора!

— Что ты предлагаешь?

— Завтра. В половине одиннадцатого. Это самое раннее. Раньше никак!

— Скажем так, в одиннадцать.

Отель «Зеешлосс» располагался в унылом здании семидесятых годов, но в сногсшибательном месте, если верить почтовым открыткам, выложенным на рецепции. Он стоял на самом мысу поросшей камышом косы, с трех сторон окруженный водой, с видом на дальний берег соседней страны и на увешанные веселыми флагами суда Боденского озера.

Господин Арнольд предупредил свою жену — а она ко многому привыкла, — что не будет сегодня ночевать дома, и присоединился к Альмену и Карлосу, чтобы поужинать в почти пустом ресторане отеля.

Ужин — жирная ряпушка из Боденского озера в слишком густом тесте — протекал малословно. Альмен и Карлос не могли в присутствии господина Арнольда говорить на животрепещущую тему этого вечера, поэтому им ничего не оставалось, как беседовать о пустяках и высказывать предположения о завтрашней погоде.

Они собирались рано лечь спать и договорились встретиться за завтраком в десять часов. Но после обсуждения с кельнершей перенесли эту встречу на четверть десятого, потому что завтрак в отеле «Зеешлосс» подавали только до половины десятого.

Альмен, оставшись один в своем номере — несколько более просторной комнате с мягкой мебелью и запачканным ковролином, — вдруг почувствовал себя таким изможденным и разбитым, каким бывал после игры в регби тридцать лет назад в Чартерхаусе в графстве Сиррей.

Он спал крепко, без тревог и сновидений, пока не зазвенел его дорожный будильник. Было восемь часов. Снегопад прекратился, и облачный покров стал прозрачным и готовым вот-вот рассеяться.

Пахло сбежавшим кофе, который дымился на плите. В помещении для завтрака за тремя разными столами сидели трое одиноких командировочных. Нарезка на блюдах буфета выглядела так, будто пролежала там всю ночь.

Альмен, Карлос и господин Арнольд сидели за одним столом у окна, пили кофе, ели черствые булочки с порционным сливочным маслом и порционным конфитюром и смотрели на воду за окном и на небо, которое становилось все более голубым. Говорить было особенно не о чем.

Чуть позже десяти господин Арнольд распрощался со всеми. С ним договорились, что он немного поездит по округе, пока Альмен не позвонит ему и не попросит вернуться к «Зеешлоссу». Он не должен был отъезжать слишком далеко.

Альмен и Карлос закончили свой завтрак и условились встретиться внизу в лобби без десяти одиннадцать. Там, где стояли диваны и кресла, Альмен намеревался дожидаться Терри. Карлос должен был держаться на отдалении, но в пределах видимости. Наушник его мобильника — в ухе, как полагается телохранителю.