Митч Элбом - Хранитель времени

В часовой магазин.

И тогда Дор стал ждать, чтобы две стрелки указали ему верный путь.

Лимузин Виктора пробирался сквозь поток машин в Нижнем Манхэттене. Сбавив скорость, он свернул на мощенную булыжником улицу. На повороте притулился магазинчик с узкой витриной. Адрес был обозначен на козырьке клубничной расцветки, но название у заведения отсутствовало. Зато на дверях были выгравированы солнце и луна.

— Орчард-стрит, сто сорок три, — объявил водитель.

Двое сотрудников Деламота вышли из автомобиля и усадили своего босса в инвалидное кресло. Один, забежав вперед, придержал дверь, другой аккуратно завез Виктора в магазин. Тот услышал, как сзади скрипнули дверные петли.

Воздух в помещении отдавал затхлостью, будто его не проветривали с прошлого столетия. За прилавком стоял бледный, старый, седовласый человек в клетчатом жилете и голубой рубашке, очки в тонкой металлической оправе были сдвинуты на нос. Деламот принял его за немца. У него был наметанный глаз. Изрядно поездив по свету, национальность он обычно определял с ходу.

— Guten Tag [5] , — обратился к хозяину Виктор.

Тот улыбнулся:

— Вы из Германии?

— Нет, я решил, что это вы оттуда.

— Ах так? — приподнял брови владелец магазина. — Что мы можем вам предложить?

Виктор подъехал ближе, чтобы изучить ассортимент. Он увидел часы всех типов: высокие напольные, каминные, кухонные с распашными дверцами, автоматические для школ, лампы с часовым механизмом, ходики с боем и будильниками, устройства в форме бейсбольных мячей и гитар, даже в виде кошки с хвостом-маятником. Кстати, маятников было не счесть! На стене, потолке, за стеклянными панелями они раскачивались из стороны в сторону — тик-так, тик-так, как будто мгновения здесь отлетали то влево, то вправо. Вот скрипнули рычаги, и из домика выскочила кукушка, а следом еще одиннадцать — над одиннадцатью колокольчиками. Виктор наблюдал, как птички прячутся обратно.

— Мне нужны карманные часы. Антиквариат, и чем старше, тем лучше, — сказал он.

Хозяин причмокнул, приподняв верхнюю губу:

— Цена?

— Не имеет значения.

— Ладно… Минутку.

Он отошел вглубь магазина и пробормотал кому-то неразборчивые указания.

Виктор ждал. Стоял декабрь, всего несколько недель оставалось до последнего в его жизни Рождества, и он решил купить себе часы. Деламот хотел, чтобы люди в крионической лаборатории остановили их в тот момент, когда его погрузят в заморозку; а когда он воскреснет для нового мира, то снова заведет старинный механизм. Ему нравились символические жесты подобного рода. Так или иначе, это была хорошая инвестиция. То, что уже сегодня считается антикварной вещью, сильно подорожает через несколько веков.

— Мой помощник к вашим услугам, — сказал владелец магазина.

К прилавку вышел мужчина, которому, как предположил Виктор, было за тридцать, поджарый и мускулистый, с взлохмаченными, неровно остриженными темными волосами. На нем была черная водолазка. Деламот попытался угадать его происхождение. Четко вылепленные скулы. Приплюснутый нос. Ближний Восток? Может быть, Греция?

— Меня интересуют старые карманные часы.

Продавец прикрыл глаза и, по-видимому, погрузился в размышления. Виктор, никогда не отличавшийся терпением, метнул недовольный взгляд на хозяина. Тот пожал плечами и шепнул:

— Очень знающий человек.

— Охотно верю и надеюсь, что на ожидание у меня не уйдет вся оставшаяся жизнь, — заметил Виктор. И, усмехнувшись, добавил: — Или еще одна жизнь.

«Еще одна жизнь».

Глаза помощника широко раскрылись.

На следующей неделе в приюте Итан уже не казался таким внимательным.

Сара уверяла себя, что на это могут быть разные причины. Скорее всего, Итан просто устал. Чтобы поднять ему настроение, она привязала к пакету арахисовых крекеров маленький красный галстук-бабочку и вручила ему. В глубине души она надеялась на поцелуй. Но предмет ее обожания только ухмыльнулся и пробубнил: «Ладно, спасибо».

Сара боялась упоминать о вечере пятницы, поскольку не знала, что сказать. Во-первых, ее мучил стыд, во-вторых, под влиянием алкогольных паров подробности выветрились у нее из памяти. (А ведь когда-то она, Сара Лемон, полностью выучила «Кентерберийские рассказы» [6] для урока английской литературы.) Поэтому девочка решила придерживаться принципа «чем меньше, тем лучше», если вдруг зайдет разговор на скользкую тему.

Она пыталась развлечь Итана легкой болтовней, припоминая все то, что они обсуждали на складе до первого объятия. Но беседа не клеилась. О чем бы ни заговаривала Сара, Итан отделывался невыразительным бурчанием.

— Что случилось? — спросила она наконец.

— Ничего.

— Точно?

— Просто я без сил.

Они долго распаковывали коробки молча.

— Хорошая была водка, — вдруг выпалила Сара.

Ее слова звучали фальшиво, ведь она вовсе не об этом хотела сказать.

— Водка — просто находка, — усмехнулся Итан.

Сара засмеялась, правда чересчур громко.

Собравшись уходить, Итан поднял руку и произнес:

— Увидимся на следующей неделе.

Сара надеялась, что он прибавит: «Лемон-ад». Ей очень-очень хотелось, чтобы он это сказал. Но он уже направился к выходу, и у нее, помимо воли, с языка сорвалось это нелепое прозвище.

«О боже, неужели это было вслух?» — испугалась Сара.

— Ага. Лемон-ад, — пробормотал Итан и закрыл за собой дверь.

В полдень того же дня, не говоря матери ни слова, Сара сняла деньги со своего счета в банке и отправилась в часовое путешествие на поезде до Нью-Йорка, чтобы купить Итану подарок. И не какой-нибудь, а особенный.

Когда напрасно ждешь ответной любви, порой кажется, что можно получить ее, дав что-либо взамен.

Виктор не мог не признать: помощник владельца магазина превосходно знал свое дело.

Он нашел экземпляр, произведенный в 1784 году, — карманные часы, отделанные восемнадцатикаратным золотом. На расписном корпусе были изображены три фигуры под звездами: отец, мать и ребенок. Циферблат из белой эмали с выпуклыми римскими цифрами и серебряные стрелки придавали строгую прелесть этому раритету. Старинный механизм с фузейной передачей прекрасно работал. Часы отлично сохранились и оповещали о начале каждого часа мелодичным боем.

Виктор счел удачным совпадением тот факт, что вещица была сделана во Франции.

— Я там родился, — сказал он.

— Знаю, — ответил помощник.

— А как вы это поняли?

Помощник пожал плечами:

— По голосу.

Виктор удивился, ведь у него не было ни малейшего акцента. Однако он решил не зацикливаться на этой мысли. Сейчас его больше интересовали часы — они отлично умещались у него в ладони.