Лия Флеминг - Ласточки

Он появился неожиданно и потряс ее до глубины души. Наверное, это шок оттого, что он так вырос, так красив и мускулист в своем кожаном костюме. Именно таким она увидела его на снегу. И почти ощущала его запах, как лошадь чует страх, опасность или влечение.

Ее одолевали настороженность, неуверенность и смущение. Хотелось покоя и безопасности. Когда-то давно, с Дитером, Мадди позволила своим эмоциям взять верх, и что из этого получилось! Такое не должно повториться. Но было что-то в его походке, длинных ногах, осанке, поведении такое… что было трудно игнорировать. Он словно жеребец, выпущенный в табун племенных кобыл, и от этого ее бросало в жар.

Тетя Плам весь вечер допрашивала Грега, а Марри буквально развесили уши, слушая его рассказы о путешествиях по Европе. Грег спрашивал о Плезанс, стариках, Батти и других эвакуированных так, словно это действительно его интересовало. Они говорили о его письмах и ужасном марше через Северную Францию.

Она видела, как туманились его глаза, когда он говорил о войне. Очевидно, Грег многого недоговаривал. Все завороженно смотрели на него, их Грега, вернувшегося с войны.

Глория сидела, обхватив руками колени, с обожанием глядя на его лицо в отблесках огня, безмолвно призывая восхититься такой преданностью.

Но Грег все время посматривал на Мадди, а она отвечала тем же, словно сигнализируя, что хочет остаться с ним наедине. Она чувствовала, как нервничает Грег, понимала, что за бравадой скрывается страх.

Он вел тяжелую жизнь солдата и теперь намеревался выковать новое будущее. Мадди ощущала его внутреннюю борьбу. Это деньги Чарли позволили ему участвовать в гонке. Кто она такая, чтобы относиться высокомерно к его усилиям? У него не было ее преимуществ, и это делало Грега в ее глазах еще сильнее.

В конце концов, она всего лишь модель, вешалка, показывает дорогие наряды женщинам, у которых больше денег, чем ума. В ее работе нет ничего хорошего, и все же были люди, восхищавшиеся ее лицом и фигурой. Ни то, ни другое не было ее заслугой. Всего лишь игрой природы. Врачи исправили только глаз.

Она показывала одежду, благодаря худобе и росту. Мадди только подчеркивала особенности фасона. Не более того. Она всего лишь кукла, которую людям нравится наряжать. Она не сражалась на Рейне под пулеметным огнем и шрапнелью. Не видела, как тела друзей разлетаются на куски, не голодала в разоренных войной городах.

Они пережили войну в более комфортных условиях, хотя она потеряла семью. У Грега не было семьи, по которой можно было бы скорбеть. Теперь война казалась странным, нереальным сном, покоившимся в глухом уголке ее памяти.

Появление Грега воскресило воспоминания о войне и его доброте на том вокзале. Как он защищал ее от обидчиц!

Оба они сироты, дети войны, эвакуированные. Как можно забыть все это! У них так много общего!

Мадди со вздохом легла. Он действительно прекрасен!

– Как ты достаешь бензин? – выкрикнула Глория, цепляясь за борт поворачивающей машины. Ее укачало, она тряслась от страха, но все равно наслаждалась ездой и к тому же не хотела испортить эту поездку – ведь Грег старался продемонстрировать все, что умеет. Он выглядел просто неотразимым в толстой армейской куртке и гоночных очках.

Они мчались по дороге в Малэм, распугивая овец, которые разбегались от автомобиля во все стороны. Глория позировала у встречавшихся на пути ворот, показывая изящные ножки. Она затянула пояс так, что он больно врезался в тело, и пыталась выглядеть умудренной жизнью и элегантной, таинственной, как кинозвезды в журналах.

Грег любил скорость и не сознавал опасности, не подозревал, что она вне себя от страха, но пытается при этом представить, что находится в Монте-Карло.

– Здорово! – вопила Глория, не убирая с глаз упавшие пряди волос. Ее вот-вот вырвет, но какая разница! – Остановись, и полюбуемся видом, – попросила она, зная, что не сможет больше сдержаться.

Грег нажал на тормоза и оглядел бесконечные пустоши.

– Я и забыл, какие тут пейзажи! Когда-нибудь я построю себе летний дом в холмах, – объявил он, широко разводя руками.

– Но ты всегда можешь остановиться в Бруклине. Миссис Плам открыла пансион, приезжай, она с радостью тебя примет, – предложила Глория, но он не слушал ее, мечтательно осматривая холмы.

– Что случилось с Джеральдом? Убили? – спросил он, нашаривая в кармане портсигар.

– Нет. Сбежал со шлюхой. Но вряд ли они разведены. Миссис Плам ничего не говорит, но все еще носит обручальное кольцо.

Он предложил ей сигарету и поднес зажигалку, как кинозвезда на экране.

– А твоя семья? Где Сид?

– Здесь, на ферме. Счастлив, как свинья в навозе. Знаешь, мама явилась за нами после твоего отъезда. Она собиралась выйти за янки, но его убили во Франции, по крайней мере, она так утверждает. Ма никогда не скажет правды. Я не вынесла жизни в городе и вернулась, а миссис Плам нашла мне работу няньки. Теперь я экономка, но подрабатываю моделью в «Кен Силверстоун Ассошиейтс».

Почему она лжет ему? Ведь вернуться ей помогла Мадди!

– Этот Кен – твой бойфренд?

– Не совсем. Он мой начальник и находит для меня работу, – снова солгала она.

– А Мадди… у нее кто-то есть?

Грег отвернулся, снова глядя в пространство, словно был совершенно равнодушен к ответу, но Глория понимала: из нее пытаются вытянуть информацию.

– Не знаю… она никогда не остается подолгу на одном месте. Я ничего не слышала, но видишь, какая она стала. Минуты не посидит спокойно.

Глория отбросила сигарету, потому что к горлу подкатила тошнота.

– О черт! – простонала она и вылетела из машины.

Ее вывернуло у каменной ограды.

Все не так, как она мечтала. Такого никогда не увидишь в кино. Разве что в комедиях.

– Прости, – прохрипела она, сгорая от стыда.

– Лучше наружу, чем внутрь, – рассмеялся Грег, но, увидев ее позеленевшее лицо, повел машину в Сауэртуайт на самой маленькой скорости.

Они свернули на подъездную дорожку, как раз когда Мадди с чемоданом в руках вышла на крыльцо. Плам немедленно сбежала вниз.

– Грегори, дорогой, подвезешь Мадди на вокзал?

– Я же сказал: есть вариант получше. Прыгай, и я довезу тебя до Лидса. Это меньшее, что я могу сделать. Мне нужно вернуть эту карету Золушки в мастерскую, прежде чем она превратится в колымагу.

Глория не помнила, как выбралась из машины. Ноги подкашивались. Ей все еще было плохо, но раздражение все-таки перевешивало. Ей нужно приниматься за работу, а этих двоих ждет приятная поездка!

– Мадди, нужно еще раз собраться в субботу. Встретимся у «Куинс» как обычно? – предложила Глория. Неплохо бы попытаться возродить старую дружбу!

– Согласна, – улыбнулась Мадди. – Чай и кино, как всегда?