Паринуш Сание - Книга судьбы

Я сердито глянула на подругу.

– Неужели? – переспросила мать. – Она задумала учиться дальше? С каждым классом эта девчонка становится все самоувереннее. Отец избаловал ее: носится с ней, как будто она что-то из себя представляет.

И мать, бубня себе под нос, вышла, а мы с Парванэ расхохотались.

– Слава Аллаху, матушка в этом не разбирается, а то бы удивилась, как можно сделаться врачом, когда главным предметом выбрала литературу?

Парванэ утерла слезы, выступившие на ее глазах от смеха, и сказала:

– Глупышка, я же не говорила, что ты станешь доктором. Я сказала – “госпожа доктор”, а для этого достаточно выйти замуж за “господина доктора”.

В те светлые, славные дни для смеха не требовалось особой причины. Я была так счастлива, что и боли в ноге больше не чувствовала. Парванэ ушла, а я откинулась на подушку и подумала: “Он беспокоится, он скучает по мне, как прекрасно!” Даже крики Ахмада, бранившего мать за то, что она впустила Парванэ, нисколько меня не тревожили. Конечно же, Али, прирожденный шпион, обо всем донес брату, но мне-то какая забота!

С утра я, прыгая на одной ноге, прибиралась в комнате. Потом, цепляясь одной рукой за перила, а другой, опираясь на бабушкину трость, сползала по лестнице на первый этаж, умывалась и завтракала. Потом так же медленно забиралась обратно на второй этаж, Мама ворчала без умолку: я подхвачу пневмонию или свалюсь с лестницы вниз головой, но я и слушать не слушала. Маленький керосиновый обогреватель вполне меня устраивал, я бы не променяла свою укромную комнатку на целый мир, и внутри у меня разгорался такой жар, что никакой холод не был страшен.

Два дня спустя Парванэ снова пришла меня проведать. Я услышала ее голос у двери и выглянула в окно. Матушка приветствовала мою подругу отнюдь не сердечно, но Парванэ, как будто не замечая ее тона, сказала:

– Я принесла Масумэ расписание экзаменов. – И проскочила наверх, вбежала в гостиную, закрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной, жадно хватая губами воздух. Лицо ее сильно раскраснелось – то ли от холода, то ли от волнения. Не сводя глаз с Парванэ, я вернулась от окна к постели. Задать вопрос я не решалась.

Наконец Парванэ заговорила:

– Хитрюга! Лежишь себе в постели, а я из-за тебя нажила неприятности.

– Как это?

– Погоди, отдышусь. Я сюда опрометью бежала от самой аптеки.

– Зачем? Что случилось? Скажи наконец!

– Я гуляла с Мариам. Мы подошли к аптеке, Саид стоял у двери. Он закивал нам, подавая знак. Ты же знаешь, какая Мариам сообразительная. Она сказала: “Красавчик подает тебе знак”. Я сказала: “Да нет же! С чего бы вдруг?” и, не глядя на него, пошла дальше. Но он побежал за нами и сказал: “Простите, госпожа Ахмади, не могли бы вы зайти на минуту в аптеку? Будьте так добры: мне нужно с вами поговорить”. Хаджи Беспокойный раскраснелся, что твоя свекла. Я очень волновалась, не знала, как избавиться от проныры Мариам. Попробовала выкрутиться: “Да, конечно, я же забыла взять лекарства для отца. Они уже готовы?” А этот глупец остановился и вытаращился на меня. Я не стала ждать, пока он соберется с мыслями: извинилась перед Мариам, сказала, что надо взять лекарства для отца. На том распрощалась: завтра в школе увидимся. Но нет, Проныра такую возможность не упустит. Она сказала, что никуда не спешит, заглянет в аптеку вместе со мной. Без толку было твердить ей, что я сама управлюсь – это лишь разжигало ее подозрения. Наконец Мариам спохватилась, что ей тоже надо купить в аптеке то и се, и пошла со мной. Хорошо хоть наш Хаджи Беспокойный сообразил: вложил в пакет упаковку таблеток и конверт и сказал, что это рецепт и чтобы я непременно передала его отцу. Я быстренько убрала пакет в свой портфель, пока Мариам его не выхватила – клянусь, она и на такое способна. Шпионка, ябеда длинноносая! А в школе и без того все сплетничают о Саиде. Многие девочки по дороге в школу проходят мимо аптеки, и каждая уверена, что он ждет именно ее. Увидишь, какие завтра пойдут слухи! В общем, Мариам застряла в аптеке – зубную пасту выбирала, – а я прямиком помчалась к тебе.

– Это ужасно! – сказала я. – Теперь она заподозрит…

– Полно! Она и так уже догадалась, что дело нечисто: глупый Саид отдал мне “рецепт” в запечатанном конверте. Где это видано, чтобы рецепты вкладывали в конверт? Мариам не дурочка: так и впилась глазами. Я испугалась и убежала.

Несколько мгновений я лежала неподвижно, словно труп. В голове у меня все смешалось. Потом я вспомнила: письмо! – и подскочила.

– Дай мне письмо! – потребовала я. – Но сперва выгляни за дверь, проверь, нет ли там кого, а потом закрой поплотнее.

Дрожащими руками я взяла из рук Парванэ конверт. На нем ничего не было надписано, вскрыть конверт у меня не хватало духу О чем он мог написать? Мы ни разу не обменялись ни словом, кроме еле слышного приветствия. Парванэ волновалась не меньше меня. И тут вошла матушка. Я поскорее сунула конверт под одеяло, мы с Парванэ выпрямились и уставились на мою мать.

– Что тут происходит? – подозрительно поинтересовалась она.

– Ничего! – пробормотала я.

Но матушка смотрела на меня с недоверием. И снова меня выручила Парванэ.

– Ничего особенного! – сказала она. – Ваша дочка такая чувствительная! Из-за любой ерунды расстраивается. – И, обернувшись ко мне, продолжала: – Ну что тут страшного, что по английскому у тебя не лучшие оценки? Делов-то! Твоя мама не такая, как моя. Она из-за таких пустяков тебя ругать не будет. – Затем снова обернулась к моей маме: – Ведь правда же, госпожа Садеги? Вы не будете ее ругать?

Матушка с удивлением покосилась на Парванэ, поджала губы, подумала и сказала:

– Что тут говорить! Плохая оценка – и в самом деле не беда! По мне, лучше бы ты вовсе провалилась в школе: тогда бы ты вернулась на курсы шитья, а они куда важнее для девочки.

И она поставила перед Парванэ поднос с чаем и удалилась. С минуту мы молча смотрели друг на друга – и расхохотались.

– Подруга! – сказала мне Парванэ. – Что ж ты такая глупенькая? По тебе сразу видно: ты что-то затеяла. Осторожнее, а то мы влипнем!

Меня уже подташнивало от возбуждения, от тревоги. Я аккуратно вскрыла конверт, стараясь его не повредить. Сердце так и бухало, словно молот по наковальне.

– Ну же! – нетерпеливо понукала меня Парванэ. – Что там?

Я развернула листок. Написанные красивым почерком строчки заплясали у меня перед глазами. Голова кружилась. Мы вместе с Парванэ торопливо прочли письмо – всего-то несколько строк. Потом переглянулись и в один голос спросили:

– Ты прочла? Что тут написано?

И принялись читать снова, чуть медленнее. Сначала стоял стих: